Онлайн книга «Отражение. Зеркало надежды»
|
Упасть на одно колено – и протянуть свиток, запечатанный солдатской бляхой. Десятничьей. У солдат бляхи круглые, у десятников квадратные, у сотников – треугольные. Но рысь на них одна и та же, распластавшаяся в прыжке… Шарельф Лоусель вовсе уж одобрительно взглянул, кивнул, и только плохонький сургуч под сильными пальцами хрупнул… Карим знал, что именно написал отец, и не удивился, когда ему начали задавать вопросы. Кто плавал, куда, где заводь, сколько дней пути оттуда, отсюда… Тропинки и дорожки, деревни и люди… Карим все это отлично знал, чай, сын старосты, не скотника. И далеко не дурак. Шарельф слушал и мрачнел. А потом отдал приказание Ригею: – Мальчишку на кухню, накормить, приставить к делу. Из крепости не выпускать, куда его пока! И развернулся, чтобы позвать людей. Не обращая больше внимания на Карима. Ригей усмехнулся. Положил тому руку на плечо. – Молодец, сынок. Все ты правильно сделал, комендант всерьез твои слова принял, а теперь пошли, поешь. Мальчишка с едой не торопился. – Почему мне домой нельзя? – Сам понять не можешь? А если на степняков наткнешься? Ты ж не знаешь, где они. Лучше пересиди в крепости, целее будешь. Карим задумчиво кивнул. И то верно, уж отдохнуть всяко не помешает… – А… – Сейчас тут не до тебя будет. Сам посмотришь… И верно, часа не прошло, как полетели быстрокрылые голуби во все стороны, помчались гонцы в столицу и ближайший крупный город – Деонар, а сам Шарельф носился по стенам, даже думать забыв про костыль и деревянную ногу, и раздавал указания. И тащили на стены смолу и котлы, и готовились к осаде… В некоторых случаях лучше перебдеть, чем обделаться. Так что… Рид, маркиз Торнейский Рид, маркиз Торнейский, удобно устраивался на привале. Сотня гвардейцев? Мало это или много? Смотря в чем измерять. Если для сражения – мало. Для почетного эскорта – даже многовато, двух десятков за глаза хватило бы. А еще от них можно получить много неприятностей. Это ведь люди, со своими мыслями, желаниями, проблемами… И да – другим они проблемы тоже создают. Это не просто красивое зрелище и почетный эскорт, это еще и определенный темп движения. Вполне четкий и заданный. А еще сотня коней, сотня людей, заводные кони, которых тоже надо накормить-напоить, а строевой конь травкой не прокормится, то есть на ночлег встаем не там, где хочется, а там, где надо. И не в деревнях, нет. И даже не рядом. Гвардейцы же… Слово «самоволка» Риду было отлично известно. Чтобы солдат в любом мире не нашел себе вина, бабу и приключений на задницу? Не бывает таких солдат. Конечно, можно было застращать своих людей, но… Теория вероятности. Из ста человек обязательно один или двое окажутся дураками. Судьба такая. И будет им плевать на все запреты, и вляпаются они за всю сотню, и расхлебывать придется долго и с фантазией. Оно ему надо? Значит, следует становиться на ночлег подальше от людей, закупаться днем, чтобы на всех провизии хватило, и выбирать место. Сухой паек, конечно, есть у каждого, но какая ж это дрянь! Степняков Рид не любил, но некоторые достоинства за ними признавал, к примеру, они как-то перемалывали мясо с ягодами и мукой так, что получались длинные сухие лоскутья, которые можно было или размочить водой, или погрызть просто так… [6] Вкус отвратительный, но очень питательно. В походах – вещь незаменимая, но когда есть, что поесть… Сейчас в котелки летела подстреленная по дороге дичина, прикупленные в деревне куры, ждала своей очереди крупа… Рид мог бы и сам покашеварить, неважно, что герцог, довелось ему и нужники повыгребать после некоторых проказ, но здесь и сейчас работать просто не хотелось. И он лежал на ворохе собственноручно нарубленного лапника, смотрел в огонь невидящим взглядом и чувствовал… напряжение? Да, что-то такое. Он не сказал бы – опасность, но что тогда? Как будто на горизонте собирается туча, поблескивая молниями. Пройдет мимо? Ударит? Неизвестно. Но тянет, давит, мучает… Как лягушки чуют грозу за несколько часов, так и Рид настораживался. Почему? Он и сам бы не ответил. И связывал свое состояние с невестой. Все же для холостяка жениться всегда сложно. Как они еще найдут общий язык, как уживутся? Или не в Шарлиз Ролейнской дело? Не понять, нет, не понять. А на душе давит, просто мозжит, иначе и не скажешь. Неспокойно на душе, гадко и муторно. – Отдыхаете, ваше сиятельство? Вопрос был задан теплым, чуть ироничным тоном. Рид повернул голову на знакомый голос и расплылся в широкой улыбке. – Дядюшка Стив! Составишь мне компанию, пока каша варится? Дядюшка Стив, а точнее, капитан личной гвардии его величества барон Стивен Варраст, широко улыбнулся. – Если приглашаешь… Чего такой смурной? Никто другой не говорил с Торнейским в подобном тоне, но старик, который учил их с принцем держать мечи, который вырезал им лодочки из еловой коры, который прикрывал их вылазки в город… Да и не старик, в общем-то. Пятьдесят шесть лет – разве это возраст? Стив только что морщинами покрылся, а фехтовал все так же хорошо, и Рид видел, как он стоял один против четверых, не отступая и не сдаваясь. Наоборот, противники лишались мечей и вылетали из круга. Старик… Ха! Всем бы такими в старости быть, горя б не знали! – Не знаю. Давит что-то… Дядюшка Стив насторожился. – Ишь ты… я смотрю, как мы Арвест проехали, ты сам не свой. Рид развел руками, мол, и рад бы объяснить, да не знаю, что со мной. Стив вздохнул. – Знаешь… может, это из-за встречи с невестой? – Наверное… А тревога не уходила. И почтовые голуби в небесах, которых видел Рид, только усугубляли его состояние. Дядюшка Стив покачал головой. – Ты знаешь, и меня что-то давит. Уходить пора, молодежи дорогу давать. – Дядя Стив! Варраст взмахнул рукой. – Рид, когда я чего сгоряча говорил? У меня уж силенки не те, ох не те… Познакомить тебя хочу. – С кем? – Десятник Вельский у меня служит… – Вельские, – задумался Рид. – Вельские… а, графы? Из небогатых? |