Онлайн книга «Отражение. Зеркало надежды»
|
Можно. Потом можно попросить его не афишировать отъезд, благо телефон она знает. Спрятаться, таиться… Что за сопливое детство? Игра в шпионов за сараем! – Давид Асатиани заезжал, чтобы пригласить меня на концерт. – Да ты что! Глаза у Жени стали круглыми, как у совы, которую ударили по голове сковородкой. И такими удивленными… – Именно так. – А ты чего? – Я решила съездить на концерт, – честно призналась Малена. Женя расплылась в улыбке. – Уломал? Решилась? На лице Малены было откровенное недоумение. – Не понимаю сути вопроса. – Ну… – замялась Женя. И рубанула со всей пролетарской прямотой: – Знаешь, Давид… он симпатичный и с девчонками, говорят, щедрый… Малена пожала плечами. – Женя, ты можешь мне верить, можешь не верить, но если бы не концерт – я бы не согласилась никуда ехать. – А что за концерт-то? – Органной музыки. – Ух ты! Круто! – Следующий будет еще не скоро. И я решила воспользоваться случаем… – А не боишься, что он приставать будет? Малена об этом и не собиралась думать. Но если спрошено… – Вряд ли. – А то говорят, кто девушку ужинает, тот и танцует. – На ужин я не соглашалась… – А на концерт… – А что не так с концертом? Женя, ты уверена, что моя цена – один билет? Девушка зависла. – Ну… как бы… – Или где-то написано, что я обязана за билет на концерт лечь с человеком в постель? – Динамо крутить будешь? Малена вздохнула. – Жень, я против товарно-денежных отношений в личной жизни. На лице Евгении было написано откровенное недоумение. И если бы Малена могла заглянуть в кабинет – она бы увидела точно такое же выражение на лице Антона. А вот нечего подслушивать чужие разговоры… Пришлось разъяснять. – В последние годы произошло обесценивание личных отношений. Бытует мнение, что если мужчина тебя куда-то приглашает, дарит подарки и прочее, ты можешь расплатиться за это собой. Чуть ли не обязана. – Как-то это неприглядно звучит. – И выглядит со стороны так же гадко. Но ведь есть такое? Женя подумала и согласилась. Примеры были общеизвестны. – Ну да. – С другой стороны, я о чем-то просила господина Асатиани? – Нет… – Делала что-то, чтобы привлечь его внимание? – Нет. – Чем я ему обязана? – Ну… – Я могу спокойно оплатить свой билет на концерт – и все. Не стала я этого делать, потому что цена билета смешная, сто рублей. Пять раз на автобусе проедешься, и считай – концерт. – А если тебя дальше пригласят… ну там, поужинать? – Откажусь. – Почему? – Потому что я согласилась на концерт. А господин Асатиани идет довеском к музыке. Из кабинета послышался грохот. Антон, который легкомысленно раскачивался на стуле, от такого заявления не удержал равновесие и грохнулся на пол вместе с креслом. А еще пребольно треснулся коленкой о край стола. Из селектора донесся голос Малены: – Антон Владимирович, все в порядке? – Да, – прохрипел Антон, кое-как выбираясь из-под стула. – Все нормально… Вот ведь зараза! Но почему-то парню было приятно. Довесок, говоришь? И ведь не врала, ни минуты не врала… Женя тоже это поняла и заулыбалась. – Слушай, а он тебе совсем не нравится? Малена закатила глаза. – Жень, мне восемнадцать лет. – И что? – Ни образования, ни профессии, ни стабильного дохода – ничего. – Не поняла? – У тебя родители есть? – Да. – И как, если ты забеременеешь? Выгонят? – Ты что – рехнулась? Ну, поорут… – А у меня – только кошка. Поэтому в ближайшие десять лет для меня все любови под запретом. Вообще. Пока я на ноги не встану. – А если… – Москва слезам не верит. Малена эту фразу пока не понимала, но произнесла с подсказки Матильды. И увидела, как в глазах Жени проявилось понимание. – Да, ты права. Извини… – Тогда я работаю, ладно? – Да, конечно… Я себе кофе сделаю? Малена сделала щедрый приглашающий жест в сторону кофеварки и принялась печатать. Концерт там, концепт, а работу никто не отменял… * * * В чем разница между Маленой-рабочей и Маленой-концертной? Ни в чем. Разве что у второй косметика освежена и волосы причесаны иначе. Колосок Малена расплела и уложила в сложную ракушку. Матильда предлагала оставить их распущенными, но Малена не согласилась. Не тот стиль. Одежда диктует многое, и прическу, и косметику, и даже манеру поведения. Так что Малена выпорхнула из конторы, Давид распахнул перед ней дверь джипа и даже помог залезть. Не из вежливости. Просто дотронуться хотелось. Но лишнего себе он не позволил, отчетливо понимая, где проходит граница между допустимой вежливостью – и намеком. Было ясно, что второго Малена не потерпит. У костела Давид нагло запарковался на месте для инвалидов, а в ответ на вопросительный взгляд Малены махнул рукой. – Да, фигня, отмажусь… Малена оглядела здоровущий джип и промолчала. Кто бы спорил, так и выглядят машины, на которых у нас инвалиды ездят. Умственного труда. Руку Давид предлагать не стал, но дверь перед девушкой открыл и к месту ее сопроводил честь по чести. И даже купил ей программку и диск. Малена поблагодарила за любезность и принялась оглядывать орган. «Как же это сложно…» «Малечка, а ты как хотела? Но мы найдем решение и проект, обещаю…» «Спасибо!» Долго ждать органиста не пришлось. Невысокий седой мужчина во фраке вышел из какой-то дверцы, присел к органу, и… На следующие два часа Малена забыла обо всем. Об окружающем мире, о Давиде, о Донэре и Аллодии… не было ничего. Только она и музыка, только здесь и сейчас… |