Онлайн книга «Отражение. Зеркало надежды»
|
Да, войска его величества Остеона придут. Но если заодно придут и войска его величества Самдия – разве плохо? Родную дочь похитили грязные степняки! Что они с ней делать будут – вообще вопрос страшный. Расспросив Армана, Симон составил свое мнение о характере принцессы и подозревал, что даже полк степняков там уже ничего не убавит и не добавит, но его величеству Самдию-то это не скажешь! Короли за такую правду о родимом детище и казнить могут. Есть и обратная сторона медали. Не Симону на шлюхе жениться, а Торнейскому, ему и разбираться с девственностью невесты и ее репутацией. А вот написать его величеству Самдию, что дитятко может подвергнуться в плену лишениям и прочим ужасам – это логично. Это правильно… Пусть его величество позаботится кровиночку из беды выручить. А еще… Шарлиз похитили, да. Но где?! Это вопрос первостепенной важности, даже более того, это политический вопрос. Если принцесса пересекла границу Аллодии – с одной стороны, виноват Остеон. Почему не сопроводил? С другой стороны… а она пересекла границу? Интара – река прихотливая, а граница между Аллодией и Саларином проходит и по болотам, и по лесам, и установить ее точно не всегда можно. Лес же… Вариант «она во-он по той кочке проходит» или «приметная пограничная елка» – не слишком адекватен. Есть, конечно, пропах, который подновляют, но не везде ж его проложишь. И лес быстро раны затягивает… Чем и пользуются отдельные личности, шныряющие через границу с разной неучтенкой. С одной стороны – Шарлиз вроде как была на земле Аллодии. С другой – ее еще не приняли. Оттуда проводили, а досюда она еще не доехала. И получается, что никто не виноват. Симон эту разницу чуял особенно четко. Если принцессу захватили на его земле… это – конец. Считай, не отмыться. Не досмотрел, не сопроводил, не предотвратил. Благородную леди, в плен, грязные кочевники… УЖАС!!! Тут хоть на меч бросайся. А вот если Шарлиз была еще под властью отца… Что ж вы, любезный, так плохо за дочками-то смотрите? И – нет. Совершенно не оправдание, что степняки появились неожиданно, что никто не мог знать, что… Ваше чадушко – ваши проблемы. Вам и спасать. Армию выделите? А лучше две. Это Симон и написал, и был весьма доволен собой. Помирать – так с музыкой. Хоть не обидно будет. * * * Рид посмотрел на свою армию. М-да… Тащатся, как бараны на скотобойню. Маркиз махнул рукой, разрешая остановиться на привал. На это время у него были свои планы, и назывались они «знакомство» и «притирка». Главное в армии – что? Правильно. Дисциплина. А еще – взаимодействие отдельных частей между собой. В противном случае все развалится. Чтобы телега ехала, колеса должны быть надеты на оси, если колеса идут в разные стороны… Басню про лебедя, рака и щуку маркиз не знал, а то бы и ее процитировал. Против привала возражающих не было. Маркиз облюбовал себе местечко поудобнее, спешился и принялся расседлывать коня. Первым к нему заявился дядюшка Стив. – Ваше сиятельство? Какие распоряжения будут? – Стив, собери сюда всех, кто командует пехотинцами, арбалетчиками, обозом, разведкой, кто у нас, собственно, еще? И сам приходи. Стив на минуту задумался. Вот за что его ценил Рид: каким-то образом старый вояка умудрялся быть в курсе всего происходящего. Есть отряд? Будь уверен, Стив знает все досконально. И тех, кто командует десятками, и тех, кто командует внутри десятков, и тех, кто удирал в самоволку, и даже сколько фляг с самогонкой припрятано по вьюкам. Командиров он собрал очень быстро. Рид оглядел восьмерых людей, которые стояли перед ним, и махнул рукой. – Присаживайтесь, господа. Здесь не дворец, можно без кружевных платочков. Господа повиновались. – Симон представлял нас, но хотелось бы обговорить нашу тактику. Рид оглядывал их слева направо. Первым сидит невзрачный мужичок лет сорока от роду. Внешний вид – мышь серая, неприметная, но это впечатление быстро улетучивалось, стоило только взглянуть, с какой непринужденностью он носит на плечах кольчугу. Кто никогда не носил на своих плечах несколько килограммов железа, тот и не подозревает, как это тяжко. И требует привычек и навыков, требует не один год провести в железе, чтобы вот так сродниться с ним. И оружие у мужчины тоже своеобразное. Полуторник с «пламенным» клинком [28]. За такой не возьмешься, если не чувствуешь его, как продолжение собственной руки. А еще нужен определенный склад характера. Жрецы в свое время даже запретить «пламенные» клинки пытались, да кто ж их послушает? Жестокое это оружие, и раны от него получаются нехорошие, чаще всего – смертельные. – Как вас зовут, уважаемый? Мужчина поднял на Рида светло-серые глаза. Прозрачные такие… – Командир первой сотни пехотинцев, Сашан Риваль, ваше сиятельство. – Где служил? – Да так… помотало по свету. Потом в Равеле осел. – Почему с нами пошел? Сам понимаешь, на смерть идем. Мужчина сжал губы. – Ваша светлость, мы все здесь по одной причине. Жены, дети… Граф Равельский хоть и отправит их на кораблях, а все ж время требуется. Сначала-то кто познатнее пойдет. – Угу. Время выиграть, так? – А хоть бы и так. Сотня у меня хорошая, выучка у ребят отменная, что еще надо? Рид нахмурился, но срезать нахала не успел. – Верьте, ваш-сиятельство, – протянул густой низкий голос. – Не врет Сашан, лучше его ребят только мои. Сашан насмешливо покосился в сторону говорившего. Но промолчал. Посмотрел в ту сторону и Рид. Здоровущий мужчина, больше всего похожий на медведя, вставшего на дыбки, приложил руку к груди, обозначая поклон. – Шерс Астани, ваш-сиятельство. Командир второй сотни пехотинцев. Хотя так и так она должна быть первой, просто этот мыш надутый на прошлых учениях смухлевал. – Скажи честно, сам виноват, а теперь на Сашана дуешься, – фыркнул третий голос. Звонкий, веселый, совсем мальчишечий… Рид перевел взгляд на молодого, лет двадцати, парня, кареглазого и с такими каштановыми волосами, что казалось, они блестят на солнце, словно только что вылущенный из колючей кожуры конский каштан. |