Онлайн книга «Ящик Пандоры »
|
– Знаете, Гонзага, я терпеть не могу эти упоминания вашей любви ко мне: «любимая», «дорогая»… Мы не на конюшне! – Прекрасно, Леонтина. Скажите нам, где ларец. Если не скажете, то вся семья лишится родового достояния. По словам врача, вам остались считаные часы. – Отчасти это наследство, оставленное мне родителями, а они, если вы не забыли, Гонзага, в конце жизни относились к вам неодобрительно. Передать эти деньги вам значило бы проявить неуважение к ним. – Речь не об одном мне, любимая, есть еще дети! Дети мои, скажите вашей матери и бабушке, как она вам дорога. Подходит старший сын. – Ну же, матушка, говорите! – произносит он с угрозой. – Известно, что ларец где-то в парке, за замком, но где? У озера? В лесу? – Где золото, мадам? – пристают внуки. – Где слитки? Мы хотели бы на них взглянуть… – Итак, вы собрались здесь, вокруг меня, только из-за наследства. Как стервятники, дожидающиеся, пока зверь издохнет, чтобы разорвать его на части. – Для нас позор, что вы можете так думать! – Дражайшая супруга! – Матушка! – Мадам! Все пытаются схватить ее за руку, но она всех отталкивает. – Такими вы мне отвратительны. Ваша любовь ко мне – лицемерие! Леонтина разглядывает свое семейство. Все притворяются, будто ничего не слышали, и продолжают подлизываться. – Ну же, скажи, любимая! Где сокровище? – Где сокровище, матушка? – Где сокровище, мадам? – Марсу, – бормочет графиня. – «Марсу»? Это название коммуны, где спрятан ларец? – «Марсу»? Это какое-то диалектное словечко. – А по-моему, это латынь, надо вернуть священника, вдруг он поймет? Старуха с трудом приподнимает голову: – Позовите горничную, мне надо облегчиться. Прибежавшая горничная помогает ей добраться до чулана, где стоит кресло с дыркой и таз. Графиня закрывает дверь и самостоятельно справляет нужду. К удивлению Рене, когда она молчит, ему доступны ее мысли. Дурак на дураке. Делают вид, что меня любят. Но я-то их не люблю, а презираю. Ненавижу. Лучше лишить их моих денег, чем отдать на таких условиях. Лучше уж так, я заранее смеюсь, представляя, как они раскапывают все имение. А я зарыла ларец под большим дубом в глубине парка, в левой его части. Потом из туалета доносится ее вопль: – Марсу! Она шлепается на пол. В коридоре слышны шаги. Родные находят ее безжизненное тело. Душа старухи покидает бренную телесную оболочку и образует эктоплазму, полностью повторяющую видом бывшее тело. Дух Леонтины видит дух Рене и удивленно щурится. – Вы кто, черт возьми? Учитель истории застигнут врасплох. – Я тот… То есть я… В общем, однажды в будущем вы станете мной… – Что вы здесь делаете именно сейчас? Надеюсь, вы-то хоть не охотитесь за моими слитками? – Я – нет… я… то есть вы… Но душу Леонтины влечет далекий свет, и она отправляется туда, откуда он льется. Все ее семейство тем временем кричит, вопит, рыдает, тряся ее опустевшую телесную скорлупу. За спиной у учителя истории появляется дверь. Он выходит в нее, попадает в коридор, доходит до двери под номером 112. Открыв ее, он поднимается по лестнице, на женский голос, звучащий все громче: – …четыре, три, два, один, ноль. Открывайте глаза, мсье Толедано. Сухой щелчок пальцами. 14. Рене хлопает глазами. – Ну, что? – спрашивает его Опал с любопытством вперемешку с тревогой. Он тяжело дышит, еще не отойдя от сцены, в которой только что участвовал. Просит воды. Опал идет за кулисы за водой. Он дышит уже спокойнее. Включив смартфон, отрывает папку «Мнемозина» и быстро записывает все подробности кончины графини Леонтины де Виламбрез. – Я был старухой. Я имел доступ к ее мыслям! За солдатом Первой мировой я следил снаружи, как в кино, а мысли этой старухи я слышал, как будто сидел у нее в голове. Опал впечатлена. Он, дрожа от пережитого, продолжает: – Это невероятно, я одновременно видел ее снаружи и слышал ее мысли изнутри. Он встает и набирает в легкие побольше воздуху, как ныряльщик после изнурительного погружения. – Значит, вам лучше? Вы излечились? Я избавила вас от травмы первого спуска? Не слушая ее, он частит свое: – Кажется, теперь я знаю, почему меня всегда отталкивал институт семьи. Вот и объяснение, почему в свои 32 года я остаюсь холостяком. И почему спасаюсь бегством, стоит в моей жизни появиться женщине. Что меня беспокоит, так это последние слова графини. Она сказала «Марсу». – «Марсу»? – Да, по интонации это походило на анафему. Теперь Опал заинтригована: – «Марсу»? Вы уверены? – Еще я уверен в том, что это не ругательство и не место, где спрятано сокровище. – Я обожаю загадки. Эту я, кажется, могу отгадать. – Я вас слушаю. – Месяцы. Если считать их на пальцах, то третий месяц – март. Он соответствует третьему, среднему пальцу левой руки. Август – восьмой месяц, соответствующий третьему, среднему пальцу правой руки [7]. Ваша Леонтина показала своей семейке два средних пальца – получите, мол, вот вам, а не наследство! Рене хвалит гипнотизершу за догадливость. – Вы хотите сказать, что перед смертью она послала их куда подальше? Госпожа графиня Леонтина де Виламбрез была шаловливой старушкой и далеко не дурой. Насколько я успел заметить, она знала толк в шутках. Опал тоже переводит дух. Она надевает жакет и готова выключить направленный на сцену прожектор. – Ваш гипноз – это что-то потрясающее! Оказалось, в моем мозгу спрятана машина времени. Здесь не нужны никакие технологии, топливо для этой машины – человеческое воображение. – Я считаю, что одним вашим воображением дело не обходится. Вы получаете доступ к слишком большому количеству подробностей. И потом, вы не можете отправиться во времени куда захотите, вам доступны только те места и эпохи, которые видели ваши прежние кармы. Я права? – Называйте это как хотите, но мне это представляется все более увлекательным. Я хочу еще! |