Книга Мое темное счастье, страница 82 – Ольга Шерстобитова

Ох, лорд Арасамин!

— Так что с твоим желанием? — спросила Аранатариэль, напоминая о главном.

Я зажмурилась, а потом, словно упала в бездну, загадала желание.

— Я хочу, чтобы вы простили лорда Арасамина, дав ему шанс.

Прости, Лир. Надеюсь, мы встретимся на небесной дороге. Я буду любить тебя даже после смерти, а может, и дольше. Наверняка дольше! Прости, что сейчас это показалось мне важнее. Люблю тебя.

Звезда молчала очень долго.

— Что ж, будь по-твоему, — прошептала она.

Наши взгляды снова встретились. Лед в ее глазах медленно таял, по щекам бежали слезы.

— Я прощаю его и даю последний шанс.

Аранатариэль вдруг закрыла лицо руками, жалобно всхлипнула, и я окончательно растерялась.

— Спасибо.

— Ты удивительная, — тихо заметила звезда, успокаиваясь. — Я встречала не так часто тех, кто готов пожертвовать своим желанием ради едва знакомого человека.

Я лишь вздохнула и спросила:

— Что дальше?

— Давай разберемся со всем по порядку. Арандиэля я спасти не могу, не вправе. Явное вмешательство в его судьбу чревато для меня бедой. Это сделаете вы вместе, как он и говорил. Не волнуйся, все получится. Исполните песню о красоте мира на эльфийском.

Я кивнула, чувствуя, как с души окончательно свалился тяжелый груз.

— Что касается твоего отца… Богиня Судьбы, эта мошенница, решительно не позволила мне погибнуть, взамен стребовав не вмешиваться в судьбу эльфов!

Аранатариэль недовольно фыркнула, а я удивленно уставилась на нее.

— Помочь твоему отцу точно можно. Там тоже нужна песня, но какая?.. Призови русалочий опыт, вспомни. Но учти, Аран, именно он, а не кто-то другой — все же старший сын, — должен читать заклинание, призывающее свет. Делать это вы должны одновременно.

Я улыбнулась. И правда, все просто, если Аран вернется!

— Я знаю, что ты скучаешь по маме. Но встретиться с ней можешь только в одном случае — когда умрешь. Есть небесные законы, которые созданы не нами, звездами, а тем, кто сотворил этот мир. Их не изменишь. Мертвым нет места среди живых. Разве что в памяти…

Это желание я давно загасила. Нельзя получить все. Никогда.

— Сейчас я отпущу замершее время, действовать придется быстро.

Аранатариэль посмотрела на меня, все еще сидящую у ее ног, вздохнула.

— Прости, залечить твои раны не могу. Знаю, что больно. Но когда замедляю время, моя сила перестает действовать. А потом не успеем.

Я кивнула. Боль притупилась. Пугало больше, что силы тают.

— Я займусь Тезуэлем, Советом и морскими ведьмами. Ты все сделала верно, Ариадна, когда привела всех ко мне.

— Я силу древнего источника использовала для другого. Простите.

Аранатариэль вдруг светло улыбнулась:

— Разве есть что-то постыдное в желании защитить тех, кто тебе дорог? Мы справимся!

Она вдруг замерла, потом весело хмыкнула и заявила:

— Твои родные и друзья не сидели без дела. Тир и Эран усмирили призраков, которых так старательно призывал Тезуэль, а драконы разделались с порождениями бездны.

— Я бы очень хотела сама поквитаться с Тезуэлем, — выдохнула я, чувствуя, как во мне просыпается гнев.

— Ты отдала все силы, защищая Серебряный город. Они нескоро восстановятся.

— Вы не понимаете, — тихо возразила я, вспоминая окровавленную спину Лира.

Аранатариэль удивленно приподняла брови, а я вздохнула и начала рассказывать. Про испуганную и загнанную Тезуэлем Даринель, умирающего от магической плети Лира, убийство короля Шерантанеля… Сбивчиво, перескакивая с одного на другое, выплескивая свою боль…

— Будь вы на моем месте, сделай Тезуэль с лордом Арасамином то, что сотворил с Лиром, разве бы не хотели наказать?

— Это и моя семья, Ариадна, — мягко заметила Аранатариэль. — И я верну ему всю боль, что вы испытали. Обещаю. Наказание — это все же моя привилегия.

В голосе звезды слышались ледяные нотки, и я не решилась спорить.

Аранатариэль вдруг снова усмехнулась.

— Совет магов мечется рядом с Лиром, которого я удачно накрыла куполом. Время для него тоже замерло.

Так вот почему я перестала его слышать!

— Надо же! Надеются, я тебя испепелю! — посвятила меня в планы магов звезда. — Мечтатели!

И я невольно улыбнулась в ответ.

— А что мы будем делать с остальными?

— Тут еще проще. Те, в ком есть свет, — выживут.

— Мы неосмотрительно дали морской ведьме слово, что ее не тронем, — тихо сказала я.

— Но я-то такого слова не давала, — усмехнулась Аранатариэль.

М-да, мне она определенно начинает нравиться.

— Аранатариэль, а почему вы остановили время только для нас с Лиром?

— На темных магов эта моя способность не действует. Увы! А Тезуэль в твоего мужа вцепился мертвой хваткой.

— Как мне спасти Лира? — настойчиво спросила я, чувствуя, как сердце снова готово выскочить от страха.

— Телепортируй его к себе. Правда, отдашь последние силы, но это ведь того стоит, верно? А там уж Даринель и твои сестры помогут залечить раны. Потерпите немного.

Она вдруг виновато посмотрела на меня, смутилась и о чем-то задумалась.

— Не знаю, обрадует ли это тебя, но я вижу, как по саду крадутся Тир с Эридейле, возглавляя отряд эльфов. О! И Глин с Агрием с другой стороны с русалами. Пора действовать, Ариадна! Иначе они затеют бой, пострадают… Вопросы есть?

— Что мне делать, когда Лир окажется рядом?

— Просто прижаться к мужу и закрыть глаза.

— Все? — удивилась я.

Аранатариэль рассмеялась:

— Пока да. Что, маловато?

Ничего не поняла, но поверила звезде сразу же. Раз советует поступить именно так, соглашусь.

— Ты любопытная, Лир прав, — вдруг заявила она.

Интересно, она откуда знает, что говорил мой муж? И тут же вспомнила. Проклятие, под которым оказался Аран, такое же, каким было и у нее! То есть Аранатариэль слышала все, что мы рассказывали!

— Думаешь, ты одна навещала меня? Хотя, сдается, Лир больше надеялся, что его будущая родственница, которой я стану, смилостивится над его дайари, — усмехнулась звезда.

— Лир просил за меня?

— Да, Ариадна, каждый день. Приходил и рассказывал о тебе, поэтому я знаю об одной русалке… ну, очень много. — Она улыбнулась, а я почувствовала, как щеки заливает румянец. — А ведь ему и твой брат вторил. Аран временами становился совсем невыносим. Историю, как ты сняла с него проклятие, я слышала столько раз! Одна ты, гордая русалка, приходя к моей статуе, ни разу не попросила оставить тебя в живых. Восхищалась мной, даже жалела, но не молила.