Онлайн книга «Вкус крови»
|
– А потом… – Гринько оглянулся на Альбину. Та вытерла глаза и в упор посмотрела на следователя. – Он из-за меня ушел, – сказала она. – Считал, что я должна возненавидеть его. Ну мачеха, что вы хотите? Самарин вспомнил то, что знал об отчиме Мити, и кивнул. – Он ни слова не говорил, вы поймите правильно, – сказал Гринько. – Но и так все было ясно. Я пытался говорить с ним, но он мне не верил. – Но ведь так тоже не жизнь. – Альбина вздохнула. – Я ни перед кем скрываться не стану. Даже перед родным отцом. Не такой у меня характер. А тут приходилось встречаться чуть ли не тайно. – Так и скажи – тайно. – Ну бред ведь просто! Как будто я ему зла какого-то хотела… А он прямо как волчонок. Ну я и не выдержала. Я такая по характеру, мне прятаться, увиливать – не по нутру. Противно. Я и мужа ни минуты не обманывала. Полюбила другого – так и сказала прямо, как есть. Пришла и выложила. Ну и тут тоже собрала вещи и ушла. – Значит, Митя ушел из-за вас. Альбина молча кивнула. – Ночью сбежал, – сказал Гринько. – Я утром проснулся – нет его. Помчался сразу в Питер, да где его найдешь. Я по всем вокзалам мотался. Негритосика этого из буфета в отделение отвел тогда, помните? Вы про него спрашивали. – Значит, Митю вы искали повсюду, но не нашли. В детской комнате были? – Да был же! И этот подонок только плечами пожимал: не знаю, не видел. Я как человека просил его: если появится, скажи ему, что я его ищу. – У него были другие планы… Гринько хотел что-то сказать, но Самарин прервал его, обратившись к Коржавиной: – И что произошло потом? Почему Вы, Альбина Леонидовна, решили спалить дом? – Да просто зло взяло на всю эту жизнь. – Альбина кусала губы. – Как Митя ушел, он, – она кивнула в сторону Гринько, – вообще перестал со мной разговаривать, вот я и подумала… – Пусть лучше его не будет вообще, – усмехнулся Самарин. – Да нет, я не думала, что убью, вообще ничего не думала… Просто злость была какая-то… Самарин задумался. Возможно, Альбина была бы не такой плохой матерью. Но Митя в это не верил. И не хотел проверять. В результате попал в руки Жеброва. Что ж, для Мити по крайней мере теперь все кончилось. – Вот, подпишите ваши показания. Гринько и Коржавина ушли. Дмитрий перечитал протокол: «Проживал у меня с марта по сентябрь 1997 года…» На прощание, когда Альбина была уже в коридоре, Гринько спросил его: – А этому, из детской комнаты, что будет? Самарину было нечего ответить. Потому что дела на своих сотрудников милиция заводит неохотно, даже когда всем и каждому ясно, что он преступник. А если это племянник начальника отделения, да преступление еще надо доказать… Что ему будет? – Не знаю, – ответил он вслух, а про себя: «Ничего». – Значит, сухим из воды, – сказал Гринько и вышел. Проезд до Ладожского вокзала занял, как всегда, чуть меньше получаса. Дмитрий поднялся к Тане. – Иван Егорович у себя? – Нет его. – Та расплылась в улыбке. Должно быть, решила, что он ищет повод, чтобы повидаться с ней. – Уехал на совещание. – Тогда ладно. – Ваш подарок… – Таня сделала таинственное лицо, показала глазами на рубиновую каплю и сказала тихо-тихо: – Пользуется успехом. Мне уже сделали массу комплиментов. Я не говорю о молодых, вроде Анатолия Григорьевича и нашего медэксперта, но даже Чекасов и Селезнев! А уж Славик Полищук, знаете его! Он подошел и говорит… – Ну что ж, я рад, – сказал Самарин и поспешил уйти. Список восхищавшихся его подарком остался неоконченным. Агния подошла к окну. Сквозь переплеты окна она видела осенний сад. Днем прошел дождь, и редкие листья, пожелтевшие и пожухшие, блестели, отражая неяркий свет холодного ноябрьского солнца. «Красота какая…» – подумала Агния. Ей всегда казалось, что поздней осенью природа может лишь навевать тоску. Но нет, сейчас она искренне любовалась погружающимся в спячку садом. Раньше ей никогда не приходило в голову поехать на дачу в ноябре или, наоборот, в марте. Разве что зимой покататься на лыжах… Да и было это в последний раз лет десять назад. Она накинула на плечи пальто и вышла на крыльцо. Пахло прелой травой и грибами. Агния втянула носом свежий воздух. Она давно мечтала об отдыхе. Но что такое отдых в ноябре? Канары? Мальта? Сейчас она с ужасом думала о жаре и толпах потных туристов. «Обязательно буду приезжать сюда осенью, – решила она, – хотя бы на несколько дней». Но сейчас она была здесь не для того, чтобы отдыхать. Агния вздохнула и вернулась в дом. Пациент заснул, и теперь она прислушивалась к его ровному дыханию. Она стояла и смотрела, как он спит. Сколько вынес этот человек. Просто невозможно себе представить. Вспомнилось выражение «сильный духом». Да, и это совсем не то же самое, что смелый или просто сильный физически. Сегодня утром Глебу стало немного лучше, и они разговорились. Он поразил Агнессу. Нет, она видела и интеллектуалов, и представителей богемы, и музыкантов… Но многие ли из них смогли бы мужественно вынести то, что вынес Глеб. Литературовед, специалист по творчеству Никоса Казанзакиса? – Внимание, с пятой платформы отправляется пригородный поезд Санкт-Петербург – Лебяжье. Будьте осторожны. Микрофон в вагоне прохрипел нечто загадочное, пассажиры расселись, поезд тронулся. За окном поплыл перрон, и по вагонам электрички один за другим пошел мелкий торговец. – Набор иголок из девяти штук, в том числе полезная цыганская игла! Всего пять тысяч! Анатолий Чубайс получает гонорар девяносто тысяч долларов! Мороженое, кола, пиво, сигареты! В Таджикистане взяты в заложники французские журналисты. Расширение НАТО на восток! Памперсы! Кожа вашего ребенка должна быть сухой! – И почем? – спросила у последней из коробейниц пассажирка у прохода. – Двадцать тысяч обычные, двадцать пять «супер-плюс». – Пачку простых. Торговка памперсами толкнула дверь тамбура, а с другой стороны, уже входила просительница подаяния. Совсем девчушка, с хорошеньким румяным лицом, не вульгарная и не опустившаяся. Она медленно двигалась вперед, расстегнув пальто, так что всем было видно – она на восьмом, а то и на девятом месяце. – Родители выгнали из дому, – негромко говорила она. Ей подавали многие. Всем было жаль девчонку, попавшую в беду. |