Книга Неукротимая красавица, страница 124 – Бертрис Смолл

Прежде чем Катриона успела сказать хоть слово, их повели с корабля, так что они едва успели помахать Хайр-ад-дину. Занавеси были плотно задернуты, и Катриона лишь по легкому колебанию поняла, что рабы подняли паланкин и трусцой двинулись в путь. Они с Сюзан вопросительно переглянулись: интересно, куда это их несут? Кэт попыталась было выглянуть наружу, но едва занавеси чуть разошлись, Осман протестующе заверещал.

Вскоре звуки и запахи прибрежной полосы сменились шумом, жарой и вонью города, а затем – прохладой и тишиной. Их доставили в гарем. Здесь, неподалеку от дворца Ени-Сарай, располагался особняк великого визиря. Паланкин внесли во внутренний двор, рабы поставили его на землю и раздвинули занавеси.

– Соблаговолите выйти из паланкина, благородная госпожа, – произнес Осман и поклонился, а когда обе женщины выбрались наружу, добавил: – Вашу служанку проводят в ваши апартаменты, а вы следуйте за мной к Хаммиду, главному евнуху.

Сюзан куда-то повела чернокожая рабыня, а Катриона проследовала за Османом. Они долго шли какими-то коридорами и в конце концов оказались в просторной квадратной комнате, где на куче подушек сидел невысокий, но неимоверно тучный и черный как уголь человек, облаченный в красные и голубые одежды. На голове у него красовался тюрбан из серебристой парчи с большим рубином в центре.

– На колени перед главным евнухом! – яростно прошипел Осман, падая ниц и касаясь лбом пола.

– Насекомое! – в гневе прошептала Кэт. – Я кузина короля и встаю на колени только перед моим господином и Господом Богом.

Громкий смех донесся со стороны громадной горы плоти.

– Хорошо сказано, женщина! Мой господин Чикала-заде любит, когда присутствие духа и острый ум соседствуют с мудростью.

Голос главного евнуха был настолько тонок для такого крупного тела, что Катриона едва не рассмеялась.

– Осман, оставь нас! – последовал приказ, и, когда раб вышел из комнаты, главный евнух повернулся к Катрионе. – Меня зовут Хаммид, я управляющий хозяйством визиря. А как твое имя, красавица?

Она гордо выпрямилась и ответила:

– Я леди Катриона Стюарт-Хепберн, графиня Ботвелл и кузина его величества короля Шотландии Джеймса, который после смерти королевы Елизаветы также унаследует трон Англии. Сюда меня привезли против моей воли: нас со служанкой похитили по приказу сестры вашего господина. Эта женщина домогается моего мужа, хотя и была им отвергнута, поэтому задумала ему отомстить, отправив меня сюда. Если вы известите моего супруга, лорда Ботвелла, он заплатит любой выкуп, а вы лично получите щедрое вознаграждение.

– Визирь не имеет обыкновения собирать выкупы, женщина. Вы были отправлены сюда вовсе не с этой целью, как вам прекрасно известно. Если бы сестра визиря желала получить деньги, то и поступила бы с вами иначе, но ее целью было разлучить вас с мужем, а заодно и порадовать брата.

Хаммид наблюдал из-под припухлых век, какой эффект произвели его слова. Таким образом он всегда оценивал женщину: и если бы она не проявила присутствия духа, был бы весьма разочарован.

– Я леди, к тому же замужняя! – сказала Катриона. – И скорее предпочту смерть, чем подчинюсь вашему хозяину.

Комнату снова заполнил смех евнуха, а затем и писклявый голос:

– Чепуха! Да в вас жизнь кипит. К чему пустые угрозы? Я слишком долго живу на свете, так что знаю, когда о смерти говорят всерьез.

Хаммид видел, как заблестели ее глаза, но она не пролила ни слезинки, и он с удовлетворением отметил, что самообладания этой красавице не занимать.

– Не надо бояться, женщина. Никто тебя насильно к моему хозяину не потащит. Через несколько дней ты отойдешь от сурового испытания и освоишься со своим положением. А теперь подойди поближе: хочу получше тебя осмотреть.

Она медленно двинулась вперед, а когда оказалась прямо перед ним, услышала:

– Разденься!

– Нет! – возмущенно выпалила Кэт.

Хаммид вздохнул.

– Я не хочу тебя пугать, но если не подчинишься, я просто позову Османа, и сделает это он.

На минуту Катриона в гневе застыла, но потом, поняв всю тщетность своего сопротивления, пожала плечами и медленно стянула покрывало с лица и головы, затем сняла атласное болеро. Пальцы ее дрожали, когда она расстегивала маленькие жемчужные пуговки на кружевной блузе. В последнюю очередь она сбросила сандалии и, наконец, спустила шелковые шальвары и грациозно выступила из кучки ткани.

– Заложи руки за голову.

Когда она выполнила его требование, он, глядя на ее прекрасные, идеальной формы груди с темно-розовыми сосками, что-то довольно пробурчал себе под нос.

– Распусти волосы и повернись ко мне.

Густые, цвета меда волосы волной упали почти до талии, и Хаммид улыбнулся.

– Когда мой господин увидит тебя, то потеряет голову. Ты изысканное наслаждение для взгляда. А теперь оденься, и Осман проводит тебя в апартаменты, где уже ждет твоя горничная. Ты голодна?

Катриона кивнула.

– Я прикажу, чтобы вам немедленно подали ужин. После него вас ждет баня, массаж и спокойный долгий сон. Ты будешь совсем другой. Через три дня я сам выведу тебя в город и покажу то, что необходимо увидеть.

Он хлопнул в ладоши, и тут же снова появился Осман, чтобы проводить Катриону в ее новое жилище. После их ухода Хаммид несколько мгновений сидел неподвижно, а потом произнес:

– Что ж, мой господин, я думаю, что ваша сестра, даже не отдавая себе в этом отчет, оказала вам изрядную любезность. Что вы думаете об этой женщине?

Из-за резной деревянной ширмы, стоявшей позади старшего евнуха, выступил высокий мужчина.

– Она великолепна! Клянусь Аллахом, Хаммид, я уже страстно ее желаю. Мои чресла объяты огнем, который может погасить лишь она, обессилевшая и лишившаяся чувств от моей любви!

– Здесь нужно действовать очень осторожно, мой господин. Она будет вашей, я обещаю, но прежде я должен победить ее строптивость и завоевать доверие. Это приз, ради которого стоит и подождать, мой господин.

– Но уступит ли она, друг мой? Похоже, она весьма упряма и своенравна.

Хаммид улыбнулся.

– Она уступит, мой господин. Вы обратили внимание, какое роскошное у нее тело? Эта женщина привыкла к плотским удовольствиям, а прошло уже несколько недель с тех пор, как она была похищена. Капитан Хайр-ад-дин уверяет, что во время поездки к ней не прикасались. Хоть ее сознание и не желает этого признавать, тело требует прикосновения мужчины. Мы сделаем ее мир царством чувственных наслаждений и будем ждать, когда телесный голод перевесит желание противостоять нам. Неделя, возможно, самое большее, две, мой господин, и она будет вашей!

Чикала-заде-паша сверкнул в улыбке своими белейшими зубами.

– А как мы будем ее звать?