Онлайн книга «Три метра над небом. Трижды ты»
|
– Ты преувеличиваешь, но мне приятно. Хотите чего-нибудь выпить? Банни вспоминает о свертке, который у него в руках. – Ой, прости, мы принесли тебе вот это. Паллина смотрит на него с упреком. – Это замороженные фруктики, их надо положить в морозилку, а не то они растают. – Ну конечно, они такие вкусные! Спасибо! Но вы могли прийти и с пустыми руками… Банни передает сверток Баби, которая идет на кухню. – Слушайте, ну серьезно, что вы хотите? – Баби указывает на сервант в гостиной: на нем стоит поднос с разными бутылками. – Немного шампанского? Игристое белое, кока-кола, немного белого вина… Есть еще кинотто, есть горькая настойка. Паллина садится на большой белый диван. – Мне кока-колу зеро, если есть. – Есть, есть. Банни смотрит на Паллину, которая делает ему знак, чтобы он сел. – А вот мне немного шампанского. Баби отвечает с кухни: – Ну и отлично, я тоже его немного выпью. Вскоре она возвращается в гостиную и начинает разливать напитки в разные бокалы. Банни осматривается. – Поздравляю, чудесная у тебя квартира, правда, красивая. – Тебе нравится? Баби передает ему бокал шампанского, налив кока-колу Паллине. – Очень. – А обстановка? Банни оглядывает диваны, занавески, ковры. – Прекрасная. Я не очень разбираюсь в этих вещах, но она, как мне кажется, похожа на одну из тех квартир, которые показывают в рекламе, – на те идеальные дома и квартиры, в которых все работает, и нет ни одной ненужной мелочи… Баби смеется. – Я их называю домиками с упаковок печенья фирмы «Белая мельница». – Да, пожалуй. – Но этот дом лучше, потому что его обставил величайший архитектор; он пока еще не известен широкой публике, но скоро станет. Паллина ставит стакан на журнальный столик. – Она говорит обо мне, прикалывается надо мной. – Нет, ты серьезно обставила эту квартиру? – Снова здорово. Нет, ну почему меня все недооценивают? Ладно, Баби, дай немного шампанского и мне: тогда я выпью с вами и напьюсь, а не то впаду в депрессию как несостоявшийся архитектор. Баби встает, берет бокал, наполняет его шампанским. – Ты будешь становиться все профессиональней и откроешь собственное бюро, дай себе только немного времени. – Мама… Из коридора в гостиную входит маленький Массимо. – Что ты тут делаешь? Ты уже должен спать. – А можно я поздороваюсь с Паллиной? Я слышал голос… – Ты уже встал и уже здесь, в гостиной. Значит, ты не спрашивал моего разрешения и сделал все сам. Ладно, поцелуй Паллину, а потом сразу же в постельку. Массимо подходит к Паллине, целует ее в щеку, а потом отходит немного в сторону и на нее смотрит. – А почему ты потом больше к нам не приходила? – Потому что я закончила работу. Но ты же видишь, сегодня я опять пришла и еще буду приходить часто-часто, честное слово. Массимо сияет. – Тогда ты должна прийти как-нибудь днем; тогда мы заберемся на диван и будем смотреть мультики про Стича, они мне очень нравятся. Уверен, что они понравятся и тебе. Ты знаешь, кто такой Стич? Паллина смотрит на Баби, но потом решает сказать правду. – Нет, не знаю. Массимо доволен еще больше. – Тогда я тебе его покажу. А тебя как зовут? – Я Банни. Сандро неуклюже подает ему свою ручищу, в которой рука мальчика просто утопает. – Банни, Паллина… Мне нравятся эти смешные имена. А теперь я пошел спать, а то завтра мне в школу. Иначе мама рассердится. – Точно. Ты уже начинаешь меня понимать. Баби встает с дивана, кладет руку на голову сына и нежно подталкивает его к коридору, из которого он пришел. Массимо оборачивается в последний раз. – Спокойной ночи. И идет за мамой в свою комнату. Вскоре Баби возвращается в гостиную. – Паллина, ну ты даешь… Он в тебя просто влюбился. – Да ну, просто ему нравится смешное имя. И не говори так, а не то Банни будет ревновать и к нему. Сандро улыбается. – К нему – особенно! Он такой красавчик… Но знаешь, на кого он похож? Знаешь, кого он мне напоминает? Паллина и Баби переглядываются и едва не теряют сознание. Банни на них смотрит. – Ну, вы поняли, кого? И хором отвечают: – Нет. И потом улыбаются, хотя они все равно смущены. Банни стучит рукой по дивану. – Да ладно, с такими глазами… А, ну да, на этого французского актера, Алена Делона! И обе с облегчением вздыхают. – И точно! Что-то есть… – поддакивает ему Паллина. Баби ей благодарна. – О да, отличный комплимент. Пойду на кухню посмотрю, как там Леонор. Паллина поднимается с дивана. – Я с тобой. Едва они входят на кухню, Баби прикрывает дверь. – Меня чуть удар не хватил, я даже подумала, что ты ему сказала. – Ты что, с ума сошла? Ты думаешь, я могу рассказать такое? И это после того, как я тебе дала слово? Да ты меня обижаешь! Или ты забыла, кто я? Легендарная Паллина! – Ты права, но я чуть не умерла. – И я тоже! Я подумала, что он сам догадался. А теперь, когда я все знаю, я просто окаменела, когда вошел твой сын. У него та же улыбка, взгляд. Он действительно красивый. На мгновение Паллина вспоминает про тот вечер со Стэпом, когда она столько выпила, когда была в отчаянии и захотела его, думая, что, потеряв Полло, можно полюбить только его: это казалось ей единственным выходом. Ей стыдно, что так было. Паллина не знает, хватит ли у нее когда-нибудь смелости рассказать об этом Баби. Она краснеет. – В чем дело? – А что такое? – Ты стала вся красная. – Пустяки, просто я уже отвыкла пить. – Нет, наверное, выпила слишком быстро. Уж ты-то прекрасно все переносишь. «Но только не кое-какие чувства», – хотела бы ответить ей Паллина. Ей так хотелось бы рассказать Баби все, но она не решается, а предпочитает посмеиваться про себя, обдумывая последнюю фразу «Унесенных ветром», которая ей так нравится: «Я подумаю об этом завтра». Да, но завтра тебе придется это сделать; ведь по сути ничего не произошло. |