Онлайн книга «Три метра над небом. Трижды ты»
|
– И здесь тоже, нужно расписаться на каждой. Раффаэлла фыркает и продолжает расписываться, а потом слышит, как звонят в дверь. – Ну, вот и они. Убери эти листы, мне не хочется, чтобы они знали о наших личных делах. Клаудио берет папку и исчезает в коридоре. Войдя в свой маленький кабинет, он сначала кладет ее в ящик стола, а потом потирает руки. Он очень рад, что провернул это дело. Он рискует по-крупному, но его успокаивает то, что вложился и Барони. Эта прибыль позволит ему жить так, как он всегда мечтал. Богато, с комфортом, имея возможность каждый год проводить отпуск на Мальдивах, как всегда хотела Раффаэлла, но отныне уже постоянно не проверяя, не ушел ли его банковский счет в минус. Клаудио слышит, как открывается дверь гостиной, а потом – голос его жены. – Ну наконец-то! Как чудесно! Мы все вчетвером, как в старые добрые времена. А где вы оставили детей? Баби целует Раффаэллу. – Они оба у меня дома, с Леонор. Они смотрят мультики, а потом уснут вместе. Приходит Клаудио. – Я рад, что Массимо и Васко – в мире и согласии. Как мы! И он целует дочерей, прижимая их обеих к груди, что Баби и Даниэла ненавидели с самого детства, но у них никогда не хватало смелости ему об этом сказать. – Осторожно, папа! – кричит Даниэла. – У меня пирожные! Раффаэлла быстро выхватывает сверток из ее рук. – Ну вот, не хватало только, чтобы ваш отец устроил еще и это! Давайте садиться за стол. Иман! Домработница приходит, чтобы выслушать, что скажет хозяйка, и здоровается с обеими молодыми женщинами. – Возьми этот сверток и положи его в холодильник. Потом, когда Иман уходит, она улыбается Даниэле. – Как мило, вы зашли к нам, в этот дом на площади Эвклида, как в прежние времена. Баби уточняет: – Да, мы специально купили коробку с маленькими пирожными. Мне очень нравится, что так я смогу попробовать разных. И к тому же там шесть шоколадных трюфельных пирожных, значит я смогу съесть по крайней мере два. Клаудио развлекается тем, что ее поддразнивает: – Хочу попробовать стащить у тебя их все. – Даже и не пытайся, папа! Улучив момент, я выкраду их из холодильника. Клаудио ее обнимает, а потом шепчет ей на ухо: – Я уже сказал Иман, чтобы она их спрятала. И он делано смеется садистским смехом. – Ну вот… – Даниэла садится. – Когда я была маленькой, а ты так смеялся, я тебя боялась. Раффаэлла тоже садится. – Так, значит, всякий раз, когда ты плакала, это было из-за него: ты вспоминала этот его смех… – Нет, мама. – И она бросает взгляд на Баби, вспоминая, как они откровенничали. – Это было из-за другого. – Ну и что у нас вкусненького? Сегодня я так счастлива, что нарушу диету! – Ну а мне очень любопытно узнать, почему это вы сами напросились в родительский дом. – Потому что мы никогда не встречаемся. Раффаэлла смотрит на Даниэлу и поднимает бровь. – А ты действительно думаешь, что твоя мать такая дура? – Но Раффаэлла не дает ей времени ответить. – Иман, принеси, пожалуйста, закуску. Они начинают спокойно есть. Даниэла рассказывает разные смешные истории о работе. Все временно перестают думать о серьезном и слушают с любопытством, часто смеются. И даже Раффаэлла, которая всегда была самой непреклонной, уже не сдерживается и смеется, искренне веселясь. Баби и Даниэла с удивлением переглядываются, но они счастливы и радуются этой невероятной неожиданности – до тех пор, пока не наступает время принести пирожные. Тогда Даниэла быстро встает. – Я сама схожу! И она бросается на кухню, опережая отца, который уже начал вставать. Она возвращается со свертком, кладет его на середину стола и разворачивает. К бумаге приклеилось немного теста, крема и шоколада. Даниэла проводит по ним пальцем и облизывает его, наслаждаясь вкусом разных сладостей. – Даниэла! Да что ты такое делаешь? – Наслаждаюсь, мама! – Да ты все та же… – Ты права, но в этот вечер я пришла сюда не только ради удовольствия посидеть с вами, но и чтобы сообщить вам две новости, прямо между собой не связанные. Раффаэлла ее останавливает: – Подожди секунду. А потом громко кричит: – Иман! Сделаешь кофе? Из кухни слышится ответ: – Хорошо. – Спасибо. Давай дальше. Клаудио этим пользуется, берет трюфельное пирожное и два шоколадных бенье и кладет их себе на тарелку. Даниэла на них смотрит. – Я могу продолжать, папа? Клаудио только что засунул себе в рот целое шоколадное бенье и потому не может говорить, но что-то мычит. Баби это замечает и смеется. – О боже, сейчас мама будет его ругать. Но Раффаэлла на него даже не смотрит. – Я сказала: «Давай дальше», мне любопытно… Даниэла играет с крошками на столе, а потом продолжает: – Так вот, я говорила, что мне надо сказать две вещи, но они между собой не связаны. Первая новость такая: я рассталась с Филиппо. Раффаэлла прикидывается изумленной. – Ну надо же! А почему? Ты говорила, что он очень влюблен, и тебе казалось, что он тебе подходит. – Я ошиблась. Ничего странного не случилось, но я поняла, что мне, чтобы быть с кем-то, нужно его любить или, по крайней мере, так думать. А если я замечаю, что совсем его не люблю, сколько бы я ни старалась, то не нахожу причины оставаться с ним. Потому-то я его и бросила. Он пришел ко мне домой, всеми способами старался меня убедить, даже прислал красные розы на длинном стебле… Клаудио думает о своих тюльпанах, которые заранее заморозили. «Двенадцать евро, если быть точным, но это не помогло. Значит, я опять холостяк», – думает он. Раффаэлла смотрит на дочь слегка саркастически. – И ты напросилась на ужин для того, чтобы сообщить нам эту трагическую новость? Даниэла ей улыбается. – Нет, мама. Не только для этого. Тут входит Иман с подносом, на котором четыре чашки кофе и сахарница, но, похоже, этого никто не замечает. И только Клаудио еле слышно лепечет: «Спасибо». – Я поставлю его здесь? Раффаэлла на нее даже не смотрит. – Да, спасибо. Оставь нас. Баби ее не поддерживает, но она же не у себя дома. «Прости нас, Иман», – думает она. |