Книга Надломленные души, страница 8 – Тьерри Коэн

На мгновение Лана задумалась.

— Нет, все же я не могу решиться пойти вместе с вами! Я вас совсем не знаю.

— Не можешь решиться? Разве ты не была готова совсем недавно принять куда более непоправимое решение?

— Все верно, и все же…

— В данный момент тебе это просто необходимо. Позже ты сможешь от нас уйти, если пожелаешь.

— Сразу, как только захочу?

— Не совсем. Две недели тебе придется провести у нас. По истечении этого срока ты будешь вольна поступить по своему хотению, сделать выбор. Сможешь даже опять влезть на табуретку, если захочешь. Но я уверен, что такой выбор ты не сделаешь.

— Как быть с лицеем?

— Доверь нам улаживание бытовой составляющей этого… переезда.

Лана обвела взглядом комнату, по-прежнему оставаясь во власти сомнений.

— Можешь взять с собой все, что хочешь. Или не бери ничего. Там, у нас, есть все, что может тебе понадобиться.

Чем, в сущности, она рисковала? То, что обещал незнакомец, было невероятным шансом начать новую жизнь. Она чувствовала, что он не причинит ей зла. Тогда девушка взяла сумку и набила ее любимыми книжками, добавив несколько учебников, немного нижнего белья и одну мягкую игрушку.

— Вот, я возьму только это.

— Отлично! — рассмеялся старичок, довольный выбором.

— А маме…

— Напишешь записку. Скажи, что сегодня переночуешь у подружки. Завтра мы придем и поговорим с ней.

Правильно ли она сделала, согласившись пойти с ними?

Снаружи их поджидал джип.

* * *

Проснувшись, в свете фар Лана увидела, что они съехали с магистрали и теперь катили по грунтовой дороге, по обеим сторонам которой раскинулись зеленеющие поля, а вдали темнел лес. Интересно, сколько времени она проспала?

Сев в джип, девушка, настороженная молчанием своих спутников и ощущающая напряжение во всем теле, связанное с внезапным побегом, вновь засомневалась в том, что сделала правильный выбор. Не было ли чистым безумием то, что она последовала за абсолютно незнакомыми людьми только потому, что ощутила в старичке доброту и сочувствие.

Вскоре тот ей представился:

— Мое имя — Лео Верчинский. Но можешь обращаться ко мне просто «Лео», остальное для тебя пока труднопроизносимо. Я заведую учебной частью заведения, в которое мы сейчас тебя сопровождаем, а также являюсь одним из его основателей. Мои друзья — Лювна и Мартин — преподаватели.

Преподаватели… Новая жизнь. Лана решила, что стоит принять все как есть, довериться этим людям. И она сразу почувствовала, что напряжение, в котором она постоянно пребывала, постепенно стало проходить. Вскоре девушку укачало, и, убаюканная шумом мотора, она вновь погрузилась в полузабытье.

Спаситель Ланы обернулся и посмотрел на нее с нежностью. Нет, этот человек не мог оказаться плохим. Глаза его выражали честность и прямоту, а улыбка была полна сочувствия.

— Через пять минут мы будем на месте, — произнес он.

— Будем где?

— У тебя дома, — ответил он чуть лукаво, но с подкупающей искренностью.

— Долго я спала?

— Около двух часов.

— Я… забыла вас поблагодарить, господин… — пробормотала Лана.

— Просто Лео.

— Да, Лео.

Старичок прищурился, и его лицо осветилось удовольствием.

На горизонте Лана увидела силуэт величественного архитектурного ансамбля. Это был самый настоящий замок, окруженный высокой стеной и состоявший из массивного пятиэтажного здания в центре и двух менее высоких строений по бокам.

Автомобиль затормозил возле ворот. Охранник, махнув рукой, открыл их, и они проехали в просторный внутренний двор, остановившись у подножия лестницы, ведущей к главному входу центрального здания.

Лана окинула восторженным взглядом огромное здание, показавшееся ей необычным. Стиль его вряд ли можно было определить с точностью, поскольку составлявшие его отдельные элементы были абсолютно разнородны и как бы наделены собственным характером, так что порой одно противоречило другому.

Три основные постройки в классическом стиле внушали доверие четкими формами и симметрией. Напротив, две круглые башни, гордые своим более древним происхождением, будто бы взирали с неодобрением на результат нескольких, последовавших одна за другой перестроек, ибо, не заботясь об архитектурной целостности, горе-зодчие заключили их между крыльями и пятиэтажным зданием, от чего башенки казались претенциозными и затаившими обиду. Зато многочисленные окна фасадов излучали несомненные радушие и теплоту, а великолепная парадная винтовая лестница подчеркивала гостеприимство владения.

У девушки сложилось впечатление, что замок — живое существо, дружески встречавшее благожелательных гостей и предостерегавшее от необдуманных поступков тех, кто ими не являлся.

— Просто великолепно! — выразила она свое восхищение.

— Я рад, что тебе понравилось, — ответил старичок.

Они вышли из автомобиля.

— Добро пожаловать в наш Институт Воли.

— Какое необычное название!

— Да, звучит немного жестко. Поэтому все предпочитают называть его Академией Надломленных Душ.

Этот вариант произвел на Лану еще более странное впечатление. Значит, и у нее «надломленная душа»?

— Второе название такое же непонятное, только еще более… мрачное.

— На мой взгляд, оно и недостаточно точное. Ведь если души наших воспитанников и были ранены при поступлении сюда, то мы делаем все, чтобы поправить положение. Мне кажется, в нем присутствует желание дистанцироваться от прошлого, некая ирония, подчеркивающая разницу между тем, что было, и тем, что стало.

Следовательно, воспитанников Института объединяло страдание в прошлой жизни? Всех? Таково было условие их появления здесь? Интересно, что предпринимали воспитатели для «починки» душ? — задавала себе вопросы Лана. Удавалось ли наставникам помочь ученикам забыть о перенесенных мучениях? Шум, донесшийся откуда-то издалека, отвлек девушку от размышлений.

— Группа воспитанников вышла на прогулку в парк, — объяснил ее покровитель.

— Здесь имеется парк?

— Да, за главным строением есть места для отдыха и спортивные площадки.

Раздавшийся веселый смех приятно удивил Лану.

— А теперь пойдем, я покажу твою комнату. Прими душ и переоденься, а потом мы объясним, кто мы такие, и познакомим тебя с Академией поближе.

Поднявшись по ступенькам, они вошли в просторный холл, откуда два коридора вели в башни, а величественная лестница из белого мрамора поднималась на четыре этажа главного здания. Лана ощутила себя крошечным муравьем на фоне этих грандиозных объемов.