Книга И маятник качнулся..., страница 116 – Вероника Иванова

— Не ври, у тебя это плохо получается, — вздохнул Мастер.

— Я не вру... — начинаю было снова свою любимую песню, но хозяин устало машет рукой:

— Знаю, знаю! Никогда и никому. Слышал. Из-за двери. Не ври самому себе, парень — вот и всё, о чём прошу. А остальные... перебьются. — Он неожиданно подмигнул мне. Совершенно по-мальчишески.

Фрэлл подери! Этот человек нравится мне всё больше и больше! Хотя, почему я говорю: «нравится»? Он покорил мою душу ещё в тот, первый наш разговор на постоялом дворе. Покорил тем, что сразу принял игру и подхватил интонации. Впрочем... Кто сказал, что он играл по моим правилам? Что, если он совершенно так же относится к обстоятельствам, как и ваш покорный слуга? И мы не играем, а просто... Живём. В одной и той же плоскости восприятия. Кстати, это может быть проблемой. Когда зеркала заглядывают друг в друга, получается... Правильно, бесконечность!

Пальцы Мастера щёлкнули у меня перед носом:

— Ау, мой мальчик!

— А... что... Прости, отвлёкся. — Пришлось сконфуженно пожать плечами.

— И часто ты так отвлекаешься?

— Бывает. А бывает ещё и не так...

— Угу, — кивнул Мастер. — То-то гномка стенала над тобой, как над свежим трупом...

— Ну уж сразу и трупом... — обиделся я.

— Ладно, дело не в этом... Хотя, есть один вопрос.

— И? — Нехорошее предчувствие кольнуло шею.

— Я имел беседу с представителем Чародейской гильдии Мирака о... Скажем так, о событиях минувшей ночи. И вот, когда мы добрались до самого интересного, мой собеседник прервал расспросы и спешно откланялся. Выглянув на улицу, я понял, что причиной столь невежливого прощания стали двое его сопровождающих, которые, мягко говоря, тряслись, как припадочные...

— Прямо за воротами? — съехидничал я.

— Ну почему же прямо... На некотором отдалении. Разумеется, их присутствие не афишировалось.

— И к чему ты мне это рассказываешь?

— Ещё не догадался? — прищурился Мастер.

— Уж просвети меня, бестолкового...

— Шут... — буркнул Рогар в усы, но всё же соизволил удовлетворить мою просьбу: — Исходя из своего богатого опыта, я могу предположить, что эти маги воспользовались разведывательными заклинаниями, но не достигли желаемого результата. Даже не так: результат оказался для них почти убийственным.

— Вовсе не убийственным, — возразил я. — Максимум — головная боль на пару дней.

— Значит, твоих рук дело? — победно вопросил мой хозяин.

— Не совсем, — совершенно честно признался я.

— А чьих же? — Любопытство Мастера сделало стойку, как охотничья собака.

— Позволь умолчать. И у тебя и у меня есть секреты, которые не должны стать известны, верно? Считай это одним из таких моих секретов.

— А как насчёт того, что я могу приказать? — Брови Рогара чуть сдвинулись, и высокий лоб прорезала грозная морщинка.

— Я отвечу. Но ты не сможешь понять, правду услышал или ложь.

— Неужели?

— Я могу придумать тысячу и одно правдоподобное объяснение, но не сделать и шага по направлению к Истине. Тебе это надо?

Он помолчал. Недолго. А потом, когда я уже решил, что пора испугаться, ответил:

— Нет, не надо. Я предпочитаю доверительные отношения.

— Между рабом и хозяином? — не упускаю случая съязвить.

— Между... — Рогар недоумённо нахмурился, но спустя мгновение понимающе усмехнулся: — Ты об этом... На самом деле... Ну уж нет, пусть вот это будет МОИМ секретом.

— Один — один, — признал я. — Так что ещё ты хотел мне сообщить? Или приказать?

— Вечером Матушка отправляется из Мирака.

— Дорогу уже привели в порядок?

— Более-менее... Не перебивай! Она милостиво согласилась доставить тебя в дом Гизариуса.

— Нужно ли обременять столь достойную женщину столь неприятной просьбой? — Сомневаюсь. Искренне сомневаюсь.

— Хочешь идти пешком в гордом одиночестве? — ехидно осведомился Мастер.

— Не хочу. Но не думаю, что буду встречен Матушкой и её спутниками с распростёртыми объятиями.

— Почему это?

— Они явно симпатизировали Рианне, и после всего случившегося...

— Боишься трудностей?

— А кто ж не боится? Только не говори, что они питают ко мне исключительно добрые чувства!

Мастер хмыкнул:

— Не питают. Так что путешествия в дружеской компании у тебя не получится. Тем более что... — Он сделал паузу.

— Что?

— Рианна отправится вместе с вами.

— ЧТО?! — Вот теперь я испугался. А Рогар с удовольствием наблюдает мою панику:

— Опять недоволен?

— Дурацкая затея!

— Почему же?

— Отправлять принцессу в сопровождении кучки неизвестно каких бродяг... Ты считаешь это хорошей идеей?

— Весьма, — довольно улыбнулся Мастер.

— И тебя не беспокоят её жизнь и честь?

— А разве ты претендуешь на один из этих предметов?

— Я? Да при чём здесь я? Путь неблизкий, и кто знает, какие бяки могут встретиться по дороге в столицу...

— Думаю, те люди, которые будут сопровождать её королевское высочество, сумеют вполне успешно защитить девочку от кого бы то ни было.

— Если этот «кто бы то ни было» придёт за принцессой! — Меня постепенно охватывало беспросветное отчаяние.

— Ты полагаешь, что в этом смысле она — вне опасности? Тогда чего же ты боишься? — Он строит из себя простачка.

— Чего боюсь... Если ты не понял, поясняю: я обладаю уникальным талантом притягивать к себе всевозможные неприятности. И я очень не хочу, чтобы мерзость, предназначенная мне, затронула кого-то другого.

Выслушав мою горькую тираду, Мастер улыбнулся. Немного рассеянно, немного отстранённо.

— А ты, оказывается, добрый мальчик.

— Нет, я — очень злой мальчик! — не сдерживаюсь и огрызаюсь, понимая, что не добился никакого эффекта. — Но не хочу причинить больше вреда, чем уже причинил!

— А вред ли то был? — спокойно возразил Рогар. — Ты спас город. Ты помог принцессе обрести Могущество. Дела, достойные восхищения и уважения.

— Она могла погибнуть!

— Но ведь не погибла?

— Но...

— Не нужно зря терзать сердце, — мягко продолжил Мастер. — Это ни к чему хорошему не приведёт. Мораль моралью, но поступки и их результаты нужно взвешивать, очистив от шелухи чувств и эмоций. Запомни это, крепко запомни. Иначе рискуешь сгореть раньше времени.