Онлайн книга «Полый мир»
|
– А, вот ты о чем, – отмахнулся Пакс. – Для этого есть созидатели. Созидатели? Слово пришлось Эллису не по душе. Он тут же вообразил себе мир, где все материальные блага исходили от каких-то неведомых существ, которые требовали человеческих жертвоприношений. – Кто такие созидатели? Пакс слабо улыбнулся. В другое время и в другом месте Эллис наверняка услышал бы его смех. – Созидатель – это не человек, а устройство. Одно из трех Чудес. Я покажу тебе, когда вернемся домой. У нас их целых пять штук, хотя три из них технически принадлежат Вину. – Дексворт направил к нам своих людей, – объявил Абернати. Пакс побрел обратно в забрызганную кровью гостиную. Мертвец лежал на спине, глаза неподвижно смотрели в потолок. На груди осталось только крохотное отверстие. С таким количеством крови рана на спине должна быть гораздо шире, но ее не было видно, и Эллис не горел желанием переворачивать труп. Пакс поднял брошенный на пол кулон. На цепочке болтался небольшой приборчик, вроде айпода. – Он принадлежал Гео-24. Зачем кому-то понадобилось убивать геоманта? – Чтобы присвоить его… ее… в общем, личность? – предположил Эллис. Пакс улыбнулся над его замешательством. – В общем, без разницы. – Оказавшись в одной комнате с человеком, которого он убил, Эллис занервничал. А Пакс, наоборот, слегка успокоился. – Я имею в виду, что преступник хотел выдать себя за геоманта. Пакс задумчиво разглядывал портальный прибор. – Допустим. Но зачем? – А чем занимаются геоманты? Живут эти ребята небогато, но ты говоришь о них как о рок-звездах. – О рок-звездах? – Ну… им многие завидуют? – Геомантов любят и уважают. Это очень образованные люди, которые столетиями постигают науку и бескорыстно трудятся в ужасных условиях, чтобы защитить Полый мир. Эллис незаметно пятился к панорамному окну, подальше от крови. Снаружи начинало смеркаться, вечер постепенно перетекал в ночь. – От чего защитить? Что они делают? – В ваше время были такие особые люди… метеорологи? – Ну да, вели прогноз погоды по телевизору. – По телевизору? – не понял Пакс. – Не обращай внимания. К чему ты клонишь? Пакс пожал плечами: – Геомантов в наши дни почитают так же высоко, как вы почитали метеорологов. – Метеорологов никто не почитал. – А мне казалось, что они спасали человечество от катаклизмов. – Каких катаклизмов? – Погодных. Ты ведь жил в эпоху Великой бури? – Не слышал ни о чем подобном. Пакс смутился. – Ой, точно… Это случилось только в две тысячи трехсотых. Но я думал, климат начал меняться уже в двадцатом веке… – Хм-м. Ученые вели дебаты о глобальном потеплении, но катаклизмов я не помню. – Значит, в твое время они только начинали зарождаться. – Кто «они»? – Бури. – И при чем тут геоманты? – Можно сказать, что они вроде современных метеорологов, только предсказывают не атмосферные, а геологические явления. В Полом мире не бывает дождя и снега, здесь не случаются торнадо и ураганы, но если астеносфера начинает капризничать, людям угрожает опасность. В комнате с тихим хлопком открылся портал – как раз между окровавленным диваном и столиком, на котором лежала каска. Из портала вышли пять человек, все на одно лицо с Паксом. Правда, в отличие от него эти пятеро были одеты в белые комбинезоны и перчатки. – Что, Пакс, очередной труп? – Этот человек убил Гео-24 – того, кого мы нашли вчера. Больше я ничего о нем не знаю. – Убил геоманта? – удивился клон. – Да. И подумать о таком страшно… – А его кто прикончил? – Эллис Роджерс, – сказал Пакс, махнув рукой на Эллиса. Все пятеро дружно уставились на него. – Меня арестуют? – спросил Эллис. – Арестуют? – озадачился Пакс. – Опять слово из древнего мира? – Эти ребята, – Эллис кивнул в сторону комбинезонов, – увезут меня куда-нибудь подальше и запрут понадежнее? Чтобы наказать за убийство? – Нет, Эллис Роджерс. Никто не станет тебя наказывать. – Пакс говорил так, будто сама идея показалась ему дикой. – В ваши дни все было совсем по-другому, да? Эллиса охватило такое облегчение, что он даже не стал ничего уточнять. Просто стоял и смотрел, как команда двигает мебель, чтобы подтащить тело к порталу. Прежде чем уйти, один из пятерки обернулся к Паксу и спросил: – Значит, больше трупов не будет? Пакс кивнул: – Будем надеяться. * * * К тому времени как Пакс и Эллис вернулись домой, столовая опять превратилась в мрачный готический собор. Темноту разгоняли только свечи, стоявшие на столе, и едва заметная подсветка высоких сводов. Портал, сквозь который они вышли, открылся на прежнем месте – значит, подумал Эллис, координаты выбираются не произвольно. А что случится, если портал возникнет где-нибудь посреди дивана? А если на пути портала окажется человек? Пакс говорил, что несчастных случаев у них почти не бывает, так что тут наверняка есть какая-то система безопасности. В комнате играла оглушительная музыка, басы накатывали от стен и эхом отдавались в грудной клетке, будто кто-то от души хлопал Эллиса по спине. У песни был четкий ритм и бодренькая мелодия, но как только они с Паксом вошли в столовую, все тут же смолкло. – Вы целы! – завопила Альва, не уступая музыке в громкости. После ее возгласа включилась подсветка пола, и заиграла какая-то другая музыка. Что-то классическое, решил Эллис. Во всяком случае, похоже на оркестр. – Вин куда-то ушел? – поинтересовался Пакс. – У Вина совещание. – Точно. – Пакс повернулся к Эллису. – Художники одного сектора каждый месяц проводят совещания, чтобы общая работа оставалась гармоничной. – А мне кажется, это просто повод похвастаться своими шедеврами. Они только этим и занимались, когда совещание было у нас дома, – раздраженно сказала Альва. – Знаешь, тебе не надо выключать свою музыку, когда я прихожу домой. Только громкость убавь, и все. – Вин терпеть не может мои песни. – А мне нравится. Оркестр сменился на бодренькую мелодию. Войдя в салон, Эллис снова поразился фантастическому виду. Перед ним переливалась огнями ночь. Будто панорама Нью-Йорка или Парижа – того, настоящего. Горели соседские окна, фонари выхватывали из темноты отдельные участки скал и парка, раскинувшегося у их подножия. А сверху – звезды и восходящий над горизонтом полумесяц. Глядя в эту прекрасную беспредельность, Эллис размышлял о Полом мире. Он жил внутри произведения искусства, где учитывалась красота каждой мелочи, каждого отдельного штриха… Искусственный. Раньше это слово означало что-то низкопробное. Но, кажется, все изменилось. |