Онлайн книга «На полпути к себе»
|
Мысли обрадовано скользнули с перекрёстка на тропинку, увитую колючими розами самых светлых воспоминаний. Как ты живёшь, милая? Музыка, воспользовавшись сменой моего настроения, уверенно ворвалась в сознание. Ворвалась и... Я едва не задохнулся от злости. Где он ЭТО взял? Мы умираем каждый день и час, Нам это ощущение не ново. И, как ни странно, быть убитым словом — Больнее, чем погибнуть от меча: За поцелуем простодушной стали Не прячется обиды трупный яд, А стрелы, что из нежных губ летят, Отравлены. Мы это испытали. Ах ты, гадёныш! Это не предназначено для... Ни для кого! Это — моё! Только моё! А ты... Как ты мог?! Однажды. Навсегда... Солёный дождь Пролитой крови коротко ответит: Удар — и нет души на этом свете! Но, будучи оболган, ты... живёшь, Скрывая боль за каменным лицом И задыхаясь по ночам от плача. Короткая пауза и смена ритма на более строгий. Может быть, более требовательный: Но всё же, не получится иначе, Когда тебя назначили бойцом, И вытолкнули на пустую сцену... Пора платить? Выписывайте счёт!.. И снова жизнью отвечает тот, Кто знает жизни истинную цену. Неизбежность сменяется мягкой просьбой: Сегодня — я. А завтра... Завтра — ты. Мне не под силу защитить весь мир. Пусть больно быть отвергнутым людьми, Спасая их надежды и мечты, Не бойся. Умирать — совсем не страшно. Со временем привыкнешь и поймёшь: Чтоб укрощать волнение и дрожь, Не нужно быть безудержно отважным, Достаточно — принять свою судьбу, Всего один лишь раз. Принять — и точка! Оковы страха разлетятся в клочья, Когда бесстрастный Долг начнёт борьбу... И снова ритм меняется. Мелодия становится печальной, но и в голосе, и в звуках музыки отчётливо разгораются огни надежды. Не бойтесь ошибаться многократно — Ошибки тоже можно исправлять. Пусть только равнодушная земля Согреет сердце, не прося оплаты, Наивные обиды не для нас — Невинных, грешных, молодых и мудрых. Даря другим безоблачное утро, Мы умираем каждый день и час... Ну всё, Мэй, сейчас я доберусь до твоих ушей и... Не успеваю даже встать, потому что... Потому что на пороге комнаты стоит хрупкая фигурка, закутанная в тяжёлые складки золотистого бархата. Тёмные локоны, спрятанные под тоненькую сетку с россыпью янтаря. Ореховые глаза, отрешённые и прекрасные, как никогда. Полураскрытые губы, готовые то ли к поцелую, то ли к жестокой отповеди. Её Высочество принцесса Рианна почтила своим присутствием наш маленький концерт. — Я вижу, ты неплохо проводишь время, брат! — вслед стихнувшей музыке раздался не менее мелодичный голос. Разве только, излишне ехидный. И сожалеющий. Наверное, о том, что его обладательницу не поставили в известность о готовящемся развлечении. — Ри... — принц, определённо смутился. А принцесса, строго сощурив глаза, продолжила: — Приглашение дам не планировалось? — Рианна, я... — Ты всегда прячешь от меня самое интересное! Я обижена! — нежные губы надулись, и принцесса, наконец-то, стала похожа на того, кем и являлась. На капризного ребёнка. — Ри, всё совсем не так... — У вас здесь собралось чисто мужское общество, да? Боюсь и думать, почему... — она притворно ужаснулась. — Но то, что я имела удовольствие слышать... Разве эта песня предназначена только для мужчин? — С Вашего позволения, моя госпожа, я спою для Вас всё, что пожелаете, — встрял в разговор эльф. Встрял с таким жаром, что я невольно насторожился. Не может быть... Да что он творит?! Яблони в цвету. Вязкая кислятина на языке. Мэй, что с тобой происходит?! — Мне понравилась эта. Вы сами её написали? — Прискорбно сознаваться, но... Нет, моя госпожа: я всего лишь подобрал музыку к этим строкам. — Но... кто автор слов? — Право, я... не осведомлён, — сконфуженно опустил голову эльф. — Как жаль... — в глазах Рианны мелькнула печальная тень. — Мне показалось... что я знаю того, кто мог сказать те же слова... — Знаете? — Мэй оживился. — Возможно... Но не буду утверждать. Мы... давно не виделись. — Должно быть, это прекрасный человек, — осторожно заметил эльф. — Заслуживающий самого глубокого почтения... Тьфу на тебя, lohassy! Откуда эта сухость в выражении чувств? Ты... Ты... Ревнуешь?! К тому, кого никогда не видел? Только потому, что ореховое золото глаз Рианны наполнилось нежностью, когда она упомянула о своём знакомом? Стервец! Ты, часом, не влюбился? Это моя женщина! Моя! В конце концов, я и только я сделал её... женщиной! Как бы двусмысленно это ни звучало. — Прекрасный? Вряд ли. Мрачный. Занудный. Неуверенный в себе эгоист, — я не старался смягчать акценты. Просто сказал то, что есть. — Вы можете заявить это только на основании стихов? — нахмурилась Рианна. — Их достаточно, не находите? Только очень обиженный на судьбу человек мог написать такие строки. — А я считаю, что он, как раз, преодолел обиду и разочарование, если смог сказать то, что сказал! — осанка принцессы исполнилась по-настоящему царственного величия. Я покинул кресло и подошёл к Рианне. — Преодолел ли? Есть стены, которые невозможно разрушить, моя принцесса. — Так говорят те, кто боится борьбы! — Так говорят те, кто падал и больно расшибался о камни действительности. Ореховый взгляд дрогнул. Подёрнулся пеленой. Вновь прояснился. А, к фрэллу всё! И я убрал Щиты. Ей понадобился один лишь вдох, чтобы вспомнить. Чтобы узнать. Чтобы на следующем вдохе начать мягко оседать вниз... И оказаться на моих руках. Боль от резкого движения пронзила грудь, но она была ничем по сравнению с... |