Онлайн книга «На полпути к себе»
|
Усмехаюсь. Как всё просто... и как привычно. Люблю таких людей — рациональных и предсказуемых. — На какое-то время... Вы подозревали меня? Почему? — Вы поразительно вовремя оказались в том самом месте, где на меня напали разбойники. Вы вызвали Кьеза на дуэль... — О, тут вынужден протестовать: Кьез вызвал меня. Я, знаете ли, не люблю зря проливать кровь. — Это я видел, — подтверждающе кивнул дядюшка Хак. — А насчёт разбойников... Я очень часто оказываюсь в нужное время в нужном месте. Врождённое умение. Хотя лично я полагаю это проклятием. Несколько вдохов герцог внимательно смотрел на меня. Прямо в глаза. Потом довольно сощурился: — Я Вам верю, лэрр. Собственно, я верил Вам и раньше... Всё-таки, Вы спасли и мою жизнь, и жизнь моего младшего сына, только он не воспользовался Вашим Даром. — Почему он задумал убийство? — Он хотел выйти из тени на свет, забыв о том, что солнечные лучи могут и обжечь, — сухо ответил дядюшка Хак, и я в первый раз заметил, насколько глубоко его ранило предательство сына. — Он действовал не в одиночку. У Вас есть какие-нибудь предположения? — Пока нет... Но обязательно будут. Я не отставлю смерть Кьеза не отомщённой! — на мгновение усталые глаза полыхнули огнём. — Если в моих силах чем-то помочь... — Не смею просить о большем, лэрр — наша семья и так в неоплатном долгу перед Вами... Если не сочтёте моё предложение непристойным... Я хотел бы пригласить Вас помянуть моего сына. Вместе с нами. — Не откажусь. Он достоин поминовения... Да, достоин. Вы считаете иначе? Ваше право. Спорить не буду. Не место и не время. Кьез уйдёт за Порог не один — ему составит компанию моя тоска. Проводит до места и махнёт рукой на прощание... Думаете, тяжело хоронить только друзей? Нет. Гораздо труднее расставаться навеки с теми, кто мог бы стать вашим другом. Мог бы, но не стал... Почему-то всегда больнее провожать в последний путь несбывшиеся надежды. Больнее, чем умирать самому. Я почти раздавлен грузом забот, который, что характерно, взвалил на себя сам. По собственной воле. И вовсе не потому, что не умею отказывать. Хотя... Наверное, не умею. Или, точнее, умею, но не хочу в этом признаваться, в первую очередь, самому себе. Ну почему не оставить всё, как есть? Кто мешает? Кто цепляется кривыми коготками за полы плаща и противным голоском нудит откуда-то снизу: «Не отворачивайся от меня... Не забывай... Не ускоряй шаг — я бегу уже из последних сил...». Я знаю, кто. Многократно проклятая всеми и вся совесть. Именно она в самый неподходящий момент разворачивает перед усталыми глазами свитки с изображениями тех, кто пока ещё идёт параллельно моему Пути, а не остался на обочине... Дэриен. Шэрол. Мэвин. Мэй. В таком порядке или в ином? Какая разница?! Я изучил их лица до самой мельчайшей из черт. Но лицо — это даже не зеркало, это всего лишь занавеска, которую ветер жизни иногда приподнимает, помогая увидеть, что скрывается в сумерках комнаты, которую лично я называю душой. Ветер... Где бы его взять, когда вокруг — полный штиль? Опять тратить собственное дыхание? Так недолго и растаять вместе с очередным сквозняком. Растаять в чужих сердцах... А может быть, так и следует поступить? Или... В какую сторону текут мои мысли? Что за бред?! Всё, хватит! Мне нужна передышка! Я устал. И буду отдыхать. Кто бы что по этому поводу ни думал. Запрусь на все праздники в доме графинь... Ещё лучше — в доме у Ксаррона. Буду бить посуду, донимать глупыми приказами Киана, и уничтожать запасы вина моего гостеприимного кузена... Решено! Я кивнул самому себе. Жизнь — это бой. Без надежд и без правил. Счастье — обман. Беззастенчиво глупый. Вестник богов снова крылья расправил: Рок наготове. А ты? Точишь зубы? Приходится начинать. Я буду готов. Какой бы узор на Гобелене не выткала Слепая Пряха... Буду. Но сегодня... Сегодня власть надо мной будет принадлежать иной госпоже. И я потянулся за бокалом, из которого мне кареглазо подмигнуло забвение... |