Онлайн книга «Негодная»
|
– Жизнь вообще несправедлива. – Она положила на стол мобильник. – Включаю таймер. У тебя ровно две минуты, после этого ты уходишь. Кейти наклонилась вперед и положила на стол руки ладонями вниз. – Прости. Мне правда очень жаль. Я вела себя как законченная трусиха там, около библиотеки. Я все испортила. – Ты меня толкнула. – Да. – Ты не ответила ни на одно сообщение, ни на один звонок. – Знаю. Я была напугана. Больше такого не повторится. – Это чертовски верно, потому что больше я тебе ничего не напишу. Девушки смотрели друг другу в глаза. Кейти было не по себе из-за холодности Симоны. Она проговорила: – Вчера вечером случилось нечто важное. Мы поругались с мамой, она ушла на всю ночь, и мне пришлось отвечать за все и всех. – Ты вечно за все отвечаешь. Так что если хочешь сочувствия – не дождешься. – Мне не нужно сочувствие. Симона пожала плечами. – Я только в том смысле, что твоя мама слишком сильно на тебя полагается. Кейти стало неловко. На нее сегодня очень странным образом действовали добрые слова. Ей хотелось запомнить каждое из них и беречь, как берегут редкие цветы. Симона посмотрела на таймер. – Вчера вечером все было по-другому, потому что Мэри стала другой. С ней теперь труднее, и, знаешь, отчасти я как бы посмотрела на все глазами моей мамы… ну, понимаешь, почувствовала, насколько тяжела лежащая на мне ответственность и как непросто принимать важные решения. Я и правда начала думать, что Мэри было бы лучше в доме престарелых. Симона вздохнула, словно считала все сказанное было чересчур банальным. Даже если это означало, что Кейти с Мэри больше никогда не придут в кафе, ей было совершенно безразлично. – Но когда Мэри ложилась спать, она показала мне фотографию… – Кейти ниже наклонилась к столу, надеясь, что и Симона сядет поближе, но вместо этого девушка снова скосила глаза на экран телефона. – Симона, пожалуйста, перестань следить за временем. – Сорок пять секунд. – Я знаю, ты злишься, но я же пытаюсь все объяснить! – Ты сказала, что хочешь попросить прощения. Это в твоем духе. – Я рассказываю что-то очень важное. Симона постучала пальцами по столу. – Рассказывай, только побыстрее. – В общем, на этой фотографии я и Мэри, и снимок сделан давным-давно, а это значит, что мы с ней виделись раньше, хотя моя мать говорит, будто этого не было. И я впервые в жизни осознала, что правды вообще не существует. Симона рассмеялась. Это был горький смех. – Правды не существует? – Я не в том смысле, что правды нет, потому что моя мать лгала, а в том, что каждый рассказывает историю по-своему. В общем, мы нашли фотографию, но я тогда была слишком маленькая и ничего не помню о том времени… А потом Мэри начала рассказывать, и мне показалось, что я вспомнила, как она жила с нами, каждый вечер укутывала меня своей шалью, когда мы сидели в саду. Но действительно ли это мои воспоминания, или я просто хочу, чтобы так было? Гарантирую – моя мама все расскажет иначе. А если истинной правды нет, то тогда нам остается только слушать истории других людей, сопоставляя с собственными, и пытаться выудить из всего этого хоть какой-то смысл. Симона усмехнулась. – Я знаю одну очень хорошую историю про официантку, которая встретилась около библиотеки с трусихой. Кейти опустила взгляд на свои дрожащие руки. Она ненавидела свои руки. Трусиха? Да, она этого заслужила. Но была и другая версия событий: девушка храбро задала официантке несколько вопросов, а потом они целовались, но в этот поцелуй вторгся большой мир, и девушка испугалась. Хотя результат тот же: Кейти предала Симону. Симона весьма красноречиво посмотрела на таймер. – Одиннадцать секунд. Почти закончили. Ура! Кейти сделала вдох. – В общем, я пришла, чтобы сказать тебе, что я отдала маме блокнот, в котором делала записи несколько недель. Я наконец рассказала ей свою версию своей истории. Симона едва заметно сдвинула брови. – Что за история? – Я призналась маме, что мне нравятся девочки. Телефон зазвенел. Симона схватила его и отключила. – Что произошло? Что она сделала? – Пока ничего. Я только утром отдала ей этот блокнот. Но что бы она ни сделала, мне все равно. – Тебе не должно быть все равно. Кейти пожала плечами, пытаясь изобразить равнодушие. Если бы она задумалась о том, что ее мать прямо сейчас читает записи в блокноте, она бы, пожалуй, разревелась. К ситуации идеально подошло бы слово, которое означает, что ты уверен в своей правоте, но при этом жутко напуган. Но, если такое слово и существовало, Кейти его не знала. – Твоя мама рассвирепеет, да? – спросила Симона. – Что, если она тебя из дома выгонит? – Приду жить к тебе. Симона покачала головой с таким видом, будто Кейти сошла с ума. – С меня довольно. Пойду работать. – Нет, заведи таймер снова. – Говорить больше не о чем. – Всегда можно что-то сказать. Симона улыбнулась. Это была слабая тень невеселой улыбки. – У тебя хорошая память на дурацкие цитаты. – Когда ты заканчиваешь? Мы могли бы потом погулять. – Нет, не могли бы. Симона провела рукой по лицу, и улыбка исчезла. Она посмотрела мимо Кейти в сторону улицы. – Или мы могли бы куда-нибудь поехать на автобусе… Куда глаза глядят. Симона снова, не глядя на Кейти, покачала головой. – Ты не обязана принимать мои извинения, Симона. Я просто хотела сказать, что я идиотка, а ты – нет. Ты говорила, никто не видит, что тебе одиноко. Вот я и пришла сказать: я все вижу. – Чушь! – Серьезно. Обещаю: я больше не собираюсь прятаться, как бы это ни было трудно. Симона расхохоталась. Солнечный свет отражался от окна кафе. Девушка откинулась на спинку стула, и этот свет залил ее милое лицо. – Поосторожнее с обещаниями. – Почему я должна быть осторожна? – Потому что кое-что случилось. – Что случилось? – В тот день, около библиотеки. Потом! – Что? О чем ты говоришь? Симона в упор уставилась на Кейти. – Вот почему я посылала тебе сообщения. Когда я закончила работу, эта девица, Эми, и еще парочка ее подружек ошивались около кафе. Думаю, они узнали о том, как я осрамила твою подругу в присутствии ее хахаля, вот и решили позабавиться. Обычно я с такими проблемами разбираюсь на раз, но девчонки потащились за мной и говорили разные гадости. Может быть, это из-за усталости, но я не смогла им ничего ответить. Я шла, держа рот на замке, и позволяла им поливать меня дерьмом. Они говорили, что я выродок, что мне не место среди нормальных людей, что нужно показаться к врачу и так далее. А потом Эми заявила, что я тебя совратила, а ты пыталась совратить Эсме. |