Книга Хаос – это нормально, страница 33. Автор книги Шарон Крич

Он покатывался со смеху.

Но в любом случае развозка газет, на которую меня взял Арви Джо, была самым волнующим приключением дня.

Я почти не видела Карла Рэя с тех пор, как мы приехали сюда. Он всё время куда-то гоняет на своей машине, навещает друзей. У него здесь масса друзей. Чего я никак не ожидала. И я по-прежнему забываю напоминать ему о Бет-Энн. Будет лучше, если я это сделаю. Может, если я начну напоминать ему про его Клеопатру в Истоне, он захочет быстрее уехать отсюда.

Смешно, но в первый день, когда мы приехали сюда, Карл Рэй выглядел таким счастливым и радостным, что вернулся домой. Но последние пару дней он кажется таким тихим, как будто пришибленным. (Хотя, может, мне только кажется.) Он много разговаривает с тётей Радин, и после того, как они с дядей Карлом Джо прогулялись до кладбища, они, похоже, стали лучше ладить. Но всё равно в моём присутствии они не разговаривают друг с другом.

Знаете, пожалуй, я сделаю передышку. Джон Рой и Салли Линн только что спросили меня, не хочу ли я вместе с ними подняться на гору Бугер Хилл (это прямо за сараем). Интересно, кто её так назвал, Бугер Хилл?

Позднее

Я та-а-а-к скучаю по дому. Как же мне хочется домой!

Поэтому сегодня я отправилась с Джоном Роем и Салли Линн в поход на вершину горы Бугер Хилл. Они положили в рюкзак несколько сэндвичей с болонской колбасой и банки с газировкой, чтобы устроить наверху пикник.

Впереди шёл Джон Рой. Он утверждал, что мы идём по тропе, но я не увидела никакой тропы. По пути через лес они сказали мне, что два дня назад из соседней тюрьмы сбежал преступник. По их словам, он якобы вооружён и очень опасен. Джон Рой сказал, что этот тип убил много людей.

– Ты ведь не думаешь, что он где-то здесь? – спросила я.

– Неа, – ответил Джон Рой. – С чего ему выбирать этот холм? Тут миллион других холмов, где он мог бы прятаться.

– Но он мог выбрать и этот холм, Джон Рой, – сказала Салли Линн. – Вполне мог… Вдруг он напуган? И не знал, куда идти. Или проголодался до смерти.

– Неа, – сказал Джон Рой. – Если он такой хороший убийца, то он может убить любое животное, так что голод ему не грозит.

– Всё может быть, – возразила Салли Линн.

Мы поднимались всё выше и выше. Я немного устала, да и мои ноги буквально убивали меня. Я почему-то надела дурацкие сандалии, тогда как остальные были в грубых походных ботинках.

Мы шли примерно час, когда Джон Рой сказал:

– Мы почти дошли до хижины, там и перекусим.

– Хижины?

– Она ужасно старая и, того гляди, развалится, – сказала Салли Линн.

– Вот она! – довольно скоро сообщил Джон Рой и указал на кучу бревен, покрытых толем.

Что ж, если хорошенько приглядеться и напрячь воображение, наверно, можно представить, что когда-то это могло быть хижиной.

Когда мы подошли к двери (вообще-то, двери там не было, только дверной проём), Джон Рой воскликнул:

– Ого!

И Салли Линн ахнула и попятилась назад и наткнулась на меня.

– Что там? Что случилось? – спросила я.

– Здесь явно кто-то был, посмотри, – прошептал Джон Рой и указал на обугленные поленья на земле перед дверью. – Совсем свежие.

Тогда Салли Линн воскликнула:

– Боже всемогущий, да тут обёртки от жвачки!

Не успела я толком разглядеть эти обёртки, как Джон Рой сказал:

– Уходим отсюда!

Салли Линн вскрикнула, и они дали стрекача. Джон Рой бросил внутрь хижины рюкзак с сэндвичами.

– Подожди-и-ите! – закричала я, но они даже не обернулись.

Они помчались со всех ног, поэтому я сорвалась с места и бросилась вдогонку за ними.

– Не ори! – одёрнул меня Джон Рой. – Это преступник, он где-то здесь.

Когда-то, в пятом классе, на уроке физкультуры я заняла первое место в забеге на сто ярдов. В тот день я бежала как ветер. Но готова спорить на что угодно: по сравнению с сегодняшним днём мой рекорд пятого класса – это черепашья скорость. Я бежала как сумасшедшая. Я была уверена, что преступник в любой момент вытянет руку из-за дерева и схватит меня.

Хуже всего то, что я больше нигде не видела ни Джона Роя, ни Салли Линн. Я слышала топот их ног, но не видела их самих, как не видела и никакой тропинки. Я просто бежала куда глаза глядят. Я знала лишь одно: я бегу вниз по склону, но понятия не имела, в каком направлении, только вниз. Затем я потеряла одну сандалию, но всё равно продолжала бежать. Я боялась, что бегу прямо в объятья беглому преступнику или же он мчится следом за мной.

Я бежала и бежала. Мне казалось, что я бежала целую вечность, пока не оказалась возле ручья у подножия холма, но это было не то место, откуда мы начали подниматься в гору. И никаких признаков Джона Роя или Салли Линн. Я была уверена, что преступник их уже поймал. И решила, что должна немедленно отправиться за помощью. Я побежала берегом ручья, полагая, что это меня куда-нибудь приведёт, и, наконец, выбежала к тому месту, где мы купались в ручье. Теперь я хотя бы знала, где нахожусь. Я побежала вверх по склону холма, и когда увидела дом, то начала звать на помощь и орала во всю мощь моих дурацких лёгких.

Из дома вышла тётя Радин, и я обняла её и рассказала о беглом преступнике и о том, что он, должно быть, схватил Джона Роя и Салли Линн, и нам нужно срочно вызвать полицию. Я так запыхалась, что думала, что вот-вот грохнусь в обморок.

Всё то время, пока я пыталась объяснить, что случилось, тётя Радин стояла и смотрела на меня так, словно у меня поехала крыша. Наконец, она сказала:

– Т-сс, иди в дом!

Я не хотела идти в дом. Я хотела, чтобы она поторопилась и вызвала полицию и чтобы она побежала, а она, как нарочно, вела себя как сонная муха. Затем внезапно я вижу, как Джон Рой и Салли Линн выходят из дома, и у каждого в руке стакан лимонада.

– Где ты была, Мэри Лу? – спросил Джон Рой.

– Да, где ты была? – сказала Салли Линн.

Я посмотрела на них.

– Где я была? Где я была? Где, во имя Альфы и Омеги, были вы?

Я подумала, что сейчас умру, прямо на этом месте.

– Альфа и Омега? – удивился Джон Рой.

– Ты это о чём? – сказала Салли Линн.

– Беглый преступник! – сказала я. – Куда вы убежали? Я потеряла вас…

– Похоже, ты потеряла свою сандалию, – сказал Джон Рой.

– Кстати, да, где твоя сандалия? – спросила Салли Линн.

Тётя Радин посмотрела на них, потом на меня, потом снова на них.

– Джон Рой, – сказала она. – Салли Линн…

Но потом меня прорвало. Я бросилась по лестнице наверх и упала на кровать и, честно признаюсь, ревела добрых пятнадцать минут. Через некоторое время я услышала, как тётя Радин поднялась ко мне и сказала: