Онлайн книга «Вернуться и вернуть»
|
«Шут...» Ладно, не хочешь лишний раз улыбнуться, настаивать не стану. Тогда поговорим предельно серьёзно, и начнём, пожалуй, с... с начала. Ты ведь знаешь всё про всех, не так ли? Помоги мне разобраться в лицах и душах, мудрейшая из осведомлённейших! «Льстец...» — довольный прищур. Куда ж без этого? «Что тебя интересует?...» — тон сменяется на сухо-деловой. В первую очередь, Дэриен. Ему можно помочь, верно? «Помочь можно всем, но иногда лучшая помощь будет заключаться в безболезненном и быстром умерщвлении...» — ни капли иронии в голосе. И я невольно передёргиваю плечами, сознавая беспощадную правоту Мантии. Его Кружево можно переинициировать? «Разумеется... Только не с достигнутой ступени...» Что ты имеешь в виду? «Его нужно вернуть в исходное состояние, и заново провести ритуал...» Хм... Так просто? «Как и всё в этом мире... Дальше!...» Мальчик, который пытался ему отомстить... Мэвин. Что делать с ним? «А разве нужно что-то делать?...» Ну-у-у-у-у... Он может натворить бед. С такими-то способностями. «Если найдёт подходящий «инструмент» для своих занятий...» Именно об этом и говорю. Мальчика нужно отвлечь от прыжков со скалы, потому что в следующий раз он может и не собрать костей. «Попробуй...» Благословляешь? Спасибо! «Положение, скажем прямо, безнадёжное, но... Ты же любишь браться за подобные дела?...» Угу. Самое главное, не заострять внимание на результатах: если ничего не получилось, берись за следующий «тяжёлый» случай! Я правильно мыслю? «В меру собственной недоразвитости...» — констатация факта. Дразнишься? Ну-ну... Я сегодня отходчивый, так что можешь не стараться — не обижусь. Итак, о чём мы говорили-то?... А, вспомнил! Мэвина надо отвлечь. Но чем? «Ах, мой бедный наивный Джерон!... То, что каждый знает с детства, ускользнуло от твоего понимания... Ему нужно влюбиться...» И всё?! «Этого мало?... Учти: редкий человек способен сохранять живой интерес к точной науке, если на горизонте взошло солнце кокетливого женского взгляда...» М-да? Ну, если ты утверждаешь... «Я сообщаю тебе простейшую из Истин, дурачок... Жаль, что ты не можешь её осознать...» Ну почему же? Очень даже могу! «Да-а-а-а?... А кто из нас вспоминает о своей любви строго по расписанию, да и то, если нечем больше заняться?...» Знаешь, что... «Да-да?...» Последний вопрос. Что ты думаешь о Лаймаре? «О реальном человеке или о твоих фантазиях в его отношении?...» Э-э-э-э... Хотелось бы услышать твои мысли по обеим позициям. «Не получится!...» Это ещё почему? «Как человек, он меня совершенно не занимает... А ТВОИ выводы, большей частью, несут в себе отражение эмоций, а не работы разума...» В самом деле? «Уж поверь...» Значит, мне нужно провести анализ заново? «Если не лень...» — зевает. Эй, куда собралась? «Сосну маленько... Здесь и без меня будет весело...» Что ты хочешь этим сказать? Но Мантия уже свернулась клубком и блаженно похрапывала где-то на грани восприятия. Бессовестная! Вечно оставляет меня без своего общества, поганка... Впрочем, что она сказала? «Здесь будет весело»? Надеюсь, не настолько, чтобы полилась кровь. Кровь, и вправду, не полилась. Зато гром праведного гнева сотряс стены гостиницы. — Да за такие предсказания тебя выпороть — и то, мало! — раздалось из угла, где расположились селяне. Любопытно... Я невольно вытянул шею, пытаясь разглядеть, что происходит. Конечно, ничего не увидел. Пришлось встать — как раз вовремя, чтобы ворох пёстрых кусочков ткани успел обогнуть мою фигуру и спрятаться у меня за спиной. Спрятаться? О, нет... — А ну, мерзавка, вернись! Надо мной навис дюжий мужик, чьи щёки выглядели излишне румяными даже в скудном свете свечей. Интересно, чем его в детстве кормили? Мне, вроде бы, в еде не отказывали, но почему-то впрок ни мясо, ни овощи не шли. У родителей этой горы разносолов на столе, наверняка, не водилось, а поди ж ты... — Вас что-то расстроило, почтенный? — я постарался улыбнуться со всем возможным уважением к буграм мышц, хорошо заметным и под толстым суконным кафтаном. — Мокрая мышь, которая нагадала мне всяких гадостей! — Мышь? Поворачиваю голову, в попытке увидеть, о ком идёт речь, но через плечо удаётся рассмотреть только чёрные волосы и яркий платок. — Предсказательница, чтоб её! — сплёвывает мужик. — И что же она такого страшного Вам предсказала? — А что скотина вся моя будущей весной подохнет, вот что! — Именно так и сказала? — категоричность недовольного селянина, скорее всего, не имела под собой основания: бродячие гадатели редко опускаются до ясных и недвусмысленных «откровений из будущего», поэтому малышка могла сказать и что-то вполне безобидное, а клиент понял, как смог. — Ну-у-у... — мужик слегка смутился. — Вроде того... Ну, что по весне Сейнари разольётся больше обычного, притопит луга, а на них трава дурная расти будет, и коровки мои потравятся... — Да Вам необычайно повезло, почтенный! — хлопаю по крепкому плечу. — Сами подумайте: Вы уже знаете, из-за чего может погибнуть Ваша скотинка, так что Вам мешает выгнать её на другие пастбища или купить сена, а? И ни одна из коров не пропадёт. Улавливаете? В блеклых глазах появилось сомнение. — После того, как Вы разъяснили, господин... И верно! Так, считаете, сена надо прикупить? — О, тут я Вам не советчик! — машу руками. — Может надо покупать, может не надо — фрэлл его знает... А на подтопленные луга коров не гоняйте. Целее будут! — И на том спасибо, господин! — отвесив низкий поклон, мужик вновь занял место за своим столом, а я повернулся лицом к той, что заставила меня строить из себя знатока сельского хозяйства. Довольная мордашка — живая, смуглая, с крупными бусинами тёмных глаз. И верно, похожа на мышь. Очень миленькую, правда. Мокрые волосы скручены тугими колечками и облегают голову плотной шапочкой. Плечи закутаны в необъятный шерстяной платок, усыпанный то ли маками, то ли розами: даже если бы я лучше разбирался в цветах, определить, какие из них хотела изобразить вязальщица, не представляется возможным, потому что платок — старый. Очень старый, с полысевшими от времени кистями бахромы. Пол подметают юбки. Да-да, именно юбки, в количестве пяти, а то и более. Разумеется, разноцветные и, разумеется, никак не сочетающиеся между собой. При ярком свете эта аляповатость резала бы глаза, но здесь и сейчас она всего лишь заставляет улыбнуться. |