Онлайн книга «И в печали, и в радости »
|
– Всем привет! – весело сказала она. – Привет! – вторил Мишка, который уже переходил из рук в руки, все по нему соскучились. Шутка ли, друзья делили Мишу между собой четыре месяца, и каждый как минимум раз в неделю проводил с его сыном целый день. Но последние два с половиной месяца мальчика почти и не видел никто. – Вы такие все загорелые! На пляже были? Юра пододвинул ей стул, она, не глядя, села и куда-то в воздух выпустила корзинку с вышиванием. Юра подхватил ее и отнес в комнату. Налил в стакан воды. Она молча взяла стакан и сделала глоток. Провоцировала мужчин на разговор, а те то и дело поглядывали на Юру. Он сел за стол. – Будешь пиццу? – спросил у нее Саша. – Нет, – ответил Юра. Все повернули к нему головы. – Она не ест такого. Вечером. Вообще никогда. Что? – Ничего, – ответил Олег. Маричка вышла из кухни, чтобы ответить на телефонный звонок. Остальные вопросительно смотрели на Юру. Но не успели и рта раскрыть, как она вернулась, все еще держа телефон возле уха. Повернулась к ним спиной, изучая календарь на стене. Юра обрадовался, что она была одета в длинный свободный сарафан. Хотя она будоражила бы его друзей даже в мешке. – Юра, у тебя в среду по-прежнему две операции? – обернулась она к нему. – Вообще-то три. – Вообще-то две. Клипирование аневризмы переносится на неделю. – Да?! – Да, анализы показали плохую свертываемость крови, и дедушка признался, что аспирин принимал. Ты не знал? – Почему ты об этом знаешь, а я нет? Я Валю убью! – Не убьешь. На какой день ты его поставишь? – Она опять всматривалась в календарь. – Может, ты мне еще скажешь, и когда он аспирин принимал? – В пятницу. – Прекрасно! – Юра точно устроит Вале взбучку. Как можно было сообщать об этом Маричке прежде, чем ему? Он уже высказывал секретарю, но не помогало. Он подозревал, что Маричка чем-то ее задабривает. – На пятницу тогда. – Хорошо. Тогда в среду я еду на вечеринку? Но в пятницу я тоже хотела вечер. Ладно, придумаю что-то. Вечер среды – мой? Он кивнул. Она пошла договариваться о вечеринке. – Это что такое? – Олег еле дождался, пока она скрылась из виду. Юра ждал уточнения вопроса. – Юра, что это? – переспросил Никита. – Она тебе расписание составляет? И раз уж так, у тебя третья зубная щетка появилась! – Что, правда? Это исключено! – изображал испуг Олег. – Ты не видел? – Не обратил внимания. Юра, она что, живет здесь? Почему мы не знаем об этом? И почему она… такая? – Какая? – Ну… медленная. – То есть? – Что «то есть»? Мне расшифровать? Я ее никогда рассмотреть толком не мог: она проносилась мимо, как ветер. – Нечего тебе ее рассматривать. – Это почему? – Потому что она теперь с Мишей иногда целыми сутками, и меня это устраивает. Хотя живет она у себя. Я не хочу, чтобы вы испортили ее с Мишей отношения. – Ее с Мишей? – уточнил Никита. – Да. Она ушла с работы. – Как? Почему? Когда? – забросали они его вопросами. – У нее диссертация, и я ее попросил об этом. В конце мая. – Ты не говорил… Она ушла с телека, потому что ты попросил? – изумленно спросил Саша. – Юра, если бы я не знал тебя, то я бы предположил невозможное. – Не надо ничего такого думать. Она – Мишина няня. И все. Няня вернулась. – Юра, ты поговори с Валей. Потому что она уже начала привыкать к тому, что я тебя предупрежу, но я же могу и не знать о том, что ты чего-то не знаешь. Секретарь должен быть один, а то будет путаница, и однажды мы попадем в страшную ситуацию. – Да… – Он достал аптечку и подал ей тюбик. Только потом он пожалел о такой откровенности, но было поздно. Она взяла у него «Пантенол» с непониманием. – У тебя плечи подгорели, – объяснил он. – Где? Нет такого… – Есть. Совсем чуть-чуть. – Но это не подгорели, а подрумянились. Посмотри на своих друзей! – Обработай, – настаивал он. – И Мишкин нос тоже… – У нас тут строгий контроль, – улыбнулась она ребятам. Ушла. Он ждал нового шквала вопросов, но все молчали, пока она не вернулась. Она пыталась их разговорить, и у нее получилось. Они не привыкли, чтобы она с ними общалась. Раньше все ограничивалось приветствием и они получали только холодные, надменные взгляды. Теперь она потеплела к ним. Юра наблюдал за ней и сделал вывод: она не заигрывает, она стала проще. Еще одна сторона того, что она расслабилась, – в том, что перестала спешить и контролировать. Его график не в счет, ей же нужно планировать свое время. Она не работает уже три или четыре недели, и это уже третья вечеринка за это время. Ему не нравились эти вечеринки. Он видел, что она на них надевает. Синее платье по сравнению с этими юбками – просто форма унисекс. Саша спросил ее о диссертации, она отвечала. Юра встал, приготовил для нее чай с лимоном, нарезал сыр, поставил на стол. Она поблагодарила и сказала еще пару слов о своей работе. В подробности не вдавалась, к счастью. Юре нравилось, когда она что-то рассказывала, но эти ее возбужденные глаза лучше было бы никому не показывать. Он напомнил себе, что еще недавно эти ее глаза каждый день видели десятки людей, с которыми она работала и с которыми встречалась на съемках. Юра начал помогать Мише, разрезая пиццу на кусочки. Он заметил ее взгляд. – Что-то не так? Она молчала. Он смотрел на нее, понимая ошибку: малому ж нельзя салями, и каперсы, и тем более майонез. Он резко отставил тарелку, и Мишка поднял вой. Она вздохнула и укоризненно посмотрела на Юру. Ничего не сказала. – Міша, а давай ми самі зробимо піцу сьогодні? – Хочу цю! – А ми зробимо смачнішу. Зараз ти будеш хлібчик із сиром, як я. А потім ми зробимо піцу з оченятками і з посмішкою. Хочеш піцу-клоуна? – Да… – А ще в нас є супчик. – Смачний. – Миша подхватывал ее убаюкивающий темп. – Да. Ходімо, повечеряємо на балконі? А потім, коли тато піде з друзями на футбол, ми прийдемо сюди і все зробимо, хочеш так? – Хочу. Они забрали еду и ушли. – Энергично дожевывайте, и сматываемся. Остальное после игры съедим, – сказал Юра, закрывая коробки и складывая их в столбик. – Ты чего? – возмутился Олег. – Мишка к пицце последнее время неравнодушен, а ему нельзя. Ее баек хватит на пять минут, он сейчас вернется. |