Онлайн книга «Ты бросил меня»
|
— Ну да. — Все очень просто. — Петрушин одевался неторопливо, но довольно-таки быстро. — Одно полушарие у человека — мозг, а другое — инстинкты. Одного мужчину женщина любит умом, а другого — животной страстью… Ты даже не представляешь, как Лиза себя презирает. Но это не мешает ей… — Кирилл, не надо! — Кондакова сощурилась, сдерживая слезы, и, не разуваясь, зашла в спальню. Никита глянул на нее с пренебрежением, будто она изменила не только Олегу, но и ему самому. — Только не подумай, что я взял ее с ходу… — продолжал Петрушин. — Сначала ты совратил Веронику. — А это кто еще кого совратил… Горячая штучка, скажу тебе… — А кошки для охлаждения? — Кошки… Терпеть не могу кошек. Это у меня с детства. — А Игонин тебе чем не угодил? — Игонина я точно не трогал. — Тогда кто? — Олег. — Ты его подставил. — Может быть. — Может быть? — Потом расскажу. Без Лизы, — тихо добавил Петрушин. — Она молодец, мужа в обиду не дает… И за меня когда-то горой. А сейчас только секс. Животная страсть… Он оправил на себе пиджак и вышел в прихожую. Надел куртку, обулся, снял с верхней полки меховую кепку и, открывая дверь, спросил: — Пошли? — Куда? — Не хочу, чтобы меня отсюда выводили. Петрушин переступил порог и, как показалось Никите, резко ускорил шаг. — Стоять! — Никита рванул за ним, но пол начал уходить из-под ног, и он стал терять равновесие. И все же не остановился, продолжил путь. Петрушина Никита смог догнать только во дворе. Тот спокойно стоял, вынимая из кармана пачку сигарет. Он тоже попытался остановиться, но его швырнуло в сторону, и он бы упал, если бы Петрушин не поймал его за руку. — Лейтенант, ты чего? — Да так. Никита восстановил равновесие, но земля продолжала качаться под ногами. Качалась, кружилась. — Знаешь, где я нож нашел? — спросил вдруг Петрушин. — Какой нож? — Олег его в мусорку выбросил. Подошел к подъезду, остановился, и к мусорке. Прямо в бак и выбросил. Мне осталось только достать… — И подбросить? — Ну, кто-то же должен был вам помочь. — А машину как открыл? — Так она и не была закрыта… — усмехнулся Петрушин. — Врешь! — Может, и вру… Но то, что нож в мусорке нашел, чистая правда… Только Лизе не говори. — Почему? — Я сам ей это сказал, так она мне глаза чуть не выцарапала. Она уже сама поверила в то, что Олег не убивал… Вера — защитная реакция организма. — А Вероника где? — Чего не знаю, того не знаю… Она из-за Лизы совсем с катушек съехала. Мужиков как перчатки… То с одним, то с другим… Кстати, а где наряд? — Сейчас. — Никита достал из кармана телефон, набрал номер Плетнева. Машины у него не было, такси он отпустил, вот и как в такой ситуации быть? — Товарищ майор, я тут Петрушина задержал, — не своим голосом проговорил он, ощущая, как ночное небо кружится над головой. — Бусыгин, ты что, пьяный? — Да нет, голова… Я к Кондаковой зашел, а Петрушин там… Забрать его надо. — Хорошо, я пришлю людей. — Мы тут, возле подъезда. Никита отключил телефон, повернул голову к Петрушину. И оторопело захлопал глазами. Исчез Петрушин. Даже табачный дым от него рассеялся. — Стоять! — Он повернул голову влево-вправо, но Петрушина не нашел. Зато голова закружилась еще сильней. — Не уйдешь! Никита знал, где находится остановка, к ней и рванул. Голова, казалось, отделилась от тела, упала на землю, покатилась как колобок, он — за ней, ничего не замечая. И, надо же, не упал. Но через какое-то время, заплутав в темноте, врезался в столб. Сознание не потерял, но и на ногах не удержался, упал. Кто-то схватил его за руку и заговорил голосом Кондаковой: — Лейтенант, поднимайся! Никита с трудом поднялся, кое-как сфокусировал взгляд на Лизе. Она хоть и сучка, но в спину не ударила. И даже на помощь пришла. — Где Петрушин? — доставая телефон, спросил он. — Не знаю. — Где он может быть? — Не знаю. — Он же не может все время жить у тебя? — Да он и не живет! — А где живет? — Не говорил… — Но где-то же живет. — Где-то живет. — Думай, как его найти! Никита набрал номер Плетнева и сделал позорное для себя признание. Упустил он Петрушина, не справился с ситуацией, не удержал. — Живой хоть? — спросил майор. — Почти. — Давай я за тобой приеду. — Не надо, я сам. Уже все в порядке. Никита вернул телефон на место. И вдруг понял, что все это время, пока разговаривал с Плетневым, не видел Лизу. Он дернулся, повернул к ней голову. Она стояла на месте, с горечью думая о чем-то своем. — Сейчас мы идем к тебе, — произнес Никита, — и будем ждать Петрушина. — Как скажешь, — кивнула Кондакова. Ему нужно было возвращаться в больницу, но это процесс долгий. К тому же в дороге могло укачать. А ему необходим покой. Просто покой. Зафиксировать голову и сидеть, не двигаясь. Такой покой он обрел в квартире у Кондаковой. Сел в кресло, с которого можно было наблюдать за входной дверью, и замер. Лиза суетилась вокруг — собрала и застелила диван, унесла на кухню посуду и поставила на место столик. И еще принесла чай. — Ну, чего молчишь, как на исповеди? — спросил Никита. — На исповеди не молчат. — Тогда говори. — Я Олега не предавала… Да, изменила… Но не предала… — Но изменила. — Это мое личное дело… И моя личная вина… — Ты знала, что Петрушин сошелся с Вероникой? — Нет. Я знала, что он где-то в Москве… Подошел ко мне, сказал, что скучает… Я ему отказала, послала к черту… И еще сказала, что ничего не выйдет. — А что должно было выйти? — Ему нужны были деньги, он хотел, чтобы я ему помогала… Я ему отказала, он исчез. Потом появились эти кошки… — Чтобы ты о нем не забывала. — Чтобы не забывала, — согласно кивнула Кондакова. — Но сказала ты не про Петрушина, ты навела меня на Веронику. |