Книга Раскрыть ладони, страница 99 – Вероника Иванова

— Но вы уже знаете, кто это?

— Да.

Перо выжидающе замерло над бумагой.

— Dyen Трэммин Найли. Старший распорядитель Попечительского совета Анклава.

Пауза, сменяющаяся многозначительным:

— Кхм!

— Вы не расслышали? Повторить?

Тинори покачал головой:

— Нет, благодарствую, со слухом у меня всё хорошо. Но само имя...

— Он мой дядя.

— Думаете, это облегчает дело?

— Есть трудности?

Дознаватель отложил перо в сторону:

— Да.

— Большие?

— Немаленькие.

— Расскажите. — Присаживаюсь на стул напротив Тинори. — Мне нужно знать, каковы они.

— Собственно, трудность всего одна: должность, занимаемая вашим дядей. Он ведь из шишек Анклава, если не ошибаюсь? Кроме того... Вы оба маги, а трения между «регистровыми» решаются не здесь. Обратитесь к вашим властям, магическим.

— А если я скажу, что дело нужно рассматривать именно в городском суде?

— Это ещё почему?

— Моё имя вычеркнуто из Регистра. Несколько дней назад. Я больше не являюсь верноподданным Анклава.

— Огогошеньки... — Пальцы дознавателя выбили на столе короткую дробь. — Да, дело предстаёт в несколько ином свете. Но трудность никуда не исчезла.

— Разве обычный житель города не имеет права подать иск против мага?

— Имеет. Но чаще предпочитает не тратить время зря.

— Зря?

Тинори поднялся на ноги и прошёлся по кабинету, разминая плечи.

— Я приму ваше заявление, передам его судье, и судья, разумеется, даст делу ход, но... Дальше всё зависит от Анклава. Если тамошние управители не захотят огласки, они попросту кинут суду несколько монет, и всё умрёт, не родившись.

Позволяю себе усомниться:

— Несколько?

Дознаватель криво улыбается.

— Достаточно, чтобы суд прекратил разбирательство. Да и заявителю кое-что перепадёт, если он не будет артачиться.

М-да, не слишком приятная новость, впрочем, на что-то подобное я и рассчитывал. Но путь, упомянутый Тинори, прямой, а как показывает жизнь, существует ещё тьма-тьмущая обходных.

— Вы сказали «не захотят огласки». Значит, бывали случаи, когда?..

Он не стал отрицать:

— Бывали. Потому что иногда у магов возникает желание свести счёты друг с другом, прикрываясь щитами из простых людей.

Уже интереснее и приятнее. А что, если попробовать сыграть именно на этом? Правда, понадобится выяснить, кто в Анклаве против кого настроен, а сейчас мне не попасть в Обитель прежним способом.

— Значит, надежда есть?

— У вас? Вряд ли. Ваш дядя слишком силён, если я хоть что-то понимаю в иерархии Анклава. Его не выдадут для разбирательства. А даже если и выдадут... Вы всерьёз рассчитываете на вынесение и исполнение приговора?

Вздыхаю:

— Нет. Совсем не рассчитываю.

— Тогда зачем всё это?

— Мне нужно время. И уверенность, что не будет новых покушений ни на меня, ни на моих близких. А если добиться судебного разбирательства, дядя чуток присмиреет. По крайней мере, затаится на пару месяцев, а то и больше.

— Присмиреет? — Опыт дознавателя выудил из моих слов самое главное. — Это была не первая попытка?

— Вторая.

— А чем закончилась предыдущая?

— Как видите, неудачей. Я же всё ещё жив, не так ли?

Тинори снова уселся на своё место и решительно потянулся за пером:

— Хорошо, попробуем что-нибудь сделать. Я со своей стороны обещаю всё возможное. Но решающее слово за Анклавом.

Разумеется. И кажется, я знаю, из чьих уст оно должно прозвучать.

* * *

— Мальчик мой, ты ли это?

Те же ясные глаза, те же пушинки седых кудряшек, те же сухие ладошки на чашке подогретого вина: Таира, как и любой человек, задержавшийся на этом свете едва ли не вдвое дольше положенного, растратила тепло своего тела слишком давно, чтобы довольствоваться для согревания одним лишь солнцем.

— Да, любезная dyesi. И заранее прошу простить, что потревожил ваш покой.

— Ну какой покой, право слово! — Фарфоровые бока чашки лишаются цепких объятий. — Ты же знаешь, я всегда рада тебя видеть.

Вот именно, что знаю. Но не чувствую. Ещё в прошлую нашу встречу голос госпожи Смотрительницы хоть вскользь, и всё же напоминал о заботливой бабушке, а теперь в нём явственно слышится неудовольствие. Словно я — нерадивый внук, не исполнивший порученного семейного дела или не оправдавший оказанного доверия. Ах да, к тому же, внук приёмный, а не родной.

— Мне нужно ваше участие, любезная dyesi. Небольшое, но весьма важное.

— Так-так-так, и что же понадобилось наследнику рода Нивьери от старой и немощной женщины?

Старается шутить и лукавить, как в прежние времена, но когда от каждого слова веет настороженным напряжением, беседа из приятного времяпровождения превращается в обмен ударами.

— Старой, быть может, но отнюдь не немощной, потому что госпожа Смотрительница Регистровой службы будет посильнее многих женщин в пределах Саэнны, да и далеко за пределами!

Льщу грубо, неприкрыто и бесстрастно. Судя по тону Таиры, искренность и прочие прежние чувства бесследно исчезли из наших отношений, стало быть, нет больше никакого смысла щадить. Ни её, ни себя.

— О женской ли силе идёт речь? Ой, сомневаюсь!

— О силе Смотрительницы. Или вы таковой не обладаете?

Старушка сжала губы, и рот, без того не слишком широкий, стал похож на куриную гузку:

— Тебе нужна помощь?

— Да.

— Моя?

— Да.

— В чём?

— В том, что не составит для вас особого труда, надеюсь.

Морщинистые веки подозрительно дрогнули:

— Мне не нравится твоё настроение, Маллет.

— Вы знаете, мне тоже... Но ничего не могу с ним поделать.

— Так зачем ты пришёл?

— Мне нужна помощь.

— Это я уже поняла. Говори яснее!

— Мне нужно встретиться с главой Надзорной службы.

Таира опустила подбородок и посмотрела на меня исподлобья:

— Цель?

— Не могу сказать.

Она помолчала, не отрывая немигающего взгляда от моего лица, потом, видимо, приняв какое-то решение, сурово качнула головой: