Онлайн книга «Грабли сансары »
Так Ася и заснула на диване под причитания Ольги Егоровны. А утром проснулась оттого, что ей под нос подсунули чашку с кофе. – Я тебе только понюхать. Пить не дам. – Вам надо в школу? – спросила Ася. – Я уже сходила. Провела четыре урока и вернулась. Вставай и поехали. Хочу тебя кое с кем познакомить. * * * Гриша и не помнил, когда отец в последний раз приходил к нему в школу. Наверное, никогда. Все родительские собрания были маминой заботой. А тут вдруг пришел. Более того, заявился посреди урока. – Прошу прощения, – сказал он, улыбаясь своей фирменной улыбкой, – я папа Григория Занина. Он мне срочно нужен. Гриша в очередной раз увидел, как папина харизма действует на женщин. Математичка, дама глубоко за пятьдесят, разрумянилась, принялась бессмысленно трогать свои очки и смогла произнести только: – Конечно-конечно! В коридоре папа улыбаться перестал. – Ты должен поговорить с Асей! – сообщил он. – Не собираюсь я… – взъерепенился было Гриша, но отец перебил. – Я у тебя ничего не спрашивал, – сказал он очень тихо и внятно. У Гриши моментально пересохло горло. Это была вторая сторона папиной харизмы. Он умел без всякого крика и скандала довести человека до инфаркта или нервного срыва. – Вот адрес ее классной, – продолжил Богдан Семенович немного более человеческим голосом и протянул записку. – Ася сейчас там. Объясни этой… девушке, что откладывать дальше опасно. Чем раньше она решится, тем лучше. Скажи, что это твое решение тоже, ты тоже берешь на себя ответственность за него… К Грише вернулась способность говорить. – Какая ответственность? – спросил он. – На что решится? – На аборт, – вздохнул папа. – У вашего будущего ребенка повышенный риск синдрома Дауна. И ты… папаша… единственный в семье, кто этого не знает… Он вдруг ссутулился, опустил голову и попросил: – Сделай это. Асе очень трудно, ей нужна опора… Ей нужно с кем-то поделиться этой ношей. Потом, когда все кончится, можешь ее бросить, но сейчас… Сделай хоть один мужской поступок во всей этой истории. Гриша вдруг осознал, что он смотрит на отца – огромного и грозного! – сверху вниз. И папа не только взрослый, но и очень уставший. Наверное, поэтому он коротко кивнул. * * * Подходя к дому Асиной классной, Гриша репетировал про себя речь. Она получалась тупой и пафосной. Все эти «ответственности» и «важные решения» вызывали только раздражение. Шуточки типа «Да не парься, я тебе потом нового сделаю!» тоже не подходили. Гриша постарался представить себе, как бы в этой ситуации поступил отец. Наверное, просто включил харизму, улыбнулся и сказал: «Пошли со мной! И ничего не бойся!» На мгновение Гришу кольнула зависть, но тут же ехидный внутренний голос спросил: «Так почему папочка не включил свою харизму? Почему не увел Асю? Почему тебя послал?» Зависть отступила, но по-прежнему не хотелось никуда идти и никого уговаривать. Гриша даже шаг замедлил перед нужным домом. И это его спасло: он издалека увидел, как Ася с историчкой выходят из подъезда. Гриша торопливо спрятался за беседкой и оттуда наблюдал, как Ася и учительница идут вдоль фасада – к счастью, в противоположную от него сторону. Он понимал, что при желании догонит, остановит… но подленькая радость внутри говорила: «Вот и супер! Скажешь, что не застал их дома! Причем правду же скажешь!» Когда Ася с классной скрылись за углом, Гриша зачем-то подошел к домофону, набрал номер квартиры, написанный на листочке, и долго слушал гудки… * * * В нос ударил знакомый запах тушеной капусты. Интересно, так пахнет во всех детских садах мира? Ольга Егоровна расписалась на входе и махнула Асе рукой. Мол, иди за мной. – Мы как раз вовремя пришли, дети поспали, сейчас можно будет с ними поиграть. – Какие дети? – спросила Ася. – Может, уже расскажете? – Сейчас все увидишь! – сказала классная. И Ася зашла в группу. Детки были смешные. Сонные и лохматые. Ася неважно помнила свой детский сад, но какое же счастье было на выпускном! Как они гордились, что теперь пойдут в школу! И с каким бы удовольствием она сейчас поменялась с этими малявками местами! – Это моя подруга Светлана, – представила Ольга Егоровна воспитательницу, – а это моя ученица. Я бы хотела, чтобы она познакомилась с твоей Феей. – Познакомиться – это мы всегда, познакомиться – это нам только давай, – улыбнулась воспитательница. А из спальни в этот момент вышла заспанная девчонка. При виде воспитательницы она просияла. – Ма! – громко сказала она. – Это ее дочка, – пояснила Асе классная. – Светлана вообще, как и я, учитель истории, но ребенка с таким диагнозом в сад не брали, пришлось немножко поменять специальность. – Каким диагнозом? – спросила Ася. И только тут сообразила, зачем ее сюда привели. Фея мало чем отличалась от обычных детей. Уже потом Ольга Егоровна объяснила, что настоящее отставание от сверстников начнется в школе, а сейчас Фея просто говорит хуже, чем большинство. Но даже не хуже всех в группе. * * * – Вы мне ее показали, чтоб я рожала? – спросила Ася, когда они вышли из детского сада. – Вы мне хотели показать дауна, чтоб я знала, что это не страшно, да? Ольга Егоровна разозлилась: – Это не страшно, но это… тяжело. Чем дальше, тем тяжелее. Я тебе показала Фею, потому что ты должна принять решение. А решение человек принимает, когда владеет информацией. И тебе нужно понимать, что ты делаешь. Мне кажется, что ты пока просто плывешь по течению. Но, Ася, ребенок родится. Ты думала об этом? – Нет, – честно сказала Ася. А потом схватила классную за руку и попыталась объяснить: – Я ничего не чувствую. Меня не тошнит, я не толстею, я сплю и ем как всегда. И мне все время кажется, что все это какая-то ошибка. Что это шутка. Что я проснусь завтра, а никакой беременности нет. И я тогда объясню Грише, что это был сон, и мы с ним опять будем вместе. Понимаете? Ольга Егоровна обняла Асю: – Тебе нужно проснуться, слышишь? Тебе нужно осознавать, что ты делаешь. Ася оттолкнула классную. – Но я не хочу! – сказала она. У Ольги Егоровны на глаза навернулись слезы. – Пойдем, я отведу тебя домой, – сказала она. * * * Ася сидела в своей комнате и ждала. Классная действительно отвела ее домой. За ручку. Дверь открыла мама, и ее выражение лица Ольге Егоровне очень не понравилось. Поэтому она не ушла сразу, а сказала: |