Онлайн книга «Ночное солнце»
|
– Я вообще-то на дачу собралась, к маме, – сказала Надежда, – на поезд боюсь опоздать. Она решила отставить всякие китайские церемонии и держаться с Антониной построже. – Ох, Надя, я к тебе с большой просьбой! – Антонина прижала руки к обширному бюсту. – Лена, жена Дроздаева, то есть теперь вдова, сама не своя, боится на опознание идти. Родных у нее тут никого, и у Максима тоже не было… Я обещала ее проводить, да вот, понимаешь, ногу подвернула… Тут только заметила Надежда, что щиколотка соседки замотана эластичным бинтом. – Вот какой из меня ходок? – вздохнула Антонина. – Как же вас так угораздило? – недовольно спросила Надежда. Она уже примерно представляла суть просьбы Антонины. – Да случайно, с дивана неудачно встала! – оправдывалась Антонина. – И теперь хоть и близко больница, но я не дойду. А как Лену одну отпустить? Она в таком состоянии, таблеток напилась, соображает плохо… Ведь шесть дней уже вся на нервах. – Неужели шесть дней прошло? – удивилась Надежда. – Ага, и шесть ночей она не спит, сама сказала… Надя, я тебя очень прошу, проводи ты Лену в морг! Тебе на том свете зачтется, что ты вдову поддержала в трудную минуту! – Да что вы ее раньше времени во вдовы-то определяете, – сдаваясь, сказала Надежда, – может, еще это не он… – Он, – вздохнула Антонина Васильевна, – позвонил следователь и сказал – в нашей, мол, Екатерининской больнице лежит неопознанный труп с документами Дроздаева М. П. Так что он это, можно не сомневаться. Бедная Лена! Жили себе люди, жили тихо-спокойно, ниоткуда беды не ждали… – Беда всегда неожиданно приходит, – философски заметила Надежда, запихивая сумки под вешалку, и подумала, что хорошо, что кофе она выпить не успела перед походом в морг. Елена Дроздаева, открывшая им дверь, выглядела ужасно, чему Надежда не удивилась. – Вот, Лена, – суетилась Антонина Васильевна, – вот Надя тебя проводит, чтобы ты не одна была там… Ты ведь знаешь Надю с седьмого этажа? Елена слабо кивнула, причем Надежда сразу поняла, что она отреагировала только на вопросительную интонацию, не уразумев сути вопроса. И правда, нельзя ее одну отпускать в таком состоянии, еще под машину попадет. – Платочек черный тебе принести? – спрашивала Антонина. – А то нехорошо с непокрытой головой… – Какая разница! – Елена отмахнулась, на миг придя в себя, и взгляд ее стал осмысленным. Надежда была полностью с ней согласна. Антонина Васильевна перекрестила их и похромала к себе, а Надежда с новоиспеченной вдовой сели в лифт. Идти было недалеко, полторы остановки всего, а если дворами срезать, то еще ближе выходило. Дорогой молчали, Надежда не хотела заводить пустой разговор – не тот случай. Огромный корпус больницы был виден издалека. Больница раньше была имени Клары Цеткин, и только лет десять назад, после ремонта, назвали ее Екатерининской, в честь святой Екатерины. Неизвестно, святая ли помогла или же просто времена другие настали, но больница стала гораздо лучше, говорили, что и оборудование у них появилось серьезное, и персонал теперь денег почти не берет. Надежда в который раз удивилась, отчего больницу в свое время назвали именем Клары Цеткин. Вот какое отношение эта самая Клара имеет к больным и увечным? Если честно, Надежда понятия не имеет, кто же эти две дамы – Клара Цеткин и Роза Люксембург, ясно, что что-то революционное, но вот подробности из головы вылетели, хоть в школе и проходили. Но вообще непонятно, чем они там думали, когда другую больницу, святого Георгия, переименовали в больницу имени Карла Маркса? Ну, этот-то точно не болел, а придумал учение о прибавочной стоимости. И еще про призрак, который бродит по Европе. Или вот еще все та же известная психбольница имени Скворцова-Степанова. Ну, за что человеку такая сомнительная посмертная слава? Ну не лежал он в этой больнице никогда в жизни, он все больше по финансам… И ведь не только с больницами такая петрушка у них получалась. Назвали кондитерскую фабрику именем Крупской. Хорошая фабрика, конфеты вкусные. Но, насколько Надежда знает, ее тезке Крупской сладкого вообще нельзя было, у нее диабет был… Ну никакой логики. И эти люди государством управляли… Тут они вошли в ворота больницы, и Надежда выбросила из головы пустые мысли. Миновали главное многоэтажное здание, затем пару корпусов поменьше, свернули в узкий проход на дорожку, усаженную чахлыми кустиками. – Вон там наверняка морг! – проговорила Надежда, увидев в конце дорожки приземистое одноэтажное здание, возле которого роились люди с характерным для похорон растерянным и виноватым видом. Далеко не все были в черном, но у некоторых женщин волосы были прикрыты черными косынками. Надежда и ее спутница подошли к дверям морга. К ним метнулась высокая худая женщина с лихорадочно блестящими глазами и спросила резким, надтреснутым голосом: – Вы с работы? – С какой работы? – Елена испуганно попятилась. – С его работы, конечно! – в глазах худой женщины вспыхнула подозрительность. – Кого его? – Бориса Борисовича, кого же еще! – градус подозрительности в глазах незнакомки повысился. – Нет, мы по другому вопросу! – ответила Надежда и потянула Елену внутрь. Навстречу им тут же шагнул мужчина в черном костюме и раздраженным голосом проговорил: – Вам же сказали, что вас позовут, когда все будет готово! Подождите на улице… покойный еще не готов к церемонии, над ним еще работают! Подождите! – Мы на опознание, – отрезала Надежда. Она решила взять все переговоры на себя, видя, что Елена совсем поплыла от страха и горя. – Ах, на опознание! – Мужчина успокоился и крикнул куда-то в глубину помещения: – Леонид, это к тебе! На опознание пришли! Он тут же ушел в соседнюю комнату, но вместо него появился долговязый тип лет сорока в несвежем халате и со страдальческим выражением лица. Вместе с ним в комнату проникло облако застарелого перегара. – Которые тут на опознание? – осведомился он, хотя кроме Елены и ее спутницы в комнате никого не было. – Мы, – ответила Надежда. – Насчет Дроздова? – задал санитар следующий вопрос. – Не Дроздова, а Дроздаева! – привычно поправила его Елена и негромко не то всхлипнула, не то икнула. – Дроздова, Дроздаева, хоть Дроздуева, мне без разницы! Идите за мной! – Санитар развернулся и скрылся за металлической дверью, сделав женщинам знак следовать за ним. Елена вдруг заупрямилась, верно, ноги отказывались идти, так что Надежде пришлось тащить ее чуть ли не волоком. В соседней комнате царил арктический холод. Надежда зябко поежилась и обхватила себя руками. |