Онлайн книга «Ночное солнце»
|
– Ох, и повеселимся! – повторил рыжий, размахивая своим железным цветком перед лицом Надежды. – Не знаю только, с чего начать… с того или с этого… – Ой, мама… – пролепетала Надежда. – То-то, что мама! – ухмыльнулся бритоголовый. – После него тебя родная мама не узнает, как после пластической операции, так что лучше сразу нам все выложи, что знаешь, пока он не приступил! Тогда мы тебя, может быть, отпустим… – Да ничего я не знаю! – Значит, не хочешь по-хорошему? Шестипалый, приступай! Шестипалый снова надвинулся на Надежду, убрал все лезвия, кроме одного… Надежда вжалась в спинку стула, с ужасом глядя на шевелящиеся пальцы. И в этот ужасный момент в дверь дома кто-то постучал. Громилы переглянулись. – Кого там еще черти принесли? – недовольно проговорил бритоголовый. – Женщина, ты тут? – раздался за дверью женский голос. Надежда узнала голос той деревенской тетки, у которой она спрашивала дорогу. – Ты тут, что ли? – повторил тот же голос. – Женщина, ты чего не отзываешься? У тебя все в порядке? Может, тебе там плохо стало? Может, тебе помочь нужно? И тут Надежда заорала во всю силу своих легких: – Помогите! Спасите! Караул! Убивают! Грабят! На помощь! – Заткнись! – рявкнул на нее Шестипалый и попытался ладонью закрыть Надежде рот. Надежда укусила ладонь. Это было противно, рот наполнился жесткими волосками, но эффект был достигнут – Шестипалый взвизгнул, отдернул руку и затряс ею в воздухе: – Кусается, стерва! Надежда же снова завопила: – Спасите! Помогите! Грабят! Пожар! Почему она добавила «пожар», не совсем ясно. Должно быть, это слово всплыло из глубин подсознания. Когда-то на лекции по основам безопасности ей внушили, что, если ночью неизвестные ломятся к вам в квартиру, нужно кричать именно «пожар», тогда соседи точно придут на помощь. За дверью тоже отреагировали. – Сейчас, сейчас, женщина, мы тебя вызволим! Мы все тут, и мужики тоже! Степаныч, Михалыч, заходите сзади, чтобы никто не ушел! Витька, лезь в окно! А ты, Гришка, беги за участковым Василием Макарычем, скажи, чтобы непременно табельное оружие прихватил! Главное дело, Мухтара с цепи не спускайте, а то он их насмерть загрызет, а они живые для суда нужны! Тут же из-за двери послышался собачий лай – правда, какой-то визгливый и несерьезный для грозного Мухтара. А в следующую секунду оконное стекло разлетелось на мелкие куски и что-то с металлическим грохотом покатилось по полу. – Сколько же их там? – испуганно вскрикнул Шестипалый, отступая к двери. – Бежать надо! – Бритоголовый тоже метнулся в прихожую, но на пороге на мгновение остановился, обернулся, взглянул на Надежду и прошипел: – Смотри у меня! Мы тебя из-под земли достанем! Затем он выскочил в прихожую – и оттуда донеслись оглушительный грохот, вопль, грохнула входная дверь. Затем – уже с улицы – снова послышались заливистый собачий лай, удаляющиеся шаги, и наконец все стихло. Надежда перевела дыхание. Дверь открылась, и в комнату вошла та самая женщина, которую она встретила по дороге. Она была все в том же ситцевом халате, только накинула поверх него зеленую вязаную кофту. – Ну, как ты здесь – живая? – осведомилась вошедшая. – Ох ты господи, они тебя связали! Она ловко освободила Надежду от веревок, огляделась. – Это кто же такие были? – осведомилась, убедившись, что жертва преступников спасена. – Бандиты, наверное, кто же еще… – уклончиво ответила Надежда. – Надо же! Никогда у нас в Шепелеве бандитов не было. Пьяниц – сколько угодно, каждый второй, самогон варили, а бандитов… что им здесь делать? – Спасибо вам! – проговорила Надежда, отдышавшись и растерев онемевшие руки. – А где все остальные? Я их тоже хочу поблагодарить. Вы меня спасли… – Остальные? Какие остальные? – Ну, как же! Степаныч, Михалыч, Гришка… – Да какой там Гришка! – тетка рассмеялась. – Это я так, для острастки кричала, чтобы бандитов этих спугнуть! А так в деревне, кроме меня, только слепая баба Маня да хромая баба Дуся. Но они-то из дома давно уже не выходят… – Но как же… ведь кто-то в окно прыгнул… – Да это я ведро бросила, тоже для острастки! – и она показала на валяющееся посреди комнаты оцинкованное ведро. – А кто на них в сенях напал? Я же оттуда грохот слышала и крик… – А это они сами на себя напали. Сперва один таз со стены уронил, себе же на голову, а когда от таза шарахнулся – ногой в ведро угодил, чуть не свалился. – А участковый Василий Макарович? Его тоже нет? – Почему же нет? Участковый есть, как же без него, только он в Оликах, отсюда двенадцать километров. Он к нам вообще не заглядывает, что ему тут делать? – А Мухтар? Что – и Мухтара нет? Я ведь своими ушами собачий лай слышала! – Почему нет? Мухтар как раз есть, сейчас он прибежит! Мухтар, а Мухтар! Ко мне, Мухтар! Тут же по полу простучали когти, и в комнату вбежала небольшая белая собачка с черным пятном на морде. Надежда узнала популярную породу джек-рассел-терьер. Мухтар громко тявкнул и преданно взглянул на хозяйку. – Вот он очень помог! – проговорила хозяйка и погладила Мухтара по загривку. – Первое дело – лаял, как сторожевая собака. Он так лает – кого угодно напугать может. А потом, когда они из дома выбежали, он их за ноги кусал, так что они только успевали улепетывать! Так до самой машины и провожал! – Молодец, Мухтар! – похвалила Надежда пса. – Извини, ничего вкусного у меня нет. Если бы знала, что с тобой встречусь, непременно бы прихватила. А можно его погладить, или он у вас серьезный, с посторонними не знается? – Серьезный-то он серьезный, но погладить можно, он это очень даже любит! Надежда погладила Мухтара, почесала его за ухом. Героический пес завилял хвостом с такой силой, что поднял пыль. – Спасибо вам! – повторила Надежда. – Спасибо-то спасибо, – отозвалась ее спасительница. – А вот ты все же скажи, зачем тебе дом Марковны понадобился? До этого момента Надежда надеялась, что ей не придется врать этой симпатичной женщине. Но теперь она оказалась в безвыходном положении. Не рассказывать же ей всю историю с начала до конца! Она в нее просто не поверит. – Меня племянник ее послал, – проговорила она после недолгих колебаний. – Максим, что ли? – оживилась тетка. – Да, да, Максим! – Надежда, в свою очередь, обрадовалась, что хоть в чем-то может быть правдивой. |