Книга Вероника Спидвелл. Опасное предприятие, страница 76 – Деанна Рэйборн

– Лучше уж мисс Спидвелл, чем вы, ваше высочество!

Она медленно кивнула.

– Думаю, вы правы. В конце концов, она активная особа и имеет опыт в подобных делах.

– Да, это так, – согласился он. – Однажды я видел, как она спаслась с катера, битком набитого бандитами, которые хотели ее похитить.

Принцесса поднялась, чтобы взглянуть на меня, и стала рассматривать будто диковинку на ярмарке.

– Я могу в это поверить, – сказала она наконец. – У нее решительно мужские качества, – добавила она неопределенно.

– Именно, – сказал Стокер. – А для подобного мероприятия нужны именно они. Нежная и женственная дама, особенно из высшего класса, способна играть в этом лишь незначительную роль, – уверил он ее.

Она пристально на него взглянула.

– А что станет с моими украшениями? Если что-то пойдет не так, мне все же очень не хотелось бы их потерять. Как я смогу объяснить их исчезновение?

Ее тон изменился, и за ее вопросом я услышала некоторую расчетливость. Стокер этого не заметил или только сделал вид.

– Я все время буду рядом с мисс Спидвелл. Под моей защитой они будут в безопасности, – пообещал он.

Она неохотно кивнула.

– Ну хорошо. Думаю, это лучший план из всех возможных.

Стокер не стал больше на нее давить. Он снова похлопал ее по руке, вновь очень почтительно.

– Больше не беспокойтесь об этом, мэм.

Луиза кивнула и глубоко вздохнула.

– Ждите здесь, я принесу вам драгоценности.

Она вышла из комнаты, а я даже не взглянула на Стокера. Я была слишком возмущена, чтобы говорить, а потому повернулась к пейзажу авторства Луизы, висевшему на стене. Он был унылым и совершенно не вдохновляющим: Канада, или Сибирь, или другое, столь же холодное место, совершенно лишенное интересных бабочек. Так шли минуты. Стокер крутился у каминной доски, брал с нее разные безделушки и ставил на место, вытаскивал открытки из стопки писем и приглашений и читал без всякого стыда.

Наконец вернулась Луиза; она казалась гораздо спокойнее, и я уловила легкий аромат бренди в воздухе. Очевидно, она задержалась, чтобы немного успокоить нервы, и мне стало неприятно, что она не предложила нам выпить вместе с ней. В руках у нее была коробка, которую она передала Стокеру. Он вопросительно приподнял бровь. Она кивнула.

Это была ничем не примечательная синяя сафьяновая коробка. В ней могли быть письма, безделушки, вообще все что угодно. Но на самом деле в ней хранилось настоящее волшебство. На белой бархатной подкладке неземным светом светились изумруды, они сверкали, по поверхности камней бегали искры, то ныряя в самую глубь, то вырываясь наружу, будто взрываясь всполохами зеленоватого цвета. Тиара, вынутая из обрамления, будто обхватывала остальные украшения, желая защитить их, собирая в своих драгоценных объятиях все эти сокровища.

– Потрясающе, – выдохнула я.

– Невосполнимо, – поправила она, протянула руку и захлопнула коробку с громким щелчком. Потом она убрала ее в небольшую кожаную сумку и вручила Стокеру. – Если эти сокровища исчезнут, невозможно будет объяснить, что с ними произошло. Они просто бесценны.

– Как и человеческая жизнь, – напомнила я ей.

– Мы будем очень осторожны, – быстро вставил Стокер. – Не волнуйтесь, ваше высочество.

Она выпрямилась и подняла подбородок так, как ее, без сомнения, учили бесчисленные гувернантки и преподаватели хороших манер.

– Благодарю вас, мистер Темплтон-Вейн.

Она протянула ему руку для пожатия, а мне на прощание достался лишь отрывистый кивок.

– Мисс Спидвелл.

С этими словами она позвонила в колокольчик, и явился дворецкий, чтобы проводить нас к выходу из дворца.

Как только мы вышли за ограду королевского сада, яповернулась к Стокеру.

– Совершенно ужасное представление, – начала я.

Он весело мне улыбнулся.

– Да, мне тоже так показалось.

Я уставилась на него.

– Ты говорил все это не всерьез?

– Ни единого слова правды, и тебе следовало бы это знать, – ответил он немного сердито. – Вообще-то, меня очень расстраивает, что ты этого не поняла. Ты ведь знаешь, что я думаю о монархии и женской ранимости.

– Что монархию нужно упразднить и что женщины ни в чем не уступают мужчинам?

– Даже более того, – поправил он и склонил голову. – Мне не следует гордиться этим представлением, оно и правда было отвратительным. Но зато мы получили, что хотели. Теперь мы знаем, почему Майлз не может представить алиби. И нам поручили передать драгоценности, а пока это лучшая возможность раскрыть убийцу. Для получаса работы очень неплохо, мне кажется.

– Я все-таки не понимаю: откуда ты знал, что это сработает? Твоя лесть была шита белыми нитками.

Он посмотрел на меня с сожалением.

– Царственные особы не отличаются от аристократии, а ты забываешь, что я вырос среди таких людей. Я один из этого невежественного клана, хоть их и порицаю. Знаю, что они думают и даже как.

– Что же думает принцесса?

– Конечно, что она центр вселенной. Они все так считают. Бог – в своих небесах, королева – на троне, а все создания должны им поклоняться, да простит меня Браунинг ^[23], – сказал он. – Для них не бывает слишком много лести. Они ничего не знают об истинных страданиях, лишениях и боли, а потому, если даешь им понять, что видишь, как они мучаются из-за своих переживаний, они сразу решают, что ты единственный, кто по-настоящему их понимает. При этом только попробуй заговорить с ними о бедственном положении на угольных шахтах в Йоркшире – и увидишь, сможешь ли сдвинуться с мертвой точки, – добавил он с отвращением.

– Ничего циничнее я никогда от тебя не слышала, – сказала я ему.

Он слегка улыбнулся.

– Тогда во что бы то ни стало оставайся со мной. Я тебя еще удивлю. Вообще-то, думаю, я смогу поразить тебя даже вот этим, – добавил он, доставая из кармана открытку.

– Что это?

– Вид на Борнмут, – ответил он. – Я украл ее с каминной полки принцессы.

– Как познавательно, – протянула я.

– Переверни же ее, мой недоверчивый друг.

Я сделала, как он просил, и вскрикнула от восторга.

– Стокер, ты просто гений!

Это был запоздалый ответ на какое-то письмо, всего несколько строк, набросанных в спешке, Луизе от друга на каникулах. Но этого было достаточно.

– Почерк Джулиана Гилкриста, – выдохнула я.