Книга Имитируя визг , страница 55 – Маргарита Малинина

— Ты что здесь делаешь?! — очумела я, совсем позабыв про нашу серьезную ссору.

— Не пугайся, не на ярмарку, — очень даже миролюбиво отозвалась Семенова и улыбнулась. Я также улыбнулась: люблю незлопамятных людей. Однако… могла бы и извиниться! — Ты же знаешь, как я отношусь к ширпотребу. Я на концерт пришла, мне нравится «Закат». Тебя люблю, тебя хочу…

— Чего?! — испуганно дернулась я в сторону, нечаянно ударив локтем какую-то тетку, но тут поняла, что Лида просто подпевает любимому исполнителю.

— …И улечу, я улечу… Ты чего дергаешься? Слушай, за мной сейчас Пусик приедет на новой тачке, и мы прокатимся в Москву, в бутики. Хочу себе еще одну шубу. Я говорила?

— Нет, — нахмурилась я. Зачем человеку две шубы? К тому же, если верить нашей экологичке, вследствие накопления углекислого газа и пыли в атмосфере, что создает парниковый эффект, в ближайшее время миру грозит глобальное потепление. Какие, на фиг, шубы? Бикини нужно покупать.

— Юль, ты чего убежала? — догнала меня Катя. — Я выиграла! Она скинула пять рублей!

— Кать, ты знаешь Лиду? — Я представила их друг другу.

Бывшая одноклассница смерила мою подругу очень неприятным завистливо-агрессивным взглядом, в общем, как одна красивая женщина другую не менее, а то и более красивую, а Катерина, казалось, вообще не обратила на первую внимания. Почему красавицы так ненавидят друг друга, даже не зная внутреннего мира этого человека?

— Ла-апочка моя, вот ты где! — подкатился к нам пузатый дядя маленького росточка, и в связи с этим он казался абсолютно круглым. Круглый, словно мяч, лысый, словно мяч, и маленький, словно… маленький мяч. Одним словом, Мяч.

Лида повернулась к своему мужу с недовольной миной и закапризничала:

— Пусик, почему так долго?

— Прости, За-аинька! — Здесь Мячик заметил нас. — Здравствуйте, де-евоньки!

От этой дурацкой манеры растягивать гласные меня едва не стошнило, и я поклялась себе, что, если он еще раз это сделает, я начну играть им в волейбол. Корзиной будет служить открытое окошко дома через дорогу, авось докину, я довольно меткая. Но Кате, судя по всему, речь Мяча пришлась по вкусу, ведь это было своеобразным заигрыванием, а любое внимание к своей персоне со стороны особей мужского пола Любимова воспринимает как личную победу. Понятное дело, побеждать нравится всем.

Итак, Катюха растянула губы в своей фирменной улыбке и пожала Лидкиному Мячику руку. Сам Мяч тем временем не сводил пристального взора с ее коленок, обтянутых черной сеткой. Видя такое дело, мегера женушка схватила в охапку своего кругленького мужа и, чеканя им, уволокла от греха подальше.

— Вы знаете, что я мастер спорта? — обернувшись через плечо, крикнул Кате уводимый в неизвестность мячеподобный Лев Семенович и через секунду был скрыт с помощью Лиды из нашего поля зрения.

— Интересно, он мастер спорта по борьбе сумо? — подколола Катя.

— Ага. Или по боям без правил.

— В категории супертяжелого веса! — Мы рассмеялись.

Через два ряда бессмысленной толкотни среди многочисленных покупателей под зазывающие крики продавцов я выхватила глазами из толпы два знакомых силуэта, озирающихся вокруг себя в поисках кого-то. Может, меня?

— Кать, смотри. Мой экс со своим дружком.

— Да? Где? — Подруга посмотрела в направлении, которое я ей указала.

Ромка с Родионом тоже заметили ту, которую искали, и пошли в нашу сторону.

— Солнышко, я знал, что встречу тебя здесь! — с чувством выдал Жигунов и распростер перед моим носом свои жаркие объятия, но я не спешила в них падать.

— Вот мы и встретились, детка, — в свою очередь поприветствовал меня Краснов ехидно, что не сулило мне ничего хорошего.

Любимова смерила невысокого узкоплечего Родика в несвежей одежде и с грязными волосами чисто женским презрительным взглядом и спросила меня, скривив при этом мину жующего что-то чрезвычайно кислое человека и выразительно фыркнув:

— Че это за чмо в ботах?

Я еле сдержалась, чтобы не прыснуть от смеха, а Родион незамедлительно уставился на свои черные кеды. Наверно, применял к ним определение «боты». Вообще-то Катька сразу догадалась, кто это. Просто ей хотелось за меня отомстить, хотя бы так.

— Милая, ты подумала над тем, чтобы ко мне вернуться? — Это, конечно, Ромка.

Я нахмурилась.

— Знаешь, Ром, где твой самый большой промах?

— Да, это было жестоко… Этот костюм…

— Да, именно жестоко. Но не костюм. Ты обязан был сказать, что женат.

— Юлечка… — Ромка глубоко вздохнул, точно перед прыжком в воду. — Порядочные девушки вроде тебя, узнав такую новость, тут же машут ручкой. Я хотел, чтобы ты сперва поняла, какой я человек, узнала меня изнутри, так сказать, а не делала бы поспешных выводов при первой встрече. Матрешка моя, потерпи немного! Максимум — два несчастных месяца, они быстро пролетят, и все, я свободен! И мы будем вместе! Я… я женюсь на тебе! Теперь ты знаешь меня. Ты знаешь, что со мной не соскучишься. Да и с тобой тоже… Представляешь, как мы заживем?

— Честно говоря, с трудом. Да и не знаю, нужна ли мне такая жизнь.

— Давай просто попробуем! Ну дай мне шанс! — налились мольбой два синих глаза.

Вот снова возникло это чувство! С первой минуты разговора я была настроена очень сурово и жестко, как-никак парень меня здорово обманул, да и притом ради выгоды своего друга изрядно пощекотал нервы. Но стоило ушам поглубже окунуться в приятный тембр его голоса, как мозги сызнова начали отказывать. Гипнотизер он, что ли?

— Я не знаю… — Это все, что я смогла из себя выдавить. Как всегда — ни да, ни нет. Ни то ни се. Почему же я такая мягкотелая, такая податливая, такая уступчивая, такая лапша?

Катерина, до этого скромно отмалчивающаяся и слушающая наш диалог, едва почуяв в моем голосе слабину, схватила свою непутевую подругу под руку и решительно повела прочь. Ромка, видя такой демонстрационный уход, здравомысляще рассудил, что догонять не стоит: это ничего не даст, однако посчитал нелишним крикнуть вдогонку:

— Я тебе докажу свою любовь! Ты поймешь! Я… я сделаю это! — да таким тоном, что мне стало как-то не по себе. Не хватало, чтобы он с моим именем на устах сиганул с крыши, оставив маленького сына сиротой.

Я поделилась с Катей своими опасениями, и та тут же остудила пыл подруги:

— Фуфлогон твой Жигунов! Ничего он не сделает, вот увидишь!

— У меня такой сумбур в голове, — пожаловалась я ей.

— Ничего страшного, — оптимистично заявила она в ответ. — У тебя всегда были с этим местом немалые проблемы.

— Ну спасибо! — Вместо того чтобы обидеться, я рассмеялась. Наверно, «немалые проблемы» действительно имеют место. Впрочем, вероятнее всего Катя добивалась именно этого — поднятия настроения, а вовсе не обиды. — Ну, на самом деле, Кать, как после всего этого можно… Я даже не знаю, можно ли такое простить? И как вообще на это реагировать?