Книга В зазеркалье воды, страница 37 – Сара Пэйнтер

– Вам нравилось быть одиноким волком.

– Да, наверное. Немного. Мне нравилось быть гласом вопиющего в пустыне и восставать против общепринятых взглядов. Это казалось важным, потому что лишь немногие были такими же. Я хочу сказать, исследователи обнаружили, что ограничение приема калорий увеличивает продолжительность жизни у крыс, еще в 1930-е годы. Думаю, можно было достичь большего, но тогда это считали безумным проектом. Теперь изучение таких вопросов становится респектабельным. – Он пожал плечами: – Если даже Гугл взялся за такой проект… Ну, вы понимаете.

Стелла кивнула.

– А здешняя жизнь просто вынуждает меня думать о семье. Я понимаю, что не должен уделять такое внимание своей родословной. Я знаю об этом, но не могу остановиться.

– Это ваша жизнь, – сказала Стелла. – Почему бы не следовать своему увлечению? Такой подход хорошо послужил вам в прошлом.

Он посмотрел ей в глаза:

– Но вы на это не подписывались.

– Я буду только рада помочь, – сказала она и насладилась теплотой его улыбки.

Джейми еще не набрал привычные обороты и даже не вскрыл все коробки. Стелла взяла ручку и блокнот и приступила к перечню содержимого каждой из них, оставляя все в прежнем виде и прикрепляя списки клейкой лентой к верхней части коробки. Это было именно то, в чем она нуждалась для душевного спокойствия.

Несмотря на поглощавшую внимание рутину, было странно работать рядом с Джейми. Они вместе двигались по комнате, которая казалась весьма просторной, пока не была загромождена коробками. Работа в чужом доме всегда сопровождалась риском, и спасительным средством были строгие границы между людьми, но теперь, когда она видела Джейми больным и тем более лично уложила его в постель, она не могла удержаться от косых взглядов на него, пока он смотрел в другую сторону. На очертания его плеч. На цвет ресниц.

В последней коробке, открытой Стеллой, находились письма. Аккуратно собранные в пачку и перевязанные выцветшей лентой. Она взглянула на первое письмо, готовая внести пометки для архивирования и двигаться дальше, но вместо этого развернула хрупкую бумагу и дочитала письмо до конца.

– Кто такая Джесси?

Джейми поднял голову:

– Понятия не имею.

– Бабушка? Нет, постойте. Это было слишком давно. Прапрапрабабушка?

Он пожал плечами, и Стелла вернулась к письму. Оно было адресовано Мэри, а обратный адрес, выписанный аккуратным почерком, указывал на миссис Джесси Локхарт.

– Ее фамилия Локхарт.

Джейми покачал головой:

– Не могу припомнить. Я читал о моем деде и его отце. Оба носили имя Джеймс Манро. Это семейная традиция. Хотя, согласно этим материалам, мой прапрадед проходил под именем «Джек».

Стелла сделала пометку на листке бумаги и сложила старинное письмо. По большей части пачка состояла из отдельных листов, хотя попадались и письма в конвертах. Она сделала дополнительную пометку по поводу почтовых марок. Стелла ничего не знала о таких вещах, но считала, что хорошо сохранившиеся марки Викторианской эпохи могут представлять ценность. В любом случае стоит проверить.

– У вас все в порядке?

Стелла осознала, что по-прежнему рассматривает то первое письмо. Сначала почерк с трудом поддавался прочтению, но он был очень красивым. Наклонные буквы и редкие чернильные пятнышки были напоминанием о личности отправителя. Последние полчаса Стелла разбирала старые фотографии, книги, газетные вырезки и рукописные записки, но сейчас она знала, что держит в руках сочинение молодой женщины, написанное сто семьдесят лет назад. Она ощущала себя путешественницей во времени, но бумага существовала здесь и сейчас как осязаемое звено связи с прошлым.

– Что такое «ставные камни»?

Джейми моргнул.

– Булыжник для мостовой.

– Это по-шотландски?

Он кивнул.

– Вы уверены, что с вами все в порядке?

Стелла заставила себя двигаться, сложить листок бумаги и присоединить его к остальным. Но ей не хотелось возвращать пачку писем в коробку.

– Вы не возражаете, если я прочитаю их?

Джейми уже отвернулся, погруженный в изучение гроссбуха в кожаной обложке. Но он поднял голову:

– Разумеется.

* * *

Когда Стелла закончила работу, коробка с письмами стола в углу ее стола, как невысказанное обещание. Время от времени она брала верхнее письмо и разворачивала его, ощущая мягкую бумагу на кончиках пальцев и вдыхая сладостный аромат старины.

Она не понимала, что придало ей сил, но вдруг испытала прилив энергии. Ей захотелось выйти из дома и позвонить Бену, но она не доверяла мобильной связи, угрожавшей прервать разговор на важном месте, а также сомневалась в своей решимости, если придется слишком долго ждать ответа. После недолгого размышления она подождала до тех пор, пока Джейми не закончил сеанс инверсионной терапии для позвоночника, и отнесла беспроводной стационарный телефон в самую дальнюю комнату, где работала связь.

– Это я, – сказала она, когда Бен ответил на звонок.

– Давно пора, – сказал Бен. – Меня уже тошнит от тревоги за тебя.

– Ну да. Мне очень жаль. – Стелла сама не знала, к чему эти оправдания. Он не имел права беспокоиться о ней; она больше не была предметом его заботы.

Он глубоко вздохнул, и его голос стал более вкрадчивым.

– Где ты сейчас?

– В Шотландии, – ответила Стелла.

– Взяла отпуск?

– Не совсем так. Послушай, я должна тебе кое-что сказать.

– Нехорошо так долго оставлять дом пустым. Я остановился там вчера вечером, чтобы все могли убедиться, что он по-прежнему обитаем.

Стелла мгновенно сбилась с толку при мысли о Бене в ее доме. Он спал в ее постели? В их постели? Она поборола мгновенный приступ тошноты и попыталась упорядочить свои мысли. Так или иначе, теперь это уже не имело значения.

– Похоже, ты уехала в спешке и оставила почти всю одежду, – говорил Бен. – Поэтому ты можешь понять, почему я так встревожился. Я понимаю, что не имею права…

– То, чем я сейчас занимаюсь… не имеет отношения к тебе. Ты не должен беспокоиться обо мне, а мне не нужно волноваться о твоем беспокойстве.

– Но все не так просто, да?

Стелла выглянула из окна. На лужайке сидел кролик, а секунду спустя закаркала ворона, и одна из собак выбежала ловить ее.

– Стелла?

– Документы на закладную находятся в верхнем ящике буфета в столовой, – сказала Стелла. Она пользовалась столом в этой комнате как своим домашним офисом. Сидела перед ноутбуком с расписками о согласовании их банковского счета, выписывала чеки, совершала переводы и устанавливала лимиты списания дебетовых средств. Звонила и узнавала лучшие цены на электричество, газ и страховку, на водопроводные работы, облицовку и все остальное, что требовало денег, чтобы поддерживать дом в надлежащем состоянии. Бен действительно любил этот дом, но Стелла заботилась о нем, как настоящая мать. Та, кто вытирает нос ребенку, готовит ему обед и дает деньги на карманные расходы.