Книга Дьявол зимой, страница 26 – Лиза Клейпас

– Нет, – яростно сказала она. Горло ее сжалось, рот не успевал артикулировать слова, которые рвались наружу. – Я п-пробуду с ним столько, сколько понадобится. И не надо изображать заботу. Тебе наплевать на меня... и на него тоже. Просто тебе не терпится продемонстрировать свою власть...

– Я видел постельное белье, – перебил ее Себастьян. – Он харкает кровью, слизью и черт знает чем еще... Чем больше времени ты проведешь с ним, тем больше вероятность того, что ты тоже подхватишь эту заразу.

– Я не верю в эту глупую теорию. Найдется д-дюжина докторов, которые считают ее смешной...

– Я не могу позволить тебе рисковать. Проклятие, неужели ты хочешь через полгода оказаться прикованной к постели с разлагающимися легкими?

– Это тебя не касается!

Повисло натянутое молчание, и Эви почувствовала, что ее резкие слова проникли глубже, чем она рассчитывала.

– Ты права, – свирепо отозвался Себастьян. – Раз тебе хочется умереть от туберкулеза, давай, действуй. Только не удивляйся, если я откажусь сидеть у твоей постели, заламывая руки. Я палец о палец не ударю, чтобы помочь тебе. И когда ты будешь лежать здесь, выхаркивая свои легкие, я с удовольствием напомню тебе, что во всем виновато твое идиотское упрямство! – Он завершил свою тираду раздраженным взмахом руки.

К сожалению, Эви, привыкшая к повадкам дяди Перегрина, была не в состоянии отличить сердитый жест от физической угрозы. Инстинктивно отшатнувшись, она заслонила лицо ладонями. Удара, однако, не последовало. Судорожно выдохнув, она с опаской опустила руки и обнаружила, что Себастьян в немом изумлении взирает на нее.

Затем его лицо потемнело.

– Эви, – сказал он с пугающей яростью в голосе. – Неужели ты думаешь, что я собирался... – Он осекся. – Иисусе. Кто-то бил тебя. Ну конечно. Кто, к дьяволу, это был?! – Он порывисто протянул к ней руки – слишком порывисто, – и она отпрянула, прижавшись спиной к стене. Себастьян замер. – Проклятие, – прошептал он. На его лице отразилась буря чувств. Овладев собой, он тихо проговорил: – Я бы никогда не ударил женщину. И никогда бы не причинил тебе вреда. Ты ведь понимаешь это, правда?

Завороженная пристальным взглядом его сверкающих глаз, Эви не шевелилась, не в состоянии издать ни звука. Себастьян осторожно приблизился.

– Все в порядке, – нежно произнес он. – Позволь мне подойти к тебе. Все в порядке. Успокойся. – Обняв ее одной рукой, он принялся поглаживать ее волосы, пока она не расслабилась, испустив протяжный вздох. Себастьян прижал ее теснее, касаясь губами ее виска. – Кто это был? – спросил он.

– М-мой дядя, – с трудом выговорила она. Рука, поглаживающая ее волосы, на мгновение замерла, когда он услышал это заикание.

– Мейбрик? – нетерпеливо спросил он.

– Нет, д-другой.

– Стаббинз.

– Да. – Эви закрыла глаза от удовольствия, когда вторая рука обвилась вокруг нее. Прижатая к его твердой груди, она склонила голову ему на плечо и вдохнула чистый запах мужской кожи с легкой примесью сандалового одеколона.

– Как часто это случалось? – усльшала она его вопрос. – Больше одного раза?

– Т-теперь это не важно.

– Как часто, Эви?

Поняв, что он не отступится, пока она не ответит, Эви пробормотала:

– Не очень часто, но... когда они с тетей Ф-флоренс были недовольны моим поведением, он пускал в ход руки. В п-последний раз, когда я пыталась убежать, он избил меня так, что все лицо распухло и превратилось в сплошной синяк.

– Вот как? – Себастьян помолчал минуту, а затем произнес с ледяным спокойствием: – Я разорву его на части.

– Мне этого не нужно, – искренне сказала Эви. – Я в-всего лишь хочу безопасности. От него. От всех них.

Себастьян слегка отстранился, чтобы посмотреть в ее разрумянившееся лицо.

– Ты в безопасности, – сказал он. Подняв руку, он прошелся кончиком пальца по золотистой россыпи веснушек у нее на переносице. Ее ресницы затрепетали и опустились.

– Эви, – тихо вымолвил он, приподняв ее подбородок. – Клянусь жизнью, что никогда не подниму на тебя руку. Возможно, я ужасный муж во всех других отношениях... но я никогда не обижу тебя таким способом. Ты веришь мне?

Эви молчала, жадно впитывая его ласковые прикосновения и возбуждающее тепло его дыхания. Она боялась открыть глаза или сделать что-нибудь, что нарушило бы очарование момента.

– Да, – наконец прошептала она. – Да...

Он коснулся ее губ в осторожном поцелуе, и Эви тихо ахнула, подавшись к нему. Себастьян обхватил ее лицо ладонями и приник к губам с нежной настойчивостью.

Почувствовав, что Эви слегка качнуло, он обнял ее за талию и притянул к себе. Эви обвила руками его шею, отвечая на дразнящие прикосновения его губ. Себастьян учащенно дышал, грудь его вздымалась, касаясь ее трепещущей груди. Поцелуй стал более глубоким и страстным, заставляя ее льнуть к твердому телу.

С мучительным стоном Себастьян наконец оторвался от губ Эви.

– Нет, – прошептал он, прерывисто дыша. – Нет, подожди... милая... Нам нужно поговорить... Дьявол!

Вцепившись в лацканы его сюртука, Эви уткнулась лицом в серый шелк галстука. Если бы Себастьян не держал ее, она не устояла бы на ногах.

– И все же я настаиваю на том, что сказал ранее, произнес он, касаясь губами ее волос. – Если ты хочешь ухаживать за отцом, тебе придется следовать моим правилам. Комнату нужно проветривать... Дверь и окна должны быть постоянно открыты. И не садись слишком близко от него. Более того, находясь с ним, завязывай носовым платком рот и нос.

– Зачем? – Эви откинула назад голову, недоверчиво уставившись на него. – Чтобы крохотные невидимые организмы не проникли в мои легкие? – Иронически поинтересовалась она.

Его глаза сузились.

– Не испытывай мое терпение, Эви. Я близок к тому, чтобы вообще запретить тебе навещать его.

– Я буду выглядеть как дурочка, расхаживая с завязанным лицом, – запротестовала она. – И потом, это может ранить его чувства.

– Мне на это наплевать. И заруби себе на носу: если ты ослушаешься меня, то вообще его не увидишь.

Эви резко высвободилась из его объятий, охваченная новым приступом негодования.

– Ты ничем не лучше Мейбриков, – горько сказала она. – Я вышла за тебя, чтобы обрести свободу. А вместо этого сменила одну тюрьму на другую.

– Ни у кого нет полной свободы, детка. Даже у меня.

Сжав руки в кулаки, она свирепо сверкнула глазами.

– По крайней мере ты можешь принимать решения, когда дело касается тебя.

– И тебя тоже, – ухмыльнулся он, не без удовольствия наблюдая за вспышкой гнева, которую спровоцировал. – Боже, что за зрелище! Какой неистовый темперамент! Так и хочется затащить тебя в постель.