Онлайн книга «Ненависть – плохой советчик»
|
Счастливая уборщица приехала минут через сорок. Опять рассказывала, как хорошо ее приняли потенциальные родственники, Рада кивала, улыбалась. Наконец девушка занялась уборкой, в ванной зашумела вода. Рада подошла к окну. Сегодня черемуха не пахла, от этого сделалось еще тоскливее. Двое полицейских в форме показались из-за кустов, решительно направились к подъезду. Затошнило. Рада прислонилась лбом к прохладному пластику окна. Полицейские остановились около вышедшего им навстречу дворника, заговорили. Через минуту развернулись, исчезли за углом дома. Тошнота не проходила, к ней добавился стук в висках. Рада отошла от окна, прилегла на диван. Зашумел пылесос, прибавляя головной боли. Рада поднялась, достала из сумки телефон, подержала в руках. – Ты сегодня еще не на работе? – стараясь говорить весело, спросила Леру. – Дома. Начальник работу прислал, а делать неохота. – Может, погуляем? Погода хорошая. – Давай, – обрадовалась подруга. – Начну нормально работать, опять месяцами видеться не будем. Рада быстро переоделась, внимательно оглядела себя в зеркале. Она не красавица, но и некрасивой ее не назовешь. Лицо не совсем правильное, но в последнее время это стало казаться ее особой нестандартной красотой. Мужчины смотрят на нее с интересом, Рада не может этого не замечать. Вчера в ресторане мужик за столиком напротив не сводил с нее глаз. Это даже подружки заметили. Рада потянулась к туши для ресниц и отдернула руку. Ресницы у нее и без того черные, длинные. Из некрасивого гадкого утенка вырос вполне приличный лебедь. Черный лебедь, окутанный мрачным ореолом. Красить губы Рада тоже не стала. Крикнула: – Я ушла! – и спустилась к машине. Сначала они с Лерой съели по мороженому, которое Рада купила по дороге. Потом подруга предложила пойти в парк. Рада не возражала. Раньше они часто гуляли в старом парке, а в последние годы времени на это у обеих не было. Лера свернула влево, в ту часть парка, которая казалась лесом. Неделю назад трава под деревьями только пробивалась, а сейчас лежала зеленым ковром. Странно, что Рада помнила пробивающуюся траву. Ей казалось, она не видит ничего и никого, кроме идущего впереди Егора. – Милена интересовалась убийством в парке, – как можно равнодушнее сказала Рада. – Знаешь что-нибудь новенькое? – Нет, – подруга покачала головой. – Как Милена Ивановна? – Нормально. У нее много подписчиков. – Знаю. Я смотрю ее ролики. Мне нравится. – Мне тоже. Навстречу прошла девушка. Она была в наушниках и пританцовывала в такт музыке. – Мне не нравилась Аксинья, – заговорила Лера. – Убитую звали Аксинья. Рада остановилась, прислушалась. – Соловей. Соловей щелкал, затихал, принимался щелкать и свистеть снова. А может быть, это был другой соловей, потому что птичье пение сопровождало их долго. – Я ее терпеть не могла, а теперь мне кажется, что я перед ней виновата. Несмотря на то, что… – Несмотря на что? – Так… Рада промолчала. И неожиданно почувствовала, что ненависть, которую она испытывала к убитой, никуда не исчезла. Ненависть осталась с Радой. И страх остался. – Давай свернем, – предложила Лера и повернула направо. – Аксинью убили прямо там, впереди. Ее нашел соседский мальчик. Мальчишки и полицию вызвали. – Лера улыбнулась. – Парни переживают, что убийцу не увидели. Рада приехала, чтобы узнать хоть что-то новое про убийство, а слушать это не было никаких сил. – И неизвестно, расследуют убийство или нет. – Расследуют, наверное, – удивилась Рада. Постаралась удивиться. Лера пожала плечами. – На работу полиция приходила только один раз. Я специально Сеню спрашивала. Правда, потом один полицейский Сене с моей подачи звонил, но Сеня с Аксиньей непосредственно не работал, ничего о ней не знает. – Арсений может не знать, с кем полицейские разговаривают. – Может, – согласилась Лера. – Но по дому полиция тоже прошлась только один раз. Это я точно знаю, все последние дни из квартиры почти не выходила. – Кофе попьем? – предложила Рада, свернув к скрытым за кустами столикам. – Кафешку открыли! – удивилась Лера. – А я и не знала. Рада похолодела. Она тоже не должна была знать про недавно открытое кафе. Заказали кофе, снова съели по мороженому. – Вчера встречалась с девочками из консерватории, – рассказывала Рада. – Хорошо устроиться трудно, девчонки в музыкальной школе работают. – Ты бы устроилась, – возразила Лера. – Ты очень талантливая. – Была, – невесело засмеялась Рада. Зазвонил телефон. Рада потянулась к лежавшей на соседнем стуле сумке, ответила на вызов с незнакомого номера. – Рада, у Кати температура… Воспитательница говорила быстро, а смысл сказанного Рада поняла не сразу. Она еще утром обязана была заметить, что дочь больна. А она думала о своих проблемах, и ей было наплевать на собственного ребенка. Лера вызвала такси, посадила Раду в машину. Раде хотелось, чтобы подруга поехала вместе с ней, но просить Леру об этом она не стала. Арсений спустился вниз, когда здание уже должно было опустеть. Оно и опустело. В коридоре никого не было, в лифте тоже. Охранник у входа читал потрепанную бумажную книгу. На мониторе компьютера перед ним виднелись пустые коридоры предприятия. – Мне бы ключи от… – Арсений назвал номер комнаты. Ключи наверняка были у Ирины, но она сегодня на работе не появилась, а просить ключи у кого-то другого не хотелось. Коллеги знали, что ему нечего делать в комнате Аксиньи Таращенко. Это могло вызвать ненужное любопытство. Впрочем, никто из подчиненных не имел права интересоваться, зачем их начальник хочет попасть в любое помещение. Арсений не был уверен, что охранник знает, какую должность он занимает. Охранники были пришлые, фирма имела договор с охранным предприятием. – Сейчас, Арсений Палыч, – охранник, мужик примерно его возраста, отложил книгу, поднялся, открыл стойку с висящими на ней ключами от офисов. Наверное, знать начальство входило в его служебные обязанности. Курить в здании можно было только на лестницах, но там всегда толпился народ, и Арсений нередко спускался вниз, курил, стоя на крыльце. Иногда разговаривал с охранниками и знал, что мужики в основном приезжие, из глубинки. Арсений мужикам сочувствовал. Работа у них была не пыльная, но очень уж тупая. Он бы от такой работы через месяц впал в полную депрессию. |