Книга Медикус и пропавшие танцовщицы, страница 96 – Рут Дауни

— Не надо было мне рассказывать об этом дурацком письме Софии, — неожиданно заявила вдруг Хлоя. — Тогда бы ты не стал совать свой нос в чужие дела, задавать вопросы... — Она снова высморкалась. — И Басс бы не узнал, что это я распустила язык. Он рассказал Меруле о дурацкой шутке с устрицами, вот она и решила в наказание продать Лукко. А сделал он это, чтобы отомстить мне.

Рус громко вздохнул. Пришёл его черёд сокрушаться. Не следовало расспрашивать Басса о письме.

— Прости, — пробормотал он. — Я просто хотел выяснить, что же произошло с Тиллой.

Хлоя прилегла с открытыми глазами, долго и молча разглядывала потолок.

— Так и знала, что это дело плохо кончится, — тихо заметила она.

С кухни донёсся грохот, затем — крики и ругань. Рус вздохнул. Уставился на носки своих сандалий — больше всего на свете ему хотелось оказаться сейчас где-то совсем в другом месте. В другой стране. В другой жизни. Там, где он бы никак не мог повстречать девушку по имени Тилла. Если бы он тогда не обратил внимания на шум у фонтана, ничего бы этого не случилось. И, Хлоя права, не надо было ему вмешиваться. С того момента всё пошло наперекосяк. Словно его прокляли, околдовали в тот самый миг, когда эти прекрасные глаза... О боги! Неужели и он начал верить во всю эту чепуху?

В дверях снова возник Стикх, он был вне себя от ярости.

— Не смог получить наличными! — выпалил он. — Эта несчастная корова уверяет, что деньги заперты в сейфе, а ключа у неё нет. Всё равно, иду к работорговцу!

— Погоди! — Рус потянулся к кошельку. — Сколько тебе надо, как думаешь?

Стикх лишь отмахнулся, давая понять, что сумма, которую готов дать Рус, всё равно не спасёт:

— Проклятый торгаш сдерёт столько, что тебе не снилось!

Вместо ответа Рус вывалил содержимое кошелька на пол.

Хлоя тихо ахнула.

— Собирался отдать часть долга, — объяснил Рус. — Но ничего, ещё денёк подождут. — Раз Тилла бесследно исчезла, Приск вряд ли сможет захватить её, если задолженность в фонд Эскулапа не будет вовремя выплачена.

Стикх выбежал с деньгами, а Хлоя сказала:

— Ты уж прости за то, что я тут наговорила. Теперь вижу, ты и правда хочешь всё исправить.

— Хоть и сам удивляюсь, зачем это делаю.

Он покосился на Хлою. Та выдавила слабую улыбку.

— Я осматривал тело Софии. После того, как её вытащили из реки, — произнёс Рус. — И что-то подсказывало мне: никто не должен умирать вот так. И это правда.

Хлоя села в постели, спустила босые ноги на пол.

— Если б я знала, где Тилла, — начала она, — непременно сказала бы тебе. Но я не знаю. Хотя могу сказать кое-что. Может, тебе и пригодится. Если, конечно, обещаешь, что это строго между нами. Не будешь болтать, не станешь задавать вопросов?

— Но если речь пойдёт о жизни и смерти, разве я могу молчать?

— При чём тут это? Ведь София умерла.

— Тем более.

— Я не знаю, кто убил её. Но знаю, почему все так боятся, что имя этого человека вдруг всплывёт. София была гражданкой Рима.

Рус растерянно заморгал.

— Гражданкой? — недоверчиво переспросил он. Граждане Рима не могут быть рабами, уж не говоря о том, что никто не имеет права заставить свободную римлянку работать проституткой. — Но как тогда она?..

— Сначала она рассказала об этом нам, а потом стала рассказывать всем подряд, а потом Басс преподал ей хороший урок, чтобы не распускала язык. Так вот, она говорила, что она — дочь центуриона. И что сбежала из дома с дружком после ссоры с отчимом.

Дочь центуриона!.. Что ж, это объясняет, по крайней мере, одно: её грамотность и начитанность. А также знание армейских бранных выражений.

— Ну а потом она поссорилась и с этим самым дружком, характерец у неё был ещё тот. И он бросил её прямо на дороге. Денег у неё, конечно, не было. Ну и она зашла в какую-то харчевню просить помощи, и там её подцепил один мерзавец. Обещал отвезти домой. И обманул. Завёз совсем не туда. Вот так и оказалась она у Мерулы.

Хлоя вздохнула и продолжила грустную историю:

— Едва оказавшись здесь, она начала ныть, жаловаться, хвалиться своим происхождением. Но у Мерулы такие штучки не проходят, она велела этой дурочке заткнуться. Ну и её приставили к делу. Глупо, конечно, поступили, но как-то не очень верили россказням Софии, да и дела шли плохо. И вот они начали предлагать её разным клиентам, а всем нам было велено молчать. И мы боялись, потому что Мерула сказала, что, если власти узнают, нас всех арестуют и будут сечь кнутом. Софию никогда не выпускали из дома. Должно быть, она поняла, что если не вырвется отсюда, то тут и умрёт — от такой вот «работы». Или же её продадут в ещё худшее место. — Хлоя горько усмехнулась. — Лично я никогда не верила в сказки о девушках, которых вызволяли из таких мест мужчины, влюбившиеся в них по уши. Я пробыла здесь дольше других и знаю: такого не бывает.

— Тилла рассказывала мне, как наказали Дафну.

— Дафне не хватило здравого смысла. Должна была понять, что здешние клиенты вовсе не такие мягкие и добрые, как бедняга Децим.

— Она брала пример с Эйселины?

— Я удивлялась, почему это Эйселина сбежала и ни разу не попыталась связаться с нами. А потом поняла: единственный путь отсюда — это смерть.

«Интересно, — спросил себя Рус, — думают ли мужчины, приходящие сюда развлекаться с девочками, о том, что способствуют процветанию всей этой мерзости?»

— Выходит, тебе ещё повезло, — заметил он.

— Просто я сильная, — ответила Хлоя. — Приходилось думать о ребёнке. — Тут она снова обхватила голову руками. — А что, если кто-то его перекупит?

— Денег у Стикха достаточно, — утешил её Рус. А про себя подумал: «Что, если он сбежит с этими деньгами?» — Ладно. Лучше расскажи мне ещё о Софии.

Хлоя кивнула.

— Повариха её пожалела. Раздобыла принадлежности для письма. И вот София написала письмо легату форта, где просила отправить её домой. Письмо должна была доставить повариха, но Басс узнал и обещал доставить его сам. Мы все думали, что София получит хорошую трёпку, когда он прочтёт его. Но, похоже, ошиблись. Скорее всего, он всё же пошёл и отнёс это письмо, потому что через пару дней к нам прибыл какой-то чиновник и передал ей послание. Сказал, что никому другому, кроме Софии, в руки не отдаст. Она прочла его, тут же сожгла и никому не сказала, что было в нём написано. Но я подозреваю, что какой-то человек обещал прийти и спасти её. И велел дожидаться.

Рус почесал за ухом.

— Но если кто-то должен был за ней прийти, к чему ей было сбегать? Нет, конечно, если она полагала, что сюда явится целый отряд солдат во главе с офицером...

— Как было с Фриной?

Рус смутился.