Онлайн книга «Герои. Человечество и чудовища. Поиски и приключения »
|
– Халкиопа? – Нет, другая – Медея. – И что она? – Она, между прочим, поклоняется ГЕКАТЕ и ее искусствам обучена [194]. – Да неужели? – Вот как есть, говорят. Она могла бы помочь Ясону. – Но с чего бы? – Да с того же, что движет всеми смертными более всего прочего. С того, что сильнее золота? – А! – воскликнула Гера, качая головой. – Какая же ты мудрая, Афина. Найди Афродиту. Афина отыскала богиню любви на Кипре. – Чем могу помочь? – спросила Афродита. – Нам с Герой нужно, чтобы царевна колхидская по имени Медея влюбилась в царевича Иолка по имени Ясон. Видишь ли, Гера хочет, чтобы этот Ясон… – Причина мне, в общем, без надобности, – сказала Афродита. – Знаю я эту Медею. Меня уже давно раздражает, что она посвящает себя Гекате, а мною пренебрегает. Сей же час отправлю к ней своего мальчика. Медея
Когда Эрот рано поутру явился во дворец, Медея сидела на подоконнике в дворцовом коридоре и читала глиняную табличку. Эрота она не заметила, поскольку бог страстного желания был незрим. Он встал рядом – колчан стрел за спиной, тетива натянута, серебряный лук наизготовку. «Какая красотка, – подумал он про себя. – Матери досадно – и немудрено, – что эта девушка всю жизнь одна. Везет же Ясону». Тут Эрот повернул голову ко входу в гостевой флигель дворца и подул. Ясон внезапно проснулся в своей постели. Сел, потер глаза. Странная греза. Эрот нашептал ему на ухо и велел… Чепуха какая. Ему есть о чем подумать, а не о любовных утехах. Надо понять, можно ли как-то побороть этих быков. Почему бы не исследовать дворец – может, найдется что-нибудь полезное. Эрот выстрелил Медее в грудь и отступил. Медея вскинула взгляд от таблички. К ней по коридору шел молодой царевич Ясон. Как это она прежде не замечала, до чего он пригож? Ох, небеса, да не просто пригож – он красавец! Что за волосы, что за походка, вот это глаза, а стройный, но мускулистый стан какой! Медея вскочила. – Ясон! Он увидел ее. – Ах, царевна Медея, верно? Может, ты сможешь мне помочь? Я ищу… – Смогу. Пойдем, пойдем со мной. Она повела его за руку в тот угол дворца, где у нее стоял алтарь Гекаты. Повернулась к нему, зеленые глаза вспыхнули. – Я помогу тебе со всеми твоими тремя испытаниями. – Как чудесно. Почему же? – Почему? Потому что я люблю тебя, Ясон. Люблю тебя и отправлюсь с тобой в Грецию. Буду всегда рядом с тобой, всегда. На такое способен лишь Эрот. Вот что, должно быть, означает та греза. Ясон понял, что молитвы его услышаны. И как же чудесно услышаны они. Эта Медея прелестна, вне всяких сомнений. – Приготовлю снадобье – притирку, – сказала она. – Утром намажься ею весь. Весь целиком, от макушки до пят. – Зачем? – Это защитит тебя от огня быков. Будешь неуязвим – один полный день. Как намажешься – помолись Гекате. Это важно. Я научу тебя нужным словам. Вызубри их. – Так и сделаю. – Люблю тебя, Ясон. Для тебя – что угодно. Что угодно. Что угодно. Она не шутила. Халкотавры
Царь Ээт и его придворные устроились на помосте у кромки просторного огороженного поля; от жара и света полуденного солнца помост защитили обширным навесом. С остальных трех сторон поля напирала толпа возбужденных зрителей. – Будет довольно кроваво, – предупредил Ээт жену. – Мне нравятся славные зрелища, – отозвалась Идия, подавив зевок. – А ты, моя дорогая? – обратился Ээт к Халкиопе. – Как думаешь, выдержишь ты чуточку кровищи? Та безучастно кивнула. Все тревожится за сынков своих, подумал Ээт. Пусть катятся подальше. Фрикса не стало, мальчишек их с Халкиопой тоже, а скоро и Ясона этого не будет. Никого, кто Ээту угрожает, не станет. Тут появилась и Медея. – А, уж ты-то наверняка крови и потрохов не боишься, да? Медея улыбнулась. – Жду не дождусь, пап. На помост влез Апсирт. – Нет, милый мой… – твердо сказал Ээт, хоть и с нежностью, какая доставалась лишь его младшему чаду – «утешению старости моей», как он его называл. – Но, пап! – Ты слишком юн. Скажи ему, Идия. – Слушайся отца, дитя, – произнесла Идия, не поворачивая головы. – Мальчику твоего возраста на такое смотреть не подобает, – сказал Ээт. – Я в долгу не останусь, слово даю. Мы с тобой завтра сходим на дракона посмотреть. Годится? Апсирт обиженно развернулся и слез на землю. Ээт хлопнул в ладоши и кивнул дворецкому, а тот подал знак музыкантам. Пропели трубы, толпа колхов разразилась криками ободрения, и вперед выступил Ясон с ярмом и упряжью в руках. Восхитительное то было зрелище. Ясон был наг, при нем лишь меч и щит, а все тело героя блестело. – Ха! Этот болван натерся маслом. От этого гораздо хуже. Пыхнет огнем бык – и кожа у Ясона загорится. О, как все будет занимательно! Вновь прогудели трубы, и ворота на дальнем конце поля распахнулись. Рысцой выбежали два громадных быка. На миг замерли, роя землю бронзовыми копытами. Медея не сводила глаз с Ясона, стараясь не подпускать в свой взгляд любовь. Ээт посмотрел на дочь. Вот же кровожадная малявка, подумал он. Любимица моя. Ясон бросил посреди поля ярмо и упряжь и принялся бить мечом в щит. Толпа одобрительно взвыла. Быки подняли головы и замычали. Срыгивая пламя и пуская носами дым, они бросились в атаку. Ясон не сдвинулся с места. – О боги, вот бы снадобье помогло, – бормотал он себе под нос, а быки мчали к нему. Звери приблизились, пламя обволокло Ясона, но он ничего не ощутил. Отскочив в сторону, ударил одного быка щитом, бык споткнулся. Второй бык попер на Ясона и выдохнул шар огня прямо в лицо противнику. Ясон ткнул быка мечом в бок, и мычание превратилось в рев. Этим быкам никогда еще не приходилось драться. Огня как оружия обычно хватало. На Ясона же огонь не действовал, и быкам это сломило боевой дух. Они кружили, сопя дымом, и копья пламени у них получались все более чахлые. Наконец Ясон подобрал ярмо и упряжь и надел их на быков – те склонили головы, смиренно подчиняясь прикосновениям победителя; толпы зевак вскочили со своих мест. |