Книга Легенда о Подкине Одноухом, страница 3 – Киран Ларвуд

– Если не спустишься, у тебя будут неприятности, – пригрозила Паз. – Ты хоть понимаешь, что значит быть вождём? Никто не пойдёт за предводителем, который только и знает, что щекотать младшего брата, играть в игрушки и прятаться по углам.

Подкин надулся и щёлкнул на сестру ушами.

– Ты просто завидуешь, потому что считаешь, что из тебя вождь вышел бы лучше, чем из меня.

– Но ведь так и есть! И все со мной согласятся. – Паз начала загибать пальцы в подтверждение своих слов. – Я старше тебя. Я делаю то, что говорят мама с папой. И хожу на занятия вместо того, чтобы бегать по лугам и собирать ромашки, будто феечка с крысиными мозгами. Была бы на свете хоть какая-то справедливость, трон вождя наследовали бы девочки, а не олухи вроде тебя!

Подкин уже был готов броситься на сестру и хорошенько оттаскать её за уши, когда звучный рёв горна сотряс своды главной пещеры. Кролики кинулись к перилам галереи и уставились вниз. Солдаты хватали щиты и пики, детей разгоняли по укрытиям, а вождь Лопкин решительно направлялся ко входу в пещеру, крепко сжимая свой меч – большой серебряный клинок, который многие считали волшебным.

– Полночный кролик! Полночный кролик! – заверещал Пик, пытаясь вырваться из хватки Подкина.

– Это не Полночный кролик, – шикнул на него Подкин, мигом позабыв о ссоре с сестрой. – Беда пришла! А беда не оставляет подарки у порога.

В толпе внизу шелестели испуганные шепотки:

– Всадник… Скачет одинокий всадник…

А потом:

– Всадник в доспехах… Железных доспехах.

И вдруг шёпот перерос в крик:

– Пожиралы! Сюда идут Пожиралы!

Собравшихся на праздник кроликов охватила паника. Подкин видел, как отец призывает всех к порядку, но голос вождя тонул в испуганных воплях. Обитатели Манбери потеряли голову от ужаса, и сейчас больше, чем когда-либо, нуждались в предводителе. Лопкин набрал полную грудь воздуха и гаркнул:

– Тишина!

Кролики мгновенно застыли. Сотни наполненных страхом глаз обратились к Лопкину, который стоял с занесённым серебряным мечом. Дав тишине настояться, он молвил со всем возможным спокойствием:

– Всё так, к норе приближается всадник в доспехах. Вы не ошиблись, это Пожирала. Но он один, и у него белый флаг. Мы позволим ему войти и послушаем, что он скажет.

Пронзительный скрип тяжёлых дверей докатился до самых дальних отнорков Манбери. Кролики в пиршественной пещере прижались к стенам. Солдаты подняли пики и затаили дыхание. Что-то двигалось к ним по главному проходу.

– Паз, всё ведь будет хорошо? – шёпотом спросил Подкин. Он всегда восхищался своим высоким, могучим отцом. Лопкин казался ему непобедимым – до этого дня.

– Не знаю, Под, – очень тихо ответила Паз. – У отца есть меч…

Взгляд сестры, устремлённый вниз, заставил Подкина по-настоящему испугаться – впервые за всю его короткую жизнь.

Вождь Лопкин выкрикнул в темноту туннеля традиционное приветствие:

– Войди, странник, и раздели с нами тепло очага в канун Куманельника!

Ответом ему стал лязг металла и грохот тяжёлых кожаных башмаков. Всадник спустился со своего скакуна – кем бы ни было это животное – и теперь шагал к пиршественной пещере. Сто пятьдесят кроликов от страха забыли, как дышать.

Затем вновь послышался скрежет. Пик тихонько захныкал. Что-то двигалось в темноте туннеля. Свет факелов из главной пещеры натыкался на металл и оранжевыми всполохами отскакивал назад.

– Входи же! – снова позвал Лопкин. – Мы не причиним тебе вреда!

Скрежет наконец смолк. А в следующий миг из туннеля с оглушительным лязгом выскочил Пожирала – чтобы приземлиться точно перед собравшимися воинами. Кролики Манбери слышали много историй об этих монстрах – но ни одна не могла передать подобной жути.

Существо, явившееся им в канун Куманельника, больше не было кроликом – если вообще когда-то им было. Над толпой возвышался ходячий кусок железа и плоти, увенчанный рогами. Покрытые вмятинами и царапинами доспехи были испещрены ржавчиной и бурыми пятнами, подозрительно напоминавшими кровь.

Голова Пожиралы была целиком скрыта под шлемом, утыканным похожими на осколки шипами. Закрученные железные рога царапали потолок. В тёмных прорезях тускло светились алые зрачки, опутанные паутиной сосудов.

Подкину стало так страшно, что он едва не заплакал. Больше всего кролика пугал чёрный, в зазубринах, меч в лапах Пожиралы. А ещё расписанные зловещими рунами черепа, которые висели у него на поясе. Кроличьи черепа всех форм и размеров, включая детские.

Пожирала обвёл взглядом обитателей норы и остановился на Лопкине.

– Мне не нужен ваш очаг, – раздался голос из-под железного шлема. В нём звучал гулкий холод металла и бессердечность убийцы. – Я пришёл сказать, что эта нора отныне принадлежит мне. И твой волшебный клинок я тоже заберу.

Напуганные, но отважные кролики вмиг ощетинились пиками, устремив их в грудь чужаку. Пожирала склонил голову к плечу, словно ему вдруг стало любопытно, и трижды ударил чёрным мечом об пол.

Из глубины земли донёсся ответный грохот. Пещера задрожала, по полу зазмеились трещины, и кролики Манбери кинулись врассыпную. Плитка вспучилась, столы и скамьи полетели в стороны, и на поверхность полезли Пожиралы. Онемев от ужаса, кролики смотрели, как они вырастают из-под земли, и грязь осыпается с шипастых наплечников. Пять, десять, пятнадцать – Пожирал становилось всё больше; все они были закованы в железные доспехи и сжимали в лапах мечи или боевые топоры.

– Теперь это наша нора, – прогрохотал тот, что пришёл первым, и голос его был подобен скрежету металла. – Мы убьём любого, кто нам воспротивится. Так говорит предводитель Пожирал.

– Скрамашанк, – процедил вождь Лопкин. Имя главного Пожиралы было хорошо известно остальным кроликам – его одного хватало, чтобы шерсть на загривке поднималась дыбом.

Лопкин покрепче перехватил серебряный меч и встал в боевую стойку.

– Скрамашанк, оставь мой народ в покое. Решим всё один на один.

– Эти кролики – больше не твой народ, – рассмеялся Скрамашанк, словно услышал на редкость удачную шутку. – Теперь они Пожиралы. Или скоро ими станут. Как только ты умрёшь.

Скрамашанк резко взмахнул мечом, намереваясь разрубить Лопкина пополам, но вождь Манбери успел заслониться серебряным клинком, и мечи столкнулись с громким лязгом, осыпав зал снопом искр.

– Отец! – закричали Подкин и Паз. Малыш Пик зарыдал в голос.

Они успели увидеть, как отец метнул короткий взгляд в их сторону, а Скрамашанк занёс меч для следующего удара, когда кто-то резко дёрнул их назад, вглубь галереи.