Книга Цветок из пламени, страница 67 – Валерия Чернованова

Вложив руку в ладонь мужа, улыбнулась, почувствовав тепло его пальцев.

— И куда же ваша светлость изволит прогуляться на ночь глядя?

— В Альнею. За ответами, которые ты так долго искала.

— Заинтриговал.

В древнее святилище, хранившее в себе темные сущности всех живущих ныне стражей, мы отправились без Касьена. Шевалье умчался на свидание с мадам Мариетт, несколько месяцев назад потерявшей мужа. Хвала Единой, теперь с ее отцом, мэтром Леграном, все в порядке. А в будущем мадам Мариетт, возможно, обретет и самого лучшего в мире супруга и отца для своего будущего ребенка.

Лучшего после Морана, конечно же.

Альнея встретила нас тишиной, сумраком и прохладой, веявшей от древних стен. Пламенем факелов, золотившим серый камень, рождавшим причудливые тени на бугристой кладке. Которых я теперь не боялась.

Рядом с Мораном чувствовала себя неуязвимой и бесстрашной.

— Так с кем же мне на сей раз предстоит общаться? — в который раз поинтересовалась у скрытного нашего, никак не желавшего удовлетворить мое любопытство. — Если с твоей копией, то смею тебе напомнить, наше с ним знакомство вышло не из приятных. Характер у твоей сущности преотвратный.

— У той, с которой я тебя познакомлю, полагаю, тоже не сахар, — по лицу стража расползлась издевательская улыбка.

— Моран!

Любит он играть у меня на нервах. Даже сейчас, когда перестал быть зачарованным и одержимым.

— Не капризничай, — тихонько рассмеялся его упрямая светлость и крепче сжал мою руку, заслышав шепот, доносящийся из зеркал. Я вздрогнула, но тут же вспомнила, что сущности стражей не опасны. Они всего лишь призраки своих могущественных хозяев. — Сейчас сама все увидишь.

— Нравится тебе меня мучить.

— Уже пришли.

Маркиз остановился перед зеркалом — последним в бесконечной веренице зеркал. В серебристой глади клубился туман. Поднеся руку к потемневшей, растрескавшейся от времени раме, по которой вился почти неразличимый орнамент, маг прижался к ней ладонью и что-то неразборчиво прошептал. Узор замерцал, словно по желобам рамы потекла лава, и мгла в Зазеркалье начала принимать очертания человеческой фигуры.

Превращаться в девушку. Стройную и ладную. Высокую, темноволосую.

Зеленоглазую.

Волнение, прокатившееся по телу и готовое вырваться наружу коротким вскриком, застряло в горле. Я сглотнула, зачем-то зажмурилась, чтобы в следующий миг распахнуть глаза.

Из зеркала на меня смотрела… я сама.

— Кого я вижу! — захлопало ресницами в притворном удивлении отражение и опустилось перед нами в кокетливом реверансе. — Неужели госпожа маркиза решила познакомиться со своим альтер эго?

— Э-э-э… добрый вечер, — зачем-то брякнула я.

Тень усмехнулась:

— Давно пора.

Помню, какой шок испытала, встретившись с заточенной в Альнее версией Морана. А увидев себя, растерялась. Стояла, позабыв как дышать, не шевелясь. Просто смотрела на девушку, улыбающуюся мне из Зазеркалья. Улыбка эта вышла немного насмешливой, но не было ни в ней, ни в чуть прищуренных пронзительных зеленых глазах злости, какая исходила когда-то от двойника стража.

Одета Александрин номер два была, как и я, в пышное платье из бледно-розового фая, с манжет и выреза которого стекало белоснежное кружево, красиво его обрамляя. Если бы сущность, беря пример с меня, тоже не двигалась, я бы решила, что передо мной самое что ни на есть обычное зеркало, а девушка в отражении — это я сама.

— Думала, придешь раньше. Разве тебе не интересно узнать правду?

Еще спрашивает! Да я полжизни готова отдать (не своей, конечно же, а вот Серен или Адриена — запросто), лишь бы наконец понять, кто и у кого забрал силу и кому эта самая сила принадлежала изначально!

Если мне, тогда получается, кузина не просто лишила меня магии. Она отняла у меня много больше — любовь матери, уверенность и веру в себя, надежду на счастье.

Кто знает, как бы сложилась моя судьба, не признай жрецы Единой меня тогда пустышкой. Хотя, с другой стороны, ничего бы этого не было. И я бы, возможно, даже не повстречала стража.

Так что жалеть о прошлом глупо. А вот узнать его тайны — необходимо.

Иначе не смогу успокоиться.

— Подойди. — Продолжая загадочно улыбаться, призрачная дева поманила меня игривым движением пальца.

— И чем же мне придется с тобой расплачиваться за правду?

Знаю я этих вымогателей. Касьен рассказывал, как тень Серен все время свободу у Морана клянчила. Видите ли, ей в Зазеркалье было тоскливо и скучно. А раз теперь ее сущность заменила моя, то…

Уф, совсем запуталась.

— Просто подойди, — сверкнула хитрыми глазищами красавица. Изумрудными, как у кошки, яркими, пронизанными золотым пламенем.

— Не бойся, — мягко шепнул Моран. — Она не причинит тебе вреда. К тому же я рядом.

Поколебавшись мгновение, шагнула ближе к зеркалу. Девушка в нем протянула мне руку, прижалась ладонью к мерцающей глади. И я, следуя ее примеру, прикоснулась к отражению. Наши ладони сомкнулись. Даже сквозь хрупкую зачарованную грань, что разделяла нас, я ощутила жар, сорвавшийся с кончиков ее призрачных пальцев.

Вздрогнула от пробежавшей по телу обжигающей волны и почувствовала, как погружаюсь в океан прошлого.

Темные воды сомкнулись надо мной…

…Богато обставленная комната. От позолоты, растекающейся по мебели красного дерева, цветочными узорами распускающейся на шелке обоев, слепит глаза. Но я не замечаю всей этой роскоши, слишком для того мала. Сижу на высоком стуле и играю на клавесине. Вернее, шлепаю по клавишам крошечными ладошками, сочетая несочетаемые звуки.

Тетушка морщится. Кажется, моими стараниями у графини ле Круа начинает болеть голова.

— Ксандра, перестань немедленно! — раздраженно вскрикивает она. — Скорее подойди сюда. Ты ведь привезла с собой куклу, которую я тебе подарила?

— С мадемуазель Лорели я не расстаюсь никогда. Даже Маржери нельзя с ней играть.

— Подойди сюда, — повторяет ее сиятельство и манит меня, улыбаясь.

Я спрыгиваю со стула, бегу, топоча ногами по теплому паркету, по которому прыгают солнечные зайчики. Спешу к любимой тетушке, доверчиво показываю ей куклу, что прежде, пока я играла на клавесине, смирно лежала у меня на коленях.

— Вот она.

Анабель ле Круа опускается передо мной на колени, шурша парчой юбки, на которой цветут розы из драгоценных камней. Нос щекочет терпкий запах духов, меня так и подмывает чихнуть. Рыжие кудри, обрамляющие бледное от белил лицо графини, блестят в полуденных лучах яркого летнего солнца. Как и ее зеленые-презеленые глаза.

— А давай поступим так: ты мне ее сейчас отдашь на время, а пока поиграешься с другой куклой. — Тетушка поворачивает голову, я слежу за ее взглядом и вижу невероятной красоты фарфоровую игрушку. Волосы у нее как у графини, и такие же колдовские глаза. И платье сверкает и переливается от обилия рассыпанных по лифу и шелковому подолу камней. Ну прямо как у мадам ле Круа.