Книга Гарпия в Академии , страница 30 – Маргарита Блинова

Тут же, рядом с ножкой кровати, на полу высилась приличная стопка папок, кучка смятых комков бумаги и неаккуратно брошенная карта материка, вся исчерченная линиями и красными кружками. Выходит, пока я мирно мяла щечками подушку, Кьяри продолжал расследование?

Как-то разом нахлынули воспоминания вчерашних приключений: джинн, собственная слабость, группа магов, упоминание Григоровича…

– Кто ты? – вырвалось само собой.

Собеседник чуть склонил голову и прищурился.

– Провалы в памяти?

Я повторила его позу и усмехнулась.

– Ага, что-то не припомню во фразе «Госпожа Браун, знакомьтесь. Эрг Гай Кьяри, декан факультета темных искусств и ваш надзиратель», уточнения «маг, способный уничтожить джинна», а также пояснения шепотом: «Держись подальше, он лично знаком с Григоровичем».

Все это выпалила на одном дыхании, не отрывая пристального взгляда от усталого драконьего лица. Ощущение, что меня использовали и провели, как девочку, нарастало с каждым вдохом.

– Я же предупреждал: не стоит меня недооценивать.

У-у-у, зараза хвостатая! Точно провел. Еще бы понять, где и как.

– Ванная в твоем распоряжении. – В меня полетело полотенце. – Приводи себя в порядок, обсудим случившееся, и на планерку. Надеюсь, тебе хватит десяти минут?

– Хватит, – буркнула в ответ и поплелась в санузел.

Уже стоя под упругими струями воды, я попыталась собрать разбегающиеся мысли в кучку и оценить уровень опасности возникшей ситуации, но голова отказывалась думать. Плюнув, решила немного расслабиться и занялась мелким вредительством. Поменяла местами все баночки, имевшиеся на полке душевой, спрятала мочалку под бортиком, а в шампунь для волос щедро плеснула синьки.

Представляя блондинистую макушку декана в синих полосах и стараясь не ржать в голос, щедро вылила гель для душа прямо на тело и начала размазывать приятно пахнущую цитрусами жидкость. Провела по рукам, груди, наклонилась, чтобы распределить пену по ногам.

Стеклянная створка душевой кабины беззвучно уехала в сторону, пропуская холодный порыв воздуха и высоченную фигуру. Я даже пискнуть не успела, как меня схватили, развернули лицом к покрытой мелкими капельками стенке и накрыли рот ладонью.

– Молчи! – безапелляционным тоном приказал Кьяри и закрыл дверцу.

– Какого хрена, – максимально выразительно прорычала я в широченную ладонь и наотмашь врезала мокрым крылом по стоящему сзади телу.

– Ректор в комнате, – заявил нарушитель личных границ, отпуская и делая шаг назад.

– Тогда что ТЫ здесь забыл! – прошипела я, прикрываясь руками и оборачиваясь.

Зря. Халата на драконе не оказалось, впрочем, как и любой другой одежды, а вид голого двухметрового мужика – не самое нужное искушение для девушки, живущей без отношений последние пять лет.

– Угадай, какая мысль первой придет ему в голову, если я в комнате, а кто-то моется в моем душе? Не знаю, как тебе, а мне слухи об интрижке не нужны, – заявил драконище, чтоб у него вся чешуя вылезла, без всякого стеснения вставая под льющуюся с потолка воду, и начал активно мочить шевелюру.

Отвернулась. Ну его. Смотреть тошно. Один сплошной рельеф.

Нахмурилась, потому что отвернуться-то отвернулась, но голый торс активно намокающего Кьяри прекрасно просматривался в отражении стенки.

И ведь не красавец, вот ни капельки!

Привлекательный, как пачка маргарина, остроумный, как коврик для душа, обаятельный, как тухлая креветка. Но вспомнить того же Кулмана, и становится очевидно, что в мужчинах я не разбираюсь. Не разбираюсь настолько, что с большим интересом рассматривала широкие плечи, накачанную грудь, сложный орнамент черной татуировки, оплетающей правый бицепс, плечо и весь бок.

Та-а-ак… А вот это уже действительно интересно.

Со слов наших лазутчиков, драконы не любили магические татуировки и любые другие знаки на своих телах, потому что те при трансформации портили природный рисунок чешуи. Более того, я не так давно эти самые чешуйки лично граблями чесала и не заметила никаких узоров.

Поверить в то, что Кьяри тайком балуется переводными картинками, оказалось сложнее, чем признать, что ар-теро заблуждаются относительно своих врагов. И сильно.

– Тебя сполоснуть? – раздалось где-то над головой.

– Помыть, – прошипела я и оттолкнула загребущие ручищи, уже потянувшиеся ко мне. – Выметайся.

Эрг хмыкнул, но послушно вышел из душевой кабинки, завернулся в халат и покорно ждал, пока я закончу омовение. Без него сразу стало очень свободно и почему-то холодно. В стеклянную дверцу нетерпеливо постучали, подгоняя.

– Отвернись! – одними губами произнесла я, делая жест рукой.

Кьяри изобразил картинную позу «рука-лицо» и отвернулся с таким видом, словно это его застали голым в душе, а не меня.

– Эрг! – рявкнул из-за двери злой, как тысяча голодных студентов, ректор. – У меня мало времени!

Кьяри повернулся в мою сторону и сделал большие глаза.

Показала неприличный жест.

Зараза, почему этот гель так плохо смывается!

Кьяри не выдержал давления ректора первым. Распахнув дверцу кабинки, решительным движением выключил воду, буркнул: «Потом» и сунул мне в руки огромное полотенце.

Фразу «Сиди тихо и не высовывайся» можно было и опустить, но это же дракон. Ему без занудства и констатации очевидного никак!

Кьяри вышел, даже не заметив, что подосланный мной ветерок придержал дверь и не позволил той захлопнуться до конца. Раз драконище не желает делиться информацией, буду добывать ее самостоятельно. И потом, должна же я знать, почему Галактиону Белозерскому так резко приспичило поболтать с деканом факультета темных искусств.

– Где Браун? – с места в карьер взял ректор.

– У себя. Восстанавливается.

И вроде бы взрослый мужик, преподаватель Академии, а убедительно врать не научился. Беда.

Белозерский тоже почувствовал фальшь, но заострять свое внимание не стал.

– Рассказывай, что у вас случилось.

– Позже.

– Сейчас, Эрг. Сейчас! – повысил голос ректор. Мужчины отошли в глубь комнаты, и теперь сквозь щелку была видна только спина поспешно одевающегося Кьяри. – Со мной только что связался ректор Академии стихий с предложением забрать крылатый геморрой от греха подальше. С утра начались звонки из родительского комитета с настоятельной просьбой избавить студентов от тлетворного влияния гарпии. И это только начало, а что будет, когда на каникулы разъедутся остальные студенты?

– Вы же знали ее стиль преподавания, ожидаемо…

Заступничество оказалось внезапным и приятным, но взбешенный ректор не дал дракону замолвить за меня словечко.