Онлайн книга «Сладкий папочка»
Я налила стакан воды и принесла ему две таблетки ибупрофена. – Выпейте. – Я уже принял тайленол. – Если каждые четыре часа чередовать его с ибупрофеном, то температура спадет быстрее. Он принял таблетки, запив их большим глотком воды. – Откуда вы знаете? – От педиатра. Мне это каждый раз говорят, когда Каррингтон температурит. – Заметив, что он покрылся гусиной кожей, я пошла разжечь камин. Один щелчок включателя – и между керамическими дровами затанцевали настоящие языки пламени. – Все еще знобит? – с сочувствием спросила я. – У вас есть плед? – Есть один в спальне. Но мне не нужно... – начал он, но я уже шла по коридору. Обстановка спальни была выдержана в том же минималистском стиле, что и вся квартира. На низкой жесткой кровати с кремово-синим покрывалом возле обшитой деревом блестящей стены лежали две идеальной формы подушки. Единственным украшением спальни служила картина – спокойный морской пейзаж маслом. Отыскав на полу кашемировый плед цвета слоновой кости, я принесла его вместе с подушкой в гостиную. – Вот так, – бодро сказала я, укрывая Гейджа пледом. Жестом попросив его приподняться, я подложила ему под спину подушку, а когда склонилась над ним, то заметила, как он затаил дыхание. Выпрямилась я не сразу. От него так приятно пахло: это был запах свежести и мужчины и все тот же, уже известный мне ускользающий, едва уловимый аромат, ассоциировавшийся почему-то с янтарем, чем-то теплым и солнечным. Он буквально притягивал меня к себе, и я никак не могла от него оторваться. И это таило в себе опасность, внутри у меня начинало что-то оживать, стало происходить что-то, к чему я не была готова. А потом случилось нечто уж совсем необъяснимое... Он намеренно повернул голову таким образом, что выбившаяся прядь моих волос, когда я отклонилась назад, скользнула по его щеке. – Прошу прощения, – выдохнула я, хотя сама не знала за что. Он коротко качнул головой. Гипнотический взгляд его светлых глаз с угольно-черными кругами зрачков приковывал меня к себе. Я пощупала его лоб. Он был все еще горячий – неослабевающий огонь продолжал пылать у него внутри. – Итак, значит... вы против диванных подушечек? – спросила я, убирая руку. – Не люблю бесполезных нагромождений. – Ваш дом – самое незагромождеппое место из всех, которые я когда-либо видела, уверяю вас. Он устремил взгляд через мое плечо на кастрюлю на плите. – Что вы там такое готовите? – Курицу с клецками. – Вы первый человек, который готовит в этой кухне. Не считая меня. – Неужели? – Собрав выбившиеся и упавшие мне налицо волосы, я заново перевязала хвост. – Вот уж не знала, что вы умеете готовить. Он едва заметно пожал плечами: – Два года назад мы с моей девушкой проходили курс кулинарии. В качестве психологического тренинга по рекомендации психоаналитика. – Вы были помолвлены? – Нет, просто встречались. Но когда я решил с ней расстаться, она захотела сначала проконсультироваться у психоаналитика, вот я и подумал, почему бы, черт возьми, и нет. – Ну и что же вам сказал психоаналитик? – заинтересовалась я. – Она предложила нам чему-нибудь поучиться вместе, ну там, например, бальным танцам или фотографии. Мы остановились на кухне фьюжн. – Это что такое? Звучит уж как-то очень по-научному. – Это смешение кулинарных стилей... японской кухни, французской и мексиканской. Вроде заправки к салату саки-силантра. – И что, помогло? – спросила я. – В отношениях с девушкой то есть? Гейдж отрицательно покачал головой: – Разошлись, не окончив курса. Выяснилось, что она ненавидит готовить. Кроме того, она сделала вывод, что у меня неизлечимый страх близости. – А он у вас есть? – Точно не знаю. – Его медленная улыбка, первая настоящая улыбка, которая предназначалась мне, заставила мое сердце лихорадочно и глухо забиться. – Но эскалопы я научился жарить – просто объедение. – Вы окончили курс без нее? – Да, черт возьми. Деньги-то заплачены. Я рассмеялась. – У меня тоже, по мнению моего бывшего бойфренда, страх близости. – И что же? Он прав? – Возможно. Хотя, думаю, если человек тебе подходит, класть все силы на то, чтобы добиться близости, не придется. Думаю... то есть надеюсь... в этом случае все происходит само собой. А так, раскрываться перед кем попало... – Я поморщилась. – Все равно что вложить ему в руки оружие. – Точно. – Я взяла пульт управления от телевизора и передала его ему. – Спутниковый канал? – предложила я и снова направилась в кухню. – Нет. – Гейдж, приглушив звук, оставил новостной канал. – Слишком я ослаб, чтобы переживать из-за какой-нибудь игры. Возбуждение мне не по силам. Я вымыла руки и начала выкладывать полоски теста в куриный бульон. В квартире запахло по-домашнему. Гейдж изменил положение, чтобы не выпускать меня из виду. Остро ощущая на себе его пристальное внимание, я пробубнила: – Допейте воду. У вас организм обезвожен. Он, подчинившись, взял в руку стакан. – Не следовало вам здесь оставаться, – произнес он. – Вы что, не боитесь заразиться гриппом? – Я никогда не болею. И потом, у меня просто мания ухаживать за больными Тревисами. – Вы исключение. Ведь мы, Тревисы, когда болеем, злые как черти. – Вы, когда и здоровы-то, особой любезностью не отличаетесь. Гейдж утопил улыбку в стакане воды. – Можете откупорить бутылку вина, – в конце концов проговорил он. – Нельзя пить во время болезни. – Но это же не значит, что и вам тоже нельзя. – Он поставил стакан с водой и прислонил голову к спинке дивана. – Пожалуй, вы правы. После всего, что я для вас делаю, вы определенно задолжали мне бокал вина. Какое вино сочетается с куриным супом? – Нейтральное белое. Поищите там в баре пино нуар или шардонне. Я в винах не разбиралась и выбирала их обычно по внешнему виду этикетки. Я нашла бутылку белого вина с какими-то изящными красными цветочками и надписью по-французски и достала бокал. Большой ложкой утопив клецки поглубже в кастрюлю, я сверху выложила туда еще. – И долго вы с ним встречались? – услышала я вопрос Гейджа. – С вашим последним бойфрендом? – Нет. – Теперь, когда все клецки оказались в бульоне, им нужно было дать покипеть. Я с бокалом вина вернулась в гостиную. – Я, как помнится, ни с кем долго не встречалась. У меня все романы были коротки и приятны. Ну... во всяком случае, всегда коротки. |