Онлайн книга «Ритуалист. Том 1»
Установленный на четыре колеса ящик был не просто обит медными листами – по его стенкам и крышке тянулись немалой толщины металлические жгуты, складывавшиеся в сложное плетение магической защиты. В тусклом свете сруба узоры выделялись белым отливом серебра. Защитить запасы пороха – задача первоочередная для любой батареи, и все же со столь основательным подходом к делу мне прежде сталкиваться не доводилось. – Это ж сколько на него ушло серебра? – протянул я, отпил шнапса и усмехнулся. – На попечение солдат не страшно оставлять? Пиир подавился выпивкой, закашлялся и вытер губы обшлагом мундира. – Серебра? – произнес он с непонятным выражением. – Серебра?! Да олово это! Несчастные крохоборы даже на гвоздики серебряные не расщедрились! Я махом влил в себя настойку и взглянул на зарядный ящик по-новому. Его защита враз перестала казаться столь уж несокрушимой, в голове сами собой возникло несколько способов поднять арсенал на воздух. Начать хотя бы с того, что олово куда проще расплавить… – Единственное, что позволяет мне спать спокойно, – усмехнулся фейерверкер, откинув крышку ящика, – так это дополнительная защита картузов. У вас формулы рисовали? – Рисовали, – подтвердил я. – А у нас вышивают! Пиир вытянул из ящика первый попавшийся картуз, на тканевой оболочке которого и в самом деле выделялась вышитые медной канителью колдовские символы. Долго противостоять колдовскому воздействую они не могли, но вполне обеспечивали несколько минут для безопасного заряжания пушки, а в совокупности с защитой ящика и вовсе предельно усложняли работу вражеских ритуалистов. – Неплохо придумано, – покачал я головой. – Голь на выдумки хитра! – ухмыльнулся фейерверкер, вернул картуз в ящик и захлопнул крышку. Затем потер худой нос и взял бутылку. – Еще по капельке? – Если только по капельке, – сказал я, протягивая кружку. Иные знакомства дорогого стоят, но и накачиваться этим жутким пойлом мне было не с руки. Еще кметов опрашивать. Дольше необходимого я в этой дыре задерживаться не намеревался. 2 В опросе кметов мне взялись содействовать староста и каноник Йохан, но даже отсутствие языкового барьера нисколько не помогло. Жители деревни боялись лишний раз рот открыть, а когда все же начинали отвечать на вопросы, то безбожно путались в показаниях, не позволяя получить непротиворечивую картину произошедшего. Обычное дело для свидетелей, и все бы ничего, да только в отсутствии прямых улик воспоминания кметов приобретали решающее значение. Как ни печально было это признавать, но от них и лишь от них зависело осуждение или оправдание Ивара Фалька. Это печалило. Что я за магистр-расследующий такой, если не могу собрать нормальную доказательную базу? Ах да! Я и не магистр-расследующий уже вовсе! Я печально рассмеялся и убрал в саквояж исписанные показаниями кметов листы. Ивар Фальк – некромант, здесь двух мнений быть не могло, но у меня имелись определенные сомнения, что сторона обвинения добьется его осуждения. Проводи дознание церковные власти или даже орден Герхарда-чудотворца, некромант не избежал бы заслуженного воздаяния, но следователи Вселенской комиссии не рвали плоть раскаленными щипцами и не загоняли иголки под ногти. «Гуманизм!» – мысленно поморщился я, пусть в самом этом слове и не было ровным счетом ничего предосудительного. Просто осознание факта, что в оправдании чернокнижника окажется львиная доля моей вины, душевному равновесию отнюдь не способствовало. И ведь никак повлиять на ситуацию я уже не мог! Оставалось лишь уповать, что команде Стеффена удастся отыскать тайное логово Фалька. А возлагать подобные надежды на кого-то другого истинному профессионалу не с руки. Постыдно это. Такой удар по самолюбию, словно в душу плюнули. Да эти надежды и не оправдались. Единственным успехом черно-красных стало обнаружение заброшенной кузницы, возле которой брат-ритуалист уловил отголоски проведения неких обрядов. По его словам, волшба творилась там определенно темная, но с обвиняемым это место было никак не связать. Герхардианцы вернулись в деревню уже на закате, грязными и промокшими после долгих блужданий по окрестным лесам и болотам. Ловчий отпустил своих людей отдыхать, а сам уселся за стол, устало подпер голову руками и спросил: – Фальк ваш или наш? Я поморщился и был вынужден признать: – Наш. Брат Стеффен позволил себе удовлетворенную улыбку. Брать на себя рассмотрение столь неоднозначного в глазах обывателей случая герхардианцам нисколько не хотелось. Вздохнув, я принялся откупоривать бутылку вина и сразу вспомнил о порученце архиепископа. – Где потеряли вон Сюйда? – У него возникли какие-то дела, – неопределенно пожал плечами Стеффен, принял от меня кружку, отхлебнул и осведомился: – Надеюсь, Фальк не уйдет от воздаяния? Я ничего не ответил, сделал глоток белого, чуть сладкого вина и вздохнул. – Мне нужны рабочие записи некроманта. Нужны веские доказательства. Мы, конечно, оценим его эфирное тело, но время упущено. И упущено безвозвратно… Брат Стеффен влил в себя вино и передвинул мне пустую кружку, а когда я вновь наполнил ее, прорычал: – Доказательства! Доказательства очевидного! Нос ловчего еще больше скривился набок, он оскалился и шрам на нижней губе натянулся, угрожая лопнуть и закровоточить. – Вы прикончили Клауса Шеера, будто бешеного пса, нисколько не заботясь сбором каких бы то ни было доказательств! – припомнил вдруг мне Стеффен чернокнижника, вознамерившегося распечатать место силы близ дороги на Стожьен. – Магистр! Вы просто сочли это правильным! Признали ублюдка виновным, отмерили наказание и привели приговор в исполнение! Вы не стали устраивать балаган с адвокатом, обвинителем и судьей! Я спокойно выдержал испытующий взгляд собеседника, отпил вина и пожал плечами. – Это была самооборона. Ловчий расхохотался и приложил кружку ко лбу. – Несчастному выродку оторвало голову! – напомнил он. – Как уже говорил, я просто выстрелил, а чернокнижника разорвали вышедшие из-под контроля чары. Брат Стеффен вяло отмахнулся и допил вино. – Наша команда выслеживала Шеера месяц. Месяц он ускользал у нас из рук, а мы даже имени его не выяснили! Думаете, тот случай был первым? Как бы не так! Началось все с бригады лесорубов, потом эта шайка захватила дилижанс, и кровь потекла рекой. Чернокнижник разворошил пять мест силы. Пять! Он точно не был безумцем, у него имелся четкий план. Наверняка были и сообщники. Мы бы схватили его, не в этот раз, так в следующий, но Провидение решило иначе. Я усмехнулся. – Надо было позволить убить себя? – У меня и в мыслях не было осуждать вас. Простите, магистр, если невольно обидел, – вздохнул брат Стеффен. – Прошу об одном: не позвольте некроманту уйти от воздаяния. Он ведь не успокоится, будет творить зло и дальше. Именно это я хотел до вас донести. Только это, и ничего, кроме того. |