Онлайн книга «Черная война»
|
– Что должен был делать Марченко? – Стрелять по всем, кого увидит. – В том числе и по вам? – Мы были закрыты от него кузовом, и нас он видеть не мог, а значит, и стрелять тоже. – Но он мог попасть в вас случайно? – Мог. – Продолжайте. – Марченко крикнул: «Руки вверх! Выходите из машины!» – По-русски крикнул? – И по-русски, и по-немецки. – Он знает немецкий язык? – Нам выдали разговорник, там это есть. – Что было дальше? – Из кузова никто не вышел, а водитель сказал, чтобы с ним говорили по-русски, он плохо понимает немецкий язык. – В каких выражениях он это сказал? – Что-то вроде того, что Марченко говорит по-немецки, как он, водитель, по-китайски. – А он действительно говорит по-китайски? – Не знаю, при мне он говорил только по-русски. Хотя один раз он китайцев вспоминал. – Когда? – Я его спросил, с кем вели ранее бои его бойцы, и он сказал – с китайцами. Но из разговора было видно, что он имел в виду немцев и про китайцев сказал, имея в виду мою несообразительность. – Что было дальше? – Марченко крикнул, чтобы водитель выходил из машины, на что тот ответил, не могу – двери заклинило. А сам выбить он их не может. К этому времени Шевчук успел заглянуть в кузов, там никого не было. И мы подошли к кабине и увидели, что водитель был один. – И что же вы сделали? – Я спросил, почему он не выходит? – И? – Водитель сказал и мне – двери заклинило. И тогда я приказал Шевчуку открыть дверь. – Проще было выбить дверь изнутри. – Да, но водитель сказал, что ему в кабине тесно и он не может выбить дверь, не опустив рук. А за это его застрелит Марченко. – Марченко так и сказал? – Примерно так. Но смысл был именно этот. – В кабине действительно было так тесно? – Не очень, можно было повернуться. – Как развивались события дальше? – Шевчук дернул дверь, и она распахнулась. Он не ожидал этого и упал. Дверь была не заклинена, водитель нас обманул. – Зачем? – Он из машины выходить не хотел. Да и не мог. – Почему? – Так у него под ногой граната была! – Откуда? – Так он сам и положил ее! – Себе под ногу? – Под правую, и еще две гранаты в руках держал. А нам сказал, что в кузове – ящик со взрывчаткой. А он из гранат кольца вынул! – Зачем ему это было нужно? – Он сказал, убери стрелков – тогда поговорим. Или нас тут всех похоронят на дороге. – И что же? – Я приказал Марченко отойти в лес. Я не хотел, чтобы и он погиб, до машины было метров пятнадцать, и он мог погибнуть при взрыве. – А после этого? – Он отдал мне гранату и сказал: «Подержи». Сам стал вставлять кольцо в другую. Потом взял у меня первую гранату и вставил кольцо в нее. – Вы не пытались в этот момент его обезоружить? – Я об этом думал. – Почему же не обезоружили? – Он и это предвидел, у него под правой ногой граната была, и он мне об этом сказал. – И потом? – Он обезвредил и эту гранату. И отдал нам оружие из кабины. Там было две винтовки и два автомата. Он оставил себе винтовку с оптическим прицелом, а остальное оружие и патроны отдал нам. – Исправное? – Да, мы потом из него стреляли. – Вы говорили с ним долго, что вы можете про него рассказать? – Он немного необычный человек. – В чем это выражается? – Спокойный какой-то, даже вроде бы с ленцой. Но это не так. Он даже ходит как-то по особенному. – Как же? – Как кот. – В смысле? – Он лишних шагов не делает. Мы по лесу идем, дерево лежит. Все через него перешагивают, перелезают по-разному. Он постоит, посмотрит. Потом один-два раза шагнет и уже на той стороне. Потом посмотришь – а так действительно проще и короче. – Интересная особенность. У него что же, еще и другие такие есть? – Есть. Он вообще лишних движений не делает. Мы когда немцев у дороги ждали, так он вообще к ней спиной сидел и слушал. Потом вдруг – раз и уже лежит, и винтовка в руках. Я даже не увидел, как он повернулся и лег. – Он что же, и стреляет хорошо? – Я не видел. При мне он не стрелял. Но оружие у него всегда под рукой. – Каким образом? – Ну, вот он сидит или стоит, разговариваем. Он, как и все, руками что-то показывает или делает. Но одна рука все время около оружия, так, чтобы быстро выхватить. – Какая именно? – По-моему, ему все равно. У него два пистолета всегда под рукой. Слева и справа. – И быстро он их выхватывает? – Я не видел, при мне он этого не делал. Но винтовку – очень быстро. Он даже как-то по-другому это делает, не так, как мы. – Расскажите. – Мы по лесу утром шли, к машине, думали, немцы ее найдут и нас искать будут. Все наготове – вдруг они уже ее нашли и нас уже ищут? Сучок треснет – все за оружие хватаемся. А он – нет, только смотрит внимательно. А потом, идем, идем, и вдруг он как-то в сторону свинтился и уже из винтовки целится. Я смотрю, а метрах в ста с елки снег посыпался. Он это и увидел. Там, правда, не было никого, но страху мы натерпелись. – Свинтился – это как? – Ну, присел и как-то повернулся, я даже и не понял, только он уже был в стороне и сзади. И уже с винтовкой, я даже не видел, как он ее с плеча снимал. Такое впечатление, что он ее все время в руках нес. – Еще что можете про него рассказать? – Он приказы как-то очень коротко отдает. Несколько слов – и все ясно. Вообще мало говорит. – Откуда вы взяли, что он – майор? – Он сам сказал. Я его спросил – служил он или нет. Он сказал – служил и сейчас служу. – Где? – Он сказал – в разведке. Сказал, что майор, и попросил его так не называть. Я тогда наколки на пальцах увидел и спросил – зачем? Он и сказал – для дела надо. – Не сказал, для какого? – Нет. – Что еще необычного вы заметили? |