Книга Школа, страница 6 – Андрей Минин

С ёлки соскочила белочка, что пробежалась по мне и заползла в карман, выхватив оттуда орешек, и убежала в свою берлогу. С неба спланировала Жужа, что поселилась здесь. В клетке ей было неуютно.

— Как ты моя хорошая? — Погладил я её оперение, пустив ворох золотых искр. Нежно щипнув меня за ушко, она ухнула и улетела по своим делам.

В руках я нёс корзину, полную яств. Радогост не требовал от меня кровавых жертв. Только покушать, положил я её под древом — идолом, поклонившись в пояс и погладив тёплую кору. Рядом стояли ещё корзинки. С сыром, хлебом и молоком. Община волхвов, которых пригласила бабушка, быстро нашла это место, а так как они не несли зла, то смогли пройти. Вот почему они мне кланяются при встрече. Чувствуют, кто я есть. Почитают и хотят служить.

Хорошо в школу уезжаю, а то они уже достали. Выхожу за пределы поместья, как они тут, как тут. Стерегут, охраняют. Скоро пылинки сдувать будут, потопал я по тропинке вглубь леса.

Бука — довольно таинственное существо, что скрывается во мраке ночи и лесной глухомани. Моя бы воля и я его не трогал, но здесь рядом люди живут, так что выхода нет. Придётся изгнать, а не то слухи о чертовщине разнесутся по округе и сюда заявятся или ведьмаки или инквизиция.

— Ну и где ты? — Шел я уже час, перепачкавшись в чернике, которую лопал гроздями. Вкусно.

Впереди был небольшой холм, с отверстием в нём. Брошенное логово медведя, как я знал. Похоже, там и засел этот страх, коим пугают детей. И был прав.

Видя, что я не собираюсь лезть внутрь, он сам вылез. Черное облако, что вылетев из берлоги, приняло облик раздутого, мохнатого чучела с зубастой пастью и большими глазами, что грозно шипело, пытаясь меня запугать, растопырив четырёхпалые лапы. Будь мне пять, может у него и получилось бы, а так... Рука поднялась в изгоняющем жесте и остановилась.

— А почему бы не попробовать? — Изменил я свои намерения, пустив в него цепочку рун в пятьдесят штук. Привязка к хозяину. Ко мне.

— Уииииииии! — Заверещал он, стоило заклятию попасть. Эх, как его закорёжило! Скрутило в чёрный шар, не больше теннисного и подтянуло ко мне. Будет теперь поместье охранять, подхватил я невесомый шарик, подкинув в руке, и убрал в карман. Пора возвращаться. Все дела на сегодня сделаны.

***

— Я прощён? — Спустился я на ужин, несмело выглянув из-за угла.

— Садись, — проворчала ба, всё ещё не отойдя.

— Прости меня ба. Не мог я по-другому, — оторвал я четвертушку хлеба от каравая и полил котлету с пюрешкой томатным соусом.

— Если они узнают, что это мы... — Уселась она напротив, наблюдая, как я ем. — То знаешь что?

— По сусалам им надаём? — Улыбнулся я, подмигнув, с аппетитом наворачивая картошечку. — Мням, мням. — Чавкал я. Пальчики оближешь.

— Ох, и дурачок ты, — покачала она головой с укоризной. — Когда уже серьёзным станешь?

— Ты сама говорила — бери от жизни всё, пока молодой! Гуляй, балагурь и веселись! Помнишь?

— Помню. — Грустно улыбнулась она, постарев без улыбки на лице, ещё лет на сто. Я отодвинул тарелку, встал и подошел к ней, обняв.

— Если придут, то наши упыри их на куски растаскают. Спущу с поводка, — больше не улыбался я, а был предельно серьёзен. — Всех упырей спущу! — Особенно я выделил слово «всех», прямым текстом намекая на нашу армию под землёй, что спит до поры, до времени. И их куда больше, чем жалкая тысяча.

— Не надо Андрюш. Ты не такой. Решай всё миром. Хорошо? — Погладила она меня по руке.

— Я постараюсь ба, постараюсь...

— Доедай, давай и на улицу пойдём. Фруктов себе в дорогу выберешь. — Встала она и стала перебирать корзинки в углу.

— Так рано ещё!

— Ничего не рано! Ладья завтра будет. — Бросила она одну из корзинок в камин. Порченная была, затрещало и одуряюще запахло берёзой.

— Какая ладья? — Выпучил я глаза.

— А ты думал, на шаре полетишь? Фигушки, — скрутила она дулю. — Первоклассники попадают в Лукоморье на ладье и только на ней! Она пристанет к пристани Старого Оскола завтра в девять двадцать утра, — достала он часть письма, что смогла спасти от сожжения.

— Мы что, два дня на ней плавать будем?

— Да. — Улыбнулась она моему выражению лица. — Помню, как я боялась, когда мама садила меня на неё, — пустилась ба в воспоминания. — Косички навязала. Платье цветастое подготовила, платок. И всю ночь у моей кровати провела, накладывая на дурёху защитные заклинания. Как давно это было...

Тут, как некстати завибрировал мобильник.

— Слушаю. — Гаркнула бабушка в трубку. Не дали поностальгировать.

— Это Наташа, Авдотья Михайловна. У нас тут небольшая проблемка, не могли бы вы подойти? — Услышал я её голос, так как динамик был достаточно громкий.

— Иду, — положила она трубку. — Слышал?

— Да. Что там случилось интересно? — Гадал я, перебирая варианты. — Саранча на посевы налетела? Враги чуму наслали?

— Не знаю, но голос у неё был взволнованный.

— Правда? Не заметил. — Неудачно пошутил я.

— Эх, мужчины, — взяла она меня под локоток и повела с собой. Одной опасно ходить. Да и силы у неё отказывают уже. Вспышка магии, что была сегодня — единичный случай. В гневе.

— Проблему с упырями я решил, — заметил я, проходя мимо них.

— Как? — Нахмурилась она, подозревая подвох.

— Провёл ритуал единения с домовым из книги рода. Тот, что прапрадед придумал.

— Это тот, который умер и не смог его закончить??? — Начала он повышать голос.

— Я довёл его до ума, так что всё в порядке. — Отмахнулся я от таких мелочей. — Наш домовик теперь легко скрутит упырей, если понадобится. Только вот побочный эффект...

— Ну? — Дёрнула она мою руку в нетерпении.

— В кота превращаться научился. Рыжего и пушистого, — покраснел я под её взглядом.

— Ты меня в могилу сведёшь, — сказала и замолчала она, так как к нам спешили ведьмы, ворожеи, волхвы и лисы оборотни. Все те, кто согласился служить нам.

— Здрав будь, Андрей Сергеевич, — поклонился мне и остался в такой позе глава общины волхвов Ярополк Святославович, обделив вниманием бабушку. Как она его ещё не запытала, пытаясь вызнать, откуда такое почтение ко мне, интересно?

— И вам здравствовать, — вмиг растерял я своё добродушие. Не люблю, когда меня выделяют и почести оказывают. — Поднимись. Нечего спину гнуть. — Позволил я, не обращая внимания, как на него смотрели остальные. Кто с удивлением, а кто и с досадой, что сам не догадался.

— Что случилось? — Прервала неловкую паузу бабуля, пока все переглядывались.

— На околицу у деревни вышли жители села «Большого». То, что от них осталось. — Выступила вперёд Наталья.