Онлайн книга «Опасная невеста»
|
– Получается? – проговорил кто-то ему в ухо. Ренат вздрогнул и открыл глаза. Бородатый мужик в подпоясанной ремнем рубахе подкрался бесшумно и без разрешения присоседился к нему. С крыши капало, но расчесанные на прямой пробор волосы мужика и его одежда оставались сухими. – Григорий? – узнал его Ренат. – Что ты здесь делаешь? – А ты? – Хочу выяснить, отчего умер Марей. – Дак у него и спросить надобно, – глубокомысленно изрек Григорий. – Жил человек, не тужил, и вдруг – бац! – в петле болтается! Это ж неспроста. Петька Марей – талантище был! А помер некрасиво. Из-за бабы! – И ты повторяешь эту чушь, – вздохнул Ренат. – От желтой прессы набрался? – Я Распутин, – сердито вздохнул мужик. – У меня пророческий дар. А пацаны эти бестолковые ни черта не смыслят в колбасных обрезках! – Допустим. Отчего, по-твоему, Марей наложил на себя руки? – Говорю же, баба к нему приходила… – Какая баба? – Шустрый ты больно. Я к тебе в помощники не нанимался. Сам мозгами шевели. Имей в виду, в петербургских подвалах темные делишки творятся, – прошептал Распутин, кивая в сторону мастерской. – Меня Феликс тоже в подвал заманил. Мадерой из царских погребов поил, пирожными угощал… Ты сладенькое-то любишь? – неожиданно спросил он. – Ты пророк. Угадай! – Любишь, – кивнул патлатой головой «старец». – Это тебя и погубит, болезный. Ежели за ум не возьмешься. – Что ж ты отравленные пирожные у князя Юсупова жрал? – разозлился Ренат. – Где твое хваленое чутье было? Пропил? – Яд не подействовал. Знаешь, почему? Его в пирожных не было. Доктор Лазоверт [5] в последний момент струсил и вместо цианиду добавил в сладости безобидный порошок. Заговорщикам пришлось стрелять… Глава 20
Мадлена примеряла перед зеркалом черное платье от Шанель, когда в комнату вошел отец. – Куда собралась? – хмуро осведомился Перевалов. – Я же просил дома сидеть, хотя бы до девяти дней. Траур соблюдать, как все порядочные вдовы. – Решил меня в клетку посадить? – Угу, в золотую. – А я против! – с вызовом заявила дочь. – У меня в четырех стенах крыша едет! Я хочу свежего воздуха глотнуть, среди людей побыть. – Поэтому тебя видели в ночном клубе? Вместо того, чтобы мужа оплакивать, ты с Аверкиным любезничала! Мадлена ринулась в атаку. – Тебе не стыдно следить за родной дочерью? Зачем ты приставил ко мне своих ищеек? – Для твоего же блага, – терпеливо объяснил Перевалов. – Я несу за тебя ответственность. – Я не собираюсь сидеть под замком! – возмутилась Мадлена. – Ты меня не заставишь. – По ночным клубам во время траура шастать нечего, семью позорить. Неужели непонятно? Она заплакала и сквозь слезы выкрикнула: – Я имею право на личную жизнь! Куда хочу, туда хожу, с кем хочу, с тем любезничаю! Нашла коса на камень. Сергей Павлович воспитывал дочь в своем духе и добился неплохого результата. Жена ему не перечила и во всем подчинялась, а Мадлена росла бесенком, который превратился в сущего демона. «Я всячески поощрял ее самостоятельность и вот пожинаю плоды!» – О тебе пойдут дурные слухи, – сдержанно сказал он. – Мне все равно! – Вдова обязана соблюдать приличия. Подумай хотя бы о детях, если на нас с матерью тебе плевать. – Дети, дети, дети!.. А обо мне речь не идет?.. Я отработанный материал? Да?.. Родила наследников переваловского капитала, и на свалку? – Прекрати истерику, – поморщился отец. – Противно слушать. В гостиной дочери пахло табачным дымом. На столе стояли графин с коньяком, блюдце с дольками лимона, конфеты и пустой бокал. – Ты пьяна? – Перевалов подошел к ней и принюхался. Духи, косметика и спирт. – Заливаешь алкоголем стресс? Глупо. – Не таблетки же мне глотать? Бизнесмен устало вздохнул и сел в обитое гобеленовой тканью кресло. В груди нарастала боль. Не хватало ему слечь с сердечным приступом. Это было бы уж совсем некстати. – Нам нужно держаться, дорогая. Что бы ни случилось, мы, Переваловы, должны быть на высоте. – К черту! – взорвалась Мадлена. – К дьяволу твою «высоту», папа! Я старалась соответствовать своему положению изо всех сил, а муж… променял меня на выскочку, на смазливую девку! Как мне пережить это оскорбление? Каждый, кому не лень, будет судачить обо мне и Краснове! Перемывать косточки добела! Перетряхивать наше грязное белье!.. Кто за это ответит? – Я принял меры, какие мог. Людям рты не заткнешь. Уезжай в Европу, дочка… на Женевское озеро, в Париж, в Рим. Сменишь обстановку, купишь новые наряды. Все расходы я беру на себя. Вернешься, когда все уляжется. Мадлена расправила складки на платье, села в кресло напротив отца и гордо выпрямилась. – Ты слышал о смерти Марея? Это художник, с которым… – Я слышал, – сказал Перевалов. – Где ты была этой ночью? – Что за вопрос?! Ты… меня подозреваешь? Может, я и Колю сама застрелила? Прокралась к нему в номер, приставила пистолет к виску… А он сидел и ждал, когда я нажму на курок?.. Ты серьезно так думаешь?.. Отец неопределенно повел плечами. Его голова гудела от назойливых мыслей. Мадлена была способна на что угодно: он слишком хорошо ее знал. – Коля не был идиотом! – злобно выпалила дочь. – Он бы не позволил женщине себя убить! Еще не каждый мужчина с ним бы справился. – В крови твоего мужа не обнаружили наркотиков. Зато он выпил много виски перед тем, как… Возможно, его довели до самоубийства. После смерти Марея эта история приобретает иной оттенок и обрастает нелепыми слухами. – И ты решил, что… – Я хочу исключить самое неприятное, – с этими словами Перевалов подошел к гардеробной, открыл ее и бегло просмотрел содержимое. Потом он проделал то же самое со шкафом в спальне, порылся в комоде, заглянул на полки в прихожей. Мадлена сопровождала его, сложив руки на груди и обиженно вздыхая. – Папа, ты в своем уме? – Я бы желал ошибиться, – невозмутимо ответил он. – Наверное, впервые в жизни я готов быть неправым. – Не понимаю, что на тебя нашло… – Обещай мне не выходить из дому без насущной необходимости. |