Онлайн книга «Чума теней»
|
Когда настал черёд следующей игры «плевки в слуг», Блич не выдержал. – Лу… Лу, не обижайся, но ты… ты просто чудовище. – Обзываться плохо. Друзья так не поступают! И вновь брызнули слёзы настоящей, искренней обиды. Блич обнимал девочку, успокаивал, просил прощения, а потом стал кричать на одних, которые были готовы плеваться наперегонки, и вторых – уже вовсю готовых ловить плевки лицом. – Вы что делаете, сволочи! Неужели не понимаете чудовищность вашего поведения? Вы же окончательно уродуете её душу! Настала тишина. И в этой тишине один человек шёпотом выразил общее мнение. – Не кипятись, парень. Люди просто деньги зарабатывают. Блич не знал, что ответить. Зато было что сказать малышке Лу. – Как ты не понимаешь, друг? Ты же большой. А я маленькая. Но уже понимаю. Деньги – это волшебство. – Лу, милая Лу, ну, деньги могут не всё. Лу засмеялась и спросила Блича, показав на одного толстяка, может ли он сделать сальто. Блич уверенно сказал: нет. – Э, мужик, сальто с тебя! Цена вопроса: сто золотых. И толстяк сделал сальто. Пусть от лестницы и да, сломав себе ногу, но сделал. – А видишь ту тётю? Ты знаешь, она не умеет плавать. Я ей пообещаю сто золотых, и случится чудо. Она переплывёт речку. Ну, а на какое чудо ты способен, чего другие не повторят за деньги? И Блич решился. Плевать, что обвинят в ведьмовстве, плевать, что растерзают на части, но он обязан пусть не спасти этого ребёнка, так хотя бы заронить зерно сомнений в ее веру во всесилие денег. Он переоценил смелость дядь на побегушках и их подружек с жадным блеском в глазах. Какое там растерзать на части. Когда тень Блича обернулась драконом и стала, отпрыгивая от теней мебели, гнаться за ними, они разбегались с таким визгом, что впору со стыда вешаться. А Лу не испугалась. Её страшно развеселили и дракон, и испуганная свита. – Любые деньги! Любые деньги тому, кто сумеет так же! Ты волшебник, Блич. Волшебник же, да? – Нет, я не волшебник, не маг, и вообще это не колдовство. Признание Блича дало надежду толпе. В эту ночь подростку поспать не удалось. Люди наперебой ломились к нему в комнату. Предлагали деньги, ценности, жён и дочерей в постель, лишь бы он научил своему трюку. Что это? Зеркала? Обман зрения? Его от них просто тошнило. Нет, конечно, и от сверхплотного ужина тоже – привычка переедать оказалась заразна. Последняя посетительница ничего не говорила про деньги, а сказала: – Юноша, идёмте со мной. Я… выведу вас отсюда. – Как? Отсюда нет неохраняемого чёрного хода, я проверял. – Я знаю как. Доверьтесь мне. Сердце мальчика-тени забилось сильнее, пальцы задрожали. Неужели нашлась хоть одна добрая душа в этом вертепе! – Спасибо вам, милая женщина. Свет да благословит вашу жизнь. Мои родные просто с ума, наверное, сходят. Вы делаете очень доброе дело. – Всё в порядке, юноша. Вы зрите в корень: здесь одни сволочи, а не люди. На удивление, женщина привела Блича к той самой скрытой комнате, в которой они играли в прятки с малышкой Лу. – Вы ошибаетесь, добрая женщина. Эта комната не имеет тайного хода. Вместо ответа женщина громко задышала и затолкала Блича внутрь. – Они настоящие сволочи. Столько времени ни один не может удовлетворить. Возможно, у юного красавчика получится. Я была на реке, когда толстуха нашла тебя. Я успела увидеть… увидеть всё, что нужно. Нет, ты уже не ребёнок, очень даже не ребёнок. – Что вы делаете, зачем вы раздеваетесь? Уберите от меня руки! – Ах, как ты умело играешь невинность, это меня так заводит. – Уйдите, меня тошнит. – Да, я понимаю, что не красавица, но это не бесплатно. Я заплачу тебе. Я знаю, какова цена вопроса. Блич уже понял, что он со своей чистотой и непорочностью пользуется определённой популярностью именно у распутниц. А вот женщина не поняла, что этот мальчик никогда не врёт. И если он говорит, что его тошнит, значит, его действительно тошнит. – Ааа! Что ты наделал, гадёныш?! – Это не я… Это вы меня сдавили… я же говорил. Пока женщина бежала к фонтану, её видели несколько слуг, и каждый поразился тому, насколько изощрилась унижать людей за деньги малышка Лу. Но малышка Лу мирно спала в своей комнате. А истинный виновник, превозмогая боль в животе, пополз в гостевую комнату. Если и побег, то не сегодня. Силы Света, как Лу умудряется переживать без проблем каждый такой ужин! В ту ночь ему хотелось сжечь этот дом. Сжечь целиком, со всеми людьми. Только под утро боль в животе прошла, и Блич ненадолго забылся. А на следующий день пришло избавление. – Ха-ха-ха, ну, конечно, ты можешь идти на все четыре стороны. Ты свободный человек и волен поступать как хочешь. – Но, папа! Он мой друг. – Смирись, Лу, у тебя никогда не будет друзей. Девочка заревела, но отец, видимо, привык её огорчать. Ловило Золотой Бочонок не поверил в историю Блича о племяннике Воина Чести, но не сомневался, что все рассказы о муках, пережитых в плену у малышки Лу, правда. – Да, кроха способна на такое. Не сердись на неё. Материнская кровь! – При чём здесь материнская кровь! Это целиком воспитание. – Именно, материнское воспитание. Я могу смягчить её жестокий нрав, но переделать – уже нет. – Как нет?! Изгоните для начала из дома ничтожеств, которые изображают за деньги её друзей! – И с кем она тогда будет общаться? Вот скажи, ты бы стал с такой дружить задарма? Что молчишь?.. То-то же. По товару и купец, как говорят у нас, у торговых людей. Блич не считал Ловило правым, но был слишком вымотан рабством у испорченного ребёнка, чтобы дальше спорить. – Толстушка, ты отдала ему плату? Не позоришь купеческое слово? – Я не толстая! Обзываться плохо. Друзья так не поступают! Но слёзы Лу не имели никакого влияния на её папу. – Я тебе не друг, я тебе отец. Быстро принесла, что обещала! Утирая глаза рукавом, Лу принесла обещанный камень. Блич не собирался его брать, а просто хотел посмотреть, как Лу держит слово. Видно, у девочки с этим были проблемы. – Камень фальшивый. Я бы его всё равно не взял, но он фальшивый. Но слово не умела держать не девочка. – Папа! Ты же, когда его дарил… а купеческое слово?! – А ты что мне, клиент, заказчик, кредитор? Нет, всего лишь родная дочь. Если бы все деньги и ценности, которые раздаёшь этим своим лизоблюдам, были настоящими, ты б даже такую торговлю, как у нас, под откос пустила. |