Книга Твоя случайная жертва, страница 40 – Ульяна Соболева

— Ксения наш новый дизайнер сайта. Она разработала эксклюзивный дизайн, которого нет ни у одной корпорации. Сейчас она представит нам свой макет. Прошу.

Показал жестом на экран.

— Передай флэшку Глебу — он запустит макет.

Я прошла к столу, за которым сидел парень, он управлял проектором и содержимым, выводимым на экран. Протянула ему флэшку. Когда проходила мимо Волина вся кровь прилила к щекам он нагло смотрел на мои ноги и провожал их откровенным похотливым взглядом, а потом поднял взгляд вверх и как всегда чуть прищурился. Взял в руки смартфон. Как я и думала прислал смску.

— Без трусиков и лифчика?

— Да.

— Умница

Хотела ответить «пошел к черту», но вместо этого написала:

— Стараюсь, — и улыбнулась ему. В ответ на улыбку его бирюзовые глаза вспыхнули и прожгли меня насквозь.

Макет сайта был сделан в черно-белых тонах. Напоминал ноты и фортепиано. Каждая вкладка открывалась нажатием на одну из клавиш. По выражению лица Волина я видела, что ему нравится макет. Он и мне нравился. Разделы открывались в порядке нот из лунной сонаты.

— Прекрасный дизайн, — сказал один из мужчин за столом.

— Да, великолепный. Строго, со вкусом.

— Присаживайся, Ксения. Спасибо.

Волин кивнул на стул, стоящий рядом с ним. И я, выдохнув с облегчением, села рядом. Иван на меня не смотрел. На проекторе снова появились цифры.

— Что на этой неделе с рынком, Виктор Андреевич?

— Появились два новых игрока. Потенциально нам неинтересны. Но если копнуть поглубже через пару недель вполне могут составить конкуренцию компании Серебряного.

В эту секунду я ощутила, как на мое колено легла ладонь Волина. Сжал не давая увернуться.

— Главное, чтобы Серебряный соблюдал все пункты нашего договора. Я очень не люблю, когда они не соблюдаются, — толкнул мою ногу, раздвигая их в стороны, — пусть продаст новеньким акции, завлечет, — провел пальцами по внутренней стороне бедра. Выше и выше, щекоча, заставляя внутренне напрячься и огромным усилием воли не свести колени. Стало жарко, несмотря на кондиционер. Накрыл ладонью мою промежность, — подцепит любопытных рыбок на крючок, — раздвинул влажные складки, — подразнит их, — отыскал клитор и обвел его по кругу, заставляя меня впиться взглядом в стакан и ощутить, как стало сухо во рту, а узелок под его лаской запульсировал и затвердел, — мягко, нежно, так чтоб разомлели, — по моему телу прокатывались волны возбуждения. На протест не было сил, да и не могла я устроить истерику при всех. Попыталась сжать ноги, но Иван выразительно посмотрел мне в глаза и тут же перевел взгляд на одного из своих работников.

— Введем их внутрь, — палец скользнул в мое лоно, глубоко и резко, — пусть ощутят тепло и горячий прием.

Горячо было мне. И я представить не могла что вся эта грязь обрушится на меня именно здесь, в присутствии стольких людей.

— Чтоб они понимали назад дороги нет, — выскользнул наружу и размазал влагу по моим нижним губам, снова обводя клитор и поглаживая, ныряя вглубь и опять возвращаясь к ноющему бугорку, — втянуть глубоко настолько, чтобы поглотить любую попытку к отступлению и, — пальцы вдруг резко сильно сжали клитор и я дернулась, ощутила как накатывает точка невозврата и тут же свобода. Болезненная от неудовлетворенности, — сорвем их в бездну, — снова сдавил и меня накрыло. Закусила губу, сдавила край стола так, что они побелели, содрогаясь и глядя остекленевшим взглядом на экран.

Гладит, продлевая агонию…голоса затихли, меня ведет, я плыву по волнам наслаждения, пытаясь не утонуть, держаться на плаву.

— Ксения Романовна, вам плохо? — спросил мужчина сидящий напротив.

Я отрицательно покачала головой. Чувствуя, как его пальцы все еще толкаются внутрь меня и проклиная его за это.

— Ддда…я сейчас. Мне надо выйти.

Вскочила, шатаясь, чувствуя легкое головокружение, уронила сумочку, подняла. Чуть не подвернула ногу, вышла из кабинета, добрела до туалета, закрыла дверь и прижалась к ней спиной. И наконец-то застонала.

Открутила холодную воду, плеснула в лицо, умылась. Низ живота все еще сводит сладостными судорогами и дрожат колени. Зажужжал смартфон. Достала, пытаясь выровнять дыхание.

— Вот адрес, Рапунцель. Через час пусть твой водитель везет.

— Спасибо. Огромное спасибо.

— Черт…не знаю зачем согласился. Отказать тебе не смог. Как обычно.

— Что?

— Ну. Как и вся эта переписка

Дверная ручка повернулась, и я тут же сунула сотовый в карман жакета. Волин вошел в туалет, и я тут же попятилась к стене, а он закрыл дверь. Его глаза сверкали то ли возбуждением, то ли злостью.

— Развернись к раковине и наклонись, подними юбку. Коленом упрись в керамику.

— Сюда могут войти.

— Могут. Поворачивайся.

Медденно развернулась, наклонилась. Волин подошел сзади, задрал юбку на бедра, провел ладонью по ягодице.

— Наклонись, — я подалась вперед, — ниже.

Надавил на поясницу, заставляя прогнуться. Провел между ног рукой.

— Тц, все еще мокрая, Ксения. Сожми меня сильно, когда я войду в тебя.

И тут же погрузился в меня весь. Глубоко и сильно. Совершенно не больно. Поднялась на руках, глядя на свое отражение.

— Дааа, смотри на себя. Смотри какая ты, когда я тебя трахаю. — Вижу, как его язык лижет мою скулу, шею и содрагаюсь от ощущения наполненности и…зарождающегося снова возбуждения. — не насилую, а именно трахаю. Сильно, быстро, дико. И тебе это нравится. Я — нет, а как я тебя…даааа нравится.

Каждый толчок яростный, глубокий, зарождает внутри от трения и проникновений новый виток безумия и его хриплый голос, его стоны…мне нравится их слышать позади себя. Как и видеть руки, сжимающие мою грудь и ногу. Он двигается сзади меня, и я вижу наше отражение.

— Ты не представляешь какое красивое у тебя лицо, когда ты кончаешь. Смотри на себя.

Наращивая темп, толкаясь все быстрее и быстрее, сжимая мои волосы не больно, но ощутимо, так чтоб я не увернулась и смотрела…смотрела как искажется гримасой мое лицо, как широко открыт задыхающийся рот, как закатываются пьяные глаза, как дико смотрят его бирюзовые и пальцы убирают волосы с моего лба, чтоб мне было лучше видно…эти сломанные когда-то пальцы, такие красивые, длинные, музыкальные. Пальцы, которые умеют заставить меня стонать от наслаждения.

— Давай, кончай, Ксения. Сильно. Как ты умеешь. Давай, малышка…ты уже готова.

Готова…едва он сказал, и я замерла, запрокидывая голову, чувствуя как накрыл мой рот ладонью, замычала и услышала его рык одновременно с рем, как сцепила в первой судороге вагинальные мышцы, сдавила его членю который яростно продолжал вбиваться в меня, продлевая оргазм. Острый, сокрушительный настолько, что я не верю, что способна все это испытывать.