Книга Та, которую люблю, страница 13 – Бетти Райт

— Меню — это гораздо проще, чем костер в палате, — сказал он.

— Почему? — спросила Джин, втыкая вилку в запеченную с сыром картофелину. — Я понимаю, что мы не можем использовать открытый огонь, но можно решить проблему по-другому. Например, изучить, какие травы они используют для обкуривания, и устроить для этой цели нечто вроде сауны. А что касается прогревания после родов, то здесь можно поступить еще проще. Все палаты оборудованы кондиционерами, и летом здание охлаждается. Можно предусмотреть отключение системы кондиционирования в новом блоке. Тогда им не нужно будет кутаться.

Еда, которую заказала Джин, была простой, но вкусной, и она сделала паузу, чтобы прожевать еще одну картофелину.

— Согласен. — Майк покончил с бифштексом и отодвинул тарелку в сторону. — И это аргумент в пользу того, чтобы помещать этих женщин в одну палату. Что еще?

— Душ! — простонала Джин, вспомнив, какие баталии разыгрывались в связи с этим в отделении.

— Душ? — эхом отозвался он.

Она кивнула и усмехнулась.

— Ты, конечно, знаешь, как тщательно медсестры в больницах следят за соблюдением гигиены. Можешь представить себе ужас персонала, когда я предложила не принуждать пациенток из Латинской Америки к ежедневному принятию душа?

Майк хмыкнул.

— Ну-ну, продолжай!

— Это опять связано с традициями. Эти женщины считают, что в первое время после родов следует избегать воды, особенно холодной. Они уверены, что это может привести в будущем к артриту, а мытье головы — к выпадению волос. У одних народов подобные ограничения длится несколько дней, у других — целый месяц. Очищение тела они проводят в паровой бане, используя ароматические травы. И, находясь здесь, отказываются бежать по утрам в душ.

— Разумеется, сестры приходят в ужас!

— Как и большинство других пациенток, — отметила Джин. Некоторым из женщин-иммигранток приходится досрочно покинуть больницу либо из-за того, что их заставляют идти в душ, либо из-за неприязни со стороны других больных, которые считают их грязнулями. Это трудная ситуация для персонала и пациенток, но если мы сможем организовать отдельные палаты, то и эту проблему можно будет решить с помощью сауны.

Майк недоверчиво покачал головой.

— Откуда ты все это знаешь?

— Когда я… — Джин запнулась. Она едва не сказала: «Когда я родила Софию»! — У меня есть подруга-мексиканка, она научила меня языку. Мы частенько сидели и разговаривали на смеси английского и испанского, обычно о больничных проблемах. Она родила своего первого ребенка на родине, а второго — здесь. Мне было интересно узнать разницу…

— И ты начала изучать этот вопрос? Тебе пришлось провести огромную работу, чтобы подготовить проект.

Он сказал это с восхищением, но Джин не обратила внимания на похвалу.

— Я просто хочу привлечь внимание к этой проблеме, — сказала она. — Например, одна из статей написана женщиной-врачом. Она принадлежит к потомкам индейцев племени кечуа, представители которого рассредоточены по всей Латинской Америке.

— Она работает в этой больнице?

Джин покачала головой.

— Я познакомилась с ней, когда она рожала здесь своего первого ребенка. Она получила медицинское образование в Европе и не верила в старые обычаи. Не соблюдала месячный срок уединения, не сидела дома с ребенком, как предписывает традиция, не избегала воды, не куталась в теплую одежду. Ее малыш спал не рядом с ней, а в отдельной комнате. Вскоре она наняла няню и начала работать на полставки…

— И у нее выпали волосы?

— Нет, но проблемы со здоровьем возникли. Ничего особенного — кашель, частые простуды, общая слабость…

— Что не удивительно, если женщина пытается совместить воспитание маленького ребенка с работой, — вставил Майк.

— Конечно, — согласилась Джин. — Ведь большинство традиций появились не случайно. Месяц уединения позволял женщине окрепнуть после родов, приучить ребенка к груди, привыкнуть к тому, что это маленькое существо полностью зависит от нее. Даже ограничения на купание, вероятно, связаны с тем, что вода в деревнях была недостаточно чистой. Отказываясь мыться в течение месяца, женщина уменьшала риск инфекции для себя и ребенка.

— Так что же случилось с твоей подругой?

Майк наклонился вперед, опершись локтями о стол и положив подбородок на сплетенные пальцы. Джин разглядывала его тонкие худощавые руки. Стоило ей чуть-чуть поднять глаза, — и она бы встретилась с ним взглядом. Но вместо этого она повернула голову к окну.

— Она вскоре родила еще одного ребенка и на этот раз соблюдала месячный срок.

Майк тихо рассмеялся, и Джин с улыбкой покачала головой.

— Нет, она не бросала травы в костер, но некоторое время сидела дома, тепло одевалась и ела ту пищу, которая была рекомендована традициями. Она призналась мне, что, соблюдая все предписания после вторых родов, надеется устранить отрицательные последствия первых.

Майк покачал головой, не веря в теорию, но признавая право на ее существование.

— Я буду отстаивать твой проект, — сказал он.

Его голос прозвучал так нежно, что Джин даже испугалась.

— Спасибо, — пробормотала она, поднимаясь на ноги. — Ну, я пойду домой, чтобы ты успел прочитать все остальное. — Она взяла с журнального столика свою сумочку и направилась к двери. — До завтра!

— Куда ты так спешишь? Я хотел угостить тебя кофе. Здесь у меня прекрасно оборудованная мини-кухня, и среди всего прочего там есть замечательная кофеварка.

— Лучше я пойду, — сказала она.

— Тогда я провожу тебя до машины, — предложил Майк, и Джин показалось, что в его голосе звучит разочарование.

— У меня нет машины. Я хожу п-пешком! — запинаясь, проговорила она.

Он был так близко, а комната неожиданно оказалась такой маленькой. Джин почувствовала, что ей не хватает воздуха.

— Тогда я пройдусь с тобой, — твердо сказал Майк, беря ее под руку и открывая дверь.

В молчании они спустились вниз и пересекли главный вестибюль. Джин чувствовала, что должна нарушить молчание, потому что оно было слишком знакомым и уютным, притягивало ее к Майку, возрождая прошлую близость.

В тот момент, когда они вышли на улицу, тишину разорвал громкий рев сирены «скорой помощи». Это был обычный звук в этом месте, но слыша его, Джин каждый раз вспоминала тот день, когда такая же машина доставила сюда Майка, и ту ночь, которую она провела у его постели.

— Ты помнишь, как тебя привезли в эту больницу?

Она спросила, не подумав, вопрос возник просто как ассоциация. Лучше бы ей промолчать!

— Помню и очень отчетливо, — серьезно сказал он.

Когда они переходили дорогу, Майк снова взял ее под руку. Он повел ее по направлению к дорожке, которая тянулась через парк вдоль берега озера. Джин всегда ходила этим путем на работу и обратно, но он не мог знать этого. Он выбрал этот путь, потому что когда-то они гуляли здесь, догадалась она. И, видимо, потому, что собирался сказать что-то еще, кроме короткого «помню».