Онлайн книга «Невеста для миллионера »
Ой, нет, вряд ли… Вон у Громова изо рта слюна едва не капает! Мне срочно нужен гугл! Уверена, его обязательно удивит мой вопрос: "Что делать, если вы заперты наедине с вашим потенциальным убийцей?". Варианты ответов: – "Поговорить с ним и попросить пощады". Не, ну это точно отпадает! – "Громко заорать, чтобы даже жители соседних домов проснулись. Подходящие фразы – "Насилуют!", "Пожар!", "Три по цене одного!". Эх, в данном случае вряд ли поможет. Частные владения, слуги глухи и слепы, а невестушки только рады будут, если Гром меня придушит. Еще и труп помогут закопать и на могилке спляшут. Итак, остается единственно верное решение. БЕЖАТЬ!!! Но куда?! Что там моя ненаглядная фея говорила… Вот именно! ОКНО СПРАВА!!! Все это промелькнуло в моей голове буквально за секунду. Алекс и опомниться не успел, как я уже резво скакала к широкому подоконнику. Желание выжить во что бы то ни стало – самое сильное желание любого разумного существа. – Эви, стой! – За спиной раздался отчаянный крик, но я его проигнорировала. Свобода там, за окном! И я решительно прыгнула вниз, в темноту. Не зная высоты, местности, ничего! Когда я хвалила садовников – однозначно погорячилась! Потому что кусты шиповника под окном – это издевательство над невестами, сбегающими от праведного гнева жениха! – Уиииии! – заорала я, припоминая все нецензурные выражения, которые когда-либо знала. И даже те, о которых понятия не имела, как-то сами собой вспомнились. Память предков, не иначе. Я кулем свалилась прямо в середину куста, закрывая лицо сгибом локтя, чтобы не оцарапаться острыми иголками. Левая щиколотка неудачно подвернулась, и я взвыла. В глазах блеснули яркие звезды, но я не дала себе права расслабиться. Враг близко! Пятясь, я с трудом выползла на узкую дорожку, опоясывающую чертов особняк, попутно отряхиваясь от листьев и розовых лепестков. Когда ступила на поврежденную ногу, зашипела от адской боли и снова шлепнулась на землю. Ладно, как там? "Есть мечта – беги к ней. Не можешь бежать – ползи! Не можешь ползти – ляг и лежи в направлении мечты". Я поползла. Правда, боль в обеих коленках и поврежденная ступня не позволяли двигаться быстро. Да и вообще двигаться. Через несколько секунд я поняла, что лежать в направлении мечты, то есть жизни, не так уж и плохо. "Она выдохлась в двухстах метрах от свободы. В паре нажатий от прощальной эсэмэски. В двух шагах от смерти". В двух шагах от смерти! Это факт, потому что из глубины парка ко мне неслись настоящие монстры – огромная кавказская овчарка и ротвейлер. Увидев злобные оскалившиеся морды, я попыталась вскочить. Срывая голос в отчаянном крике, я едва не потеряла сознание от ужаса, и снова рухнула на землю. Интересно, что страшнее – смерть от рук Громова или от зубов этих "милых" собачек?! Впрочем, какая разница… Обреченно уткнувшись лицом в траву, я закрыла глаза, мысленно прощаясь с жизнью. Я и здоровая от них вряд ли убегу… – Рекс, Годвин, фу! Не смейте ее кусать, еще отравитесь! – Голос Алекса буквально воскресил мое пытавшееся отбросить коньки сознание. "Друзья человека" резко остановились, повинуясь беспрекословной команде Громова, и высунули длинные розовые языки промеж огромных зубов. Я сглотнула, а сердце снова попыталось уйти в пятки. Но милые собачки тут же потеряли ко мне интерес: приняли ласку от хозяина, потрепавшего их по холке, а затем отправились восвояси, помахивая хвостиками. До меня не сразу дошло, что жить я, кажется, буду. Ура! То есть, меня хотя бы не загрызут. Впрочем, по поводу Алекса я особых надежд не питала. Загрызет и не поморщится. Печенькой закусит, если покажусь невкусной. С трудом подняла голову и, отплевываясь от попавших в рот травинок, увидела перед собой черного-пречерного властелина, от которого сбежать так и не получилось. Выражение лица владыки не предвещало ничего хорошего. Эх, помирать, так с музыкой. Буду поражать неожиданной реакцией. – Вы так милы и любезны сегодня, тезка знаменитого поэта, – ухмыльнулась я. Ну вот, а надо было ресничками похлопать. Так в темноте и за очками не видно… Надеюсь, в моем голосе промелькнуло искреннее уважение пополам с подобострастием? – Исключительно в вашу честь, великий рифмоплет современности, – тут же парировал Властелин. Ан нет, не промелькнуло. Перевернувшись на бок, я прижала ладони к груди. – Я так тронута! Вы снизошли и оценили мои стихи! Громов закашлялся, а я решила его добить: – Вы – лучший, Александр Сергеевич! Кажется, это прозвучало, как настоящая издевка, но смеяться я даже на смертном одре не перестану. Да-да, язык мой – враг мой. Зато ирония всегда помогала выжить в этом несправедливом мире. Невозмутимый Громов опустился рядом со мной на одно колено (даже брюки запачкать не побоялся?!), оперся ладонью на другое и абсолютно спокойно произнес: – Конечно, я – само совершенство, Дьяволенок. Не зря же столько невест борется за право стать моей женой. Вау! Вот это самомнение! Завидую черной завистью! И зачем я писала оду в его честь? Он и сам с восхвалением отлично справляется! Однако, как он меня назвал?! – А нимб тебе не жмет, Александр Великий? Спать не мешает? Ни один мускул не дрогнул на лице моего потенциального жениха с замашками маньяка. – Нет, только перышки с крыльев осыпаются, вот это действительно проблема. Не поможешь ее решить, креативная ты наша? – В его голосе отчетливо прозвучал сарказм. Не дожидаясь ответа, Алекс пристально оглядел мое растянувшееся на траве тело. – Стесняюсь спросить, Эвелина Алексеевна, а с какой стати ты разлеглась на газоне, место бронируешь? Солнце еще не скоро взойдет, да и за лежаки бороться не надо, у меня на всех хватит. Шутим? Похвально, сама люблю. А какая широта души… Алекс настоящий рыцарь в сияющих доспехах! Сначала всерьез напугал, а потом героически спас. Требую ленточку герою! Но обиду на него я не держала, зато всерьез злилась на саму себя. И зачем я в окно сиганула? Не иначе бес попутал. Ведь и так понятно было, что убивать меня не станут. Это все нервы… – Еще плюс сто в твою карму, – проворчала я, принимая вертикальное положение и отряхиваясь. Нога болела нещадно, и я с трудом сдерживала непрошеные слезы. Ну почему меня так накрыло, это же намного легче переносится, нежели клаустрофобия. Но Алекс, очевидно, так не думал. Оглядев пошатывающуюся меня, хотя я изо всех сил старалась держаться прямо, он встревожено спросил: – Эви, что с твоей ногой? Я глубоко вздохнула и попыталась принять воинственную позу, однако опора на больную ногу была моей ошибкой. Я все-таки вскрикнула, и слезы сами собой брызнули из глаз. Оступившись, я неловко взмахнула руками и начала заваливаться назад. Наверняка получила бы еще и сотрясение мозга, если бы Громов меня не поймал. |