Онлайн книга «Боец»
|
Павел с усмешкой удержал друга: — Ты мне нужен. Подожди. Я сейчас, бумаги на баблосы подпишу, и поговорим. Из бухгалтерии в сопровождении Соболева Павел направился к банкоматам, которые располагались в специально обустроенном помещении. — Миха, выручай! Соболев вмиг смекнул, скривился, как от зубной боли: — Паша, только не машину! — Ее родимую. Одолжи, братишка! — Ха, эту тачку мне подарили или тебе? Или ты к ней неравнодушен? Так купи! Мне родители девяносто процентов денег добавили, когда я ее покупал, сказали, мол, подарок… Паша, ты на ней ездишь больше меня! — Миша, не заводись! Тебе машину подарили, тебе! Если бы мне — ты бы просил, а не я! Здесь недалеко. Смотаюсь на десять дней и верну в целости. Я же аккуратный водитель! — Убью тебя как-нибудь. — Соболев уже согласился. Павел любовно пропел: — Обязательно, друг мой! Даже перед убийством можешь проделать какие-нибудь жуткие, бесчеловечные пытки… — Так и будет! — Спасибо за правду! — Что так долго, десять дней? — Разговор перешел в деловой режим. — Сначала местный краеведческий музей, потом много моря. Ты усекаешь, про что я?.. — Сережин, ты противный тип. — Соболев покорно извлек из кармана брелок с ключом от своей «Лады-Приоры» и впихнул в ладонь Павла. Павел улыбнулся, сжав ключи: — Противный — не мужское слово! — Убью! — Миша был спокоен как никогда. Банкомат что-то долго мудрил, читая карту, прежде чем отдать наличные. — С ума сошел? Зачем все снял со счета? — поразился Соболев, видя, как Павел забирает толстую пачку тысячных. — В городе переброшу на другую карту другого банка. У того банка везде филиалы и куча банкоматов. Он крутой. А этот платит мзду нашему управлению, потому и переводят зарплату только на него… — Ш-ш-ш… — Да, да… Пусть все слышат! Он обеспечивает управление постоянной «спонсорской» помощью, потому нам на его карты сбрасывают зарплату, а он комиссии берет бешеные, и вообще… все хитрожопые и хитромудрые! — Я все понял. — Соболев успокаивающе похлопал рукой по плечу Сережина. — Не кипятись. Наши все так делают — забирают наличные и вносят на карты других банков. — Зачем тогда спрашивал? — Хотел позлить… Перед отпуском… — Спасибо, друг! — Всегда рад помочь… Машину дал на десять дней, имею право чуть-чуть поглумиться! — Твое право! — Мое право, — согласился Соболев. — Пожелаешь мне удачи? — спросил Павел. — Не зайдешь в родной кабинет, на пару часов общения с остроумным Килькиным? — Пошли они куда подальше, и родной кабинет, и остроумный Килькин! — откровенно признался Павел со смехом. — Тогда удачи! — указал Соболев на выход из управления. — А эти объятия, какие показывают в американских фильмах, мол, мы одна семья, напарники и так далее, они будут? Рука Соболева упорно показывала на выход. — Когда вернешься, если выживешь, конечно, тогда и обнимемся! — Ну и пожелания! — покачал головой Павел и прокричал: — Соболев, ты всегда был грубияном! — Двигай, двигай, отпускник!.. ✽ ✽ ✽ Усевшись в соболевскую «приору», Павел вздохнул глубоко — итак, он затеял забавную отпускную авантюру. Если повезет (должно повезти на все сто!), будет секс и маленькое неофициальное расследование, затеянное ради удовлетворения личного любопытства. От управления Павел отогнал машину Соболева на автостоянку рядом со своим домом. Поднявшись к себе, уже в прихожей, он вздрогнул от неожиданности — в кармане летних тонких брюк завибрировал сотовый. Он посмотрел, кто звонил. Маша! — Да, Маша. — Павел ухмыльнулся (крепко на крючок села рыбка!). — Как все прошло? — Нормально. Отпуск дали, но главврач надулся. Говорит — подвела. Павел снова представил, как овладевает этой дурочкой, как сжимает ее тугие грудки. Возникла эрекция. Толкнул вниз кулаком упругий член — тот, как настырный баран, толкнулся вверх, натянул на брюках неприличный холм. Ничего, брат, теперь у тебя будет долгая «трудовая» неделя. Павел прошел в зал, опустился в кресло перед компьютером, находившимся в спящем режиме. Стукнул по клавише — на экране монитора мгновенно высветился стоп-кадр с изображением обладателя загадочной татуировки. — Не обращай внимания. Забудь! — Мне там работать… У тебя как? — Тоже все в порядке. Машину взял, отпускные получил. Сижу дома, изучаю на мониторе эмблему Зла… Может, приедешь сегодня ко мне?.. Посидим, поговорим… В трубке повисло неловкое молчание. Павел понял, что торопится. Для достижения успеха требовалось сбавить обороты, действовать плавно… Голос Маши спотыкался: — Н-не могу, — отозвалась она в крайнем смущении — это было понятно по интонации. Павел даже представил ее лицо, и, скорее всего, она покраснела от этого его спонтанного «дружеского» предложения. — У меня дома дела, — пояснила Маша и закончила скороговоркой: — И собраться нужно! — Тогда завтра в десять утра выходи с вещами из подъезда. Я подъеду и заберу тебя. Ты живешь по тому адресу, который указала, когда давала показания в больнице? — Да, там живу. Ты понял, где это? — Конечно. Маша улыбнулась. — С вещами! Так сказал, словно в тюрьму меня везти собрался! Павел тоже улыбнулся, сказал в оправдание: — Не цепляйся к словам! Это у меня профессиональное! Маша засмеялась. Павлу понравилось, как она заразительно смеется… Все-таки классно, что так получилось — прямо перед отпуском расшибся насмерть тронутый Алешковский, смазливая Маша-дурочка оказалась его фанаткой, доверчивая, еще «непуганая». Видимо, суждено Павлу хорошенько погудеть этим летом! Нажав отбой и бросив сотовый на раздвинутый, с неприбранной постелью, диван, Павел пошел в ванную. Раздевшись, полез под душ. Прохладные струи воды смывали пот и усталость от уличной духоты. Итак, он и верил, и не верил в прочитанное у Алешковского. Нет, даже увидев загадочный знак на предплечье рвущегося к власти неизвестного ему человека, он не верил. Это какое-то совпадение, которое разрешится забавно и смешно. Он не был бы нормальным человеком, если бы сразу поверил во все, еще вчера ему совершенно неизвестное, написанное сумасшедшим, страдавшим манией преследования. Он и затеял-то вояж в соседнюю область именно из желания удостовериться в совершенной невозможности реального существования описанного Алешковским. А Машу он мог бы охмурить и здесь, никуда не выезжая. Вот она, истинная цель поездки — не секс, она куда важнее — уничтожить в себе зерно сомнения, которое дало росток. |