Онлайн книга «Солнечный круг »
– Ты в чем-то ошиблась, – сказал Из-Лета. – Ты неправильно ввела. – Это ты шлюхам неправильно вводишь, а я все сделала точно! Он оттолкнул ее. Склонился над пультом, набрал код, щелкнул тумблерами… Писк. Тумблеры вернулись на место. – Браво, – хрипло сказал Маркус Из-Лета. – После третьей ошибки пульт будет заблокирован. Он сорвал темные очки и отшвырнул в сторону. Прижался лицом к песчаной стенке ямы. Никогда раньше Кайра не видела его отчаяния. – Маркус. – Она подобрала брошенные очки. – Смотри: ты вспомнил карту. Ты вспомнил коды доступа к заправочным терминалам. Ты уже столько всего вспомнил, что этот пароль – он наверняка у тебя в голове, просто вытащи его оттуда! – Да, конечно, – сказал он, лицом в песок. – Сейчас. Осыпая край ямы, выбрался наружу. Сделал несколько шагов и повалился на бок. * * * Воды в бутылке оставалось – несколько глотков на дне. – Маркус, а давай ты придешь в себя?! Он дернулся и схватил ее за локоть, и сжал так, что сделалось невыносимо. Потом сглотнул – и узнал ее. – Это я, – она улыбнулась, как умела. – Кайра Из-Тени. – Я видел мою жену, – сказал он. – Здесь. Так… вот как тебя. Она говорила со мной. Я чувствовал запах ее кожи, я мог ее обнять. – Твоя жена… Она поняла все моментально, будто разбитое стекло сложилось по осколкам: – Твоя жена… снайпер? В той операции? – Механик-водитель. Она села на песок. – Мне очень жаль. Никогда бы не подумала, что скажу это гиене. Но раз мы все равно сегодня умрем… – Мы не умрем. – Он поднялся, шатаясь. – Я восстановил пароль. * * * Скрип, гул, приглушенный стон. Занесенная песком башня повернулась по часовой стрелке, высвобождаясь из завала, и потянулась вверх. Из песка вырос люк в человеческий рост. Новая серия скрипов и грохота – открылась круглая дверь-диафрагма, изнутри толчком вырвался воздух: бункер фыркнул. Кайра остановилась перед люком, всматриваясь в темноту, пытаясь понять, чем пахнет изнутри. Не плесень, как она опасалась, не гарь, не вонь – неуловимый запах, не органический. Запах пятилетней пустоты. Она вытянула шею, стараясь разглядеть, куда ведет железная лестница. Сработали датчики движения: на площадке внизу зажглась тусклая лампочка. И еще одна, на площадке под ней. И дальше – цепь огней, ведущая вниз, теряющаяся в темноте. – Я пойду первым, – сказал Из-Лета. – Ты же слепой! – Сама ты слепая. Что мне надо, я вижу. * * * Низкие потолки, теснота, холод, очень сухой воздух. – Мы сможем закрыть вход? Герметично? – Да. – Он достиг первой горизонтальной площадки. – Диафрагма работает штатно, да и все тут, кажется, работает штатно. Знать бы, почему неисправны терминалы. Тряслись и подгибались усталые ноги. Приходилось цепляться за железный поручень. Лестница гудела и подрагивала с каждым шагом, голоса отражались от стен. – Выходит, мы напрасно тащили эту проклятую батарею. – Не напрасно. Теперь мы можем вписать в послужной список: «Нести на плечах батарею от флаера модели „Морфо“ емкостью сто единиц, две тысячи семьсот два шага – сделано». Он добрался до нижней площадки, приложил ладонь к сенсору. Бесшумно открылась дверь. – Все прекрасно работает, – сказал он удивленно. – Как солдатская столовая. Почему же терминалы… – Здесь можно жить? – спросила Кайра. – Конечно. Как в санатории. – Он помахал рукой, будто приветствуя кого-то в конце коридора. Загорелись лампочки. – У тех, кто долго тут служил, по возвращении была забавная привычка. – Он зашагал вперед, не оборачиваясь. – Вместо того чтобы включить свет, они «здоровались с призраками»… Так это называлось. Поздороваться с призраком. Махнуть рукой в темноту, чтобы сработали датчики, чтобы загорелся свет… Здесь надо двигаться, чтобы видеть. Кайра почти не слушала его. Шагая по темному коридору, она примеряла на себя новую реальность: остаться здесь навсегда. В этом бункере. С этим человеком. До конца жизни. Она не должна показывать ему свой ужас. Он находит в себе силы шутить – Кайра должна шутить смешнее. Что найти смешного в этом коридоре, в лампочках, которые зажигаются в нескольких шагах и потом гаснут за спиной, возвращая темноту на место?! – Нас как будто сожрали, – сказала она. – Мы как будто в чьих-то кишках. И у нас два выхода… – Нас выблюют или нами посрут, – отозвался он серьезно. Она с опозданием поняла, что процитировала бородатый анекдот, и разозлилась. Теперь надо было сказать колкость, придумать изощренное оскорбление, но ее фантазия подло дезертировала. – А вот это интересно. – Он остановился у стены. – Смотри. Очередная лампочка осветила рисунок на бетонной стене: лес. Натурально выписанные ветки, тропинка, ведущая в глубь нарисованной чащи. Кайра подошла ближе. Коснулась стены, будто проверяя, существует ли бетон на самом деле; рисунок был стар, частицы краски остались у нее на пальцах. – Они имели мужество здесь жить, а не просто работать, – сказал Маркус Из-Лета. – Тосковали по родине… – Мечтали вернуться домой, – сказала Кайра, и звук голоса ее выдал. Маркус Из-Лета очень внимательно на нее посмотрел: – У тебя есть родные? Родители, дети? – Уже нет. – Как ты сказала тогда? «Единственный способ не потерять родственника на войне – быть сиротой без родни»? – С отцом я не общаюсь пятнадцать лет. Мать погибла: несчастный случай на производстве. Братьев и сестер нет. Мужа нет. Детей нет. – Значит, тебе не к кому возвращаться? – Есть боевые товарищи, мой долг и моя война. – Она запнулась. – И… я просто не хочу так жить. Здесь. С тобой. – «Хочу», «не хочу», – нет в уставе таких выражений. – Он махнул рукой, сигнализируя датчикам, впереди зажглись сразу две лампочки. – Или у овцемордых по-другому? Говорить с гиеной, как с человеком, изначально было ошибкой. * * * Содержимое продуктового склада отлично сохранилось. Протеиновые коктейли, сухофрукты, галеты, консервы – из расчета на двести человек и сто дней, а двоим этого хватит на десять тысяч дней и ночей. Двадцать семь лет. Кайра пила чистую воду, захлебывалась, откашливалась, плевала на пол и снова пила. Ей будет пятьдесят два года, когда ресурс исчерпается. А если убить Из-Лета, можно жить до семидесяти девяти, в бункере, в одиночестве. Великолепная перспектива. |