Онлайн книга «Город клинков»
|
– Именно так, генерал. – Это для экспериментов им столько нужно? – О нет, – качает головой Панду. – Это для того времени, когда одобрят проект. Лейтенант Пратда считает, что, если тинадескит пройдет все тесты, мы смогли бы уже выйти на промышленную мощность. Сейчас тинадескит хранится на небольшом складе в форте. Там он и будет лежать, пока Галадеш не даст нам отмашку, генерал. – Значит, никаких нештатных ситуаций во время хранения не было? – Нет. У нас в форте вообще мало чего проис… И тут свет опять гаснет, и тоннель погружается в темноту. О нет. Только не это. Она слышит звон доспехов и скрип кожи. Неужели опять… это все не по-настоящему… Пахнет жасмином и речной водой. Неподалеку шепчет и хихикает ручеек. Она стоит в мягком дневном свете, на ярко-зеленой траве, по которой пробегает мягкий ветерок. И деревья тут есть – ого, какие высокие… Она понимает, где находится, практически сразу. Она в Сайпуре, конечно. Нигде больше не найдешь таких высоких деревьев со столь густой листвой. И это опять похоже на воспоминания. Словно она всегда помнила это, каждую деталь… Кто-то идет к ней по зеленой траве. Хотя еще не стемнело – она знает, что сейчас день, а не ночь, – света слишком мало, чтобы разглядеть голову идущего к ней человека. Она странным образом раздута, как будто у него слишком большой череп… Света прибавляется. И она видит застывшее металлическое лицо с вечно оскаленными игольчатыми зубами, пустые глаза… Фигура вуртьястанского адепта дрожит и идет волнами. Трудно понять, из чего сделаны доспехи – из металла? Кости? Или того и другого? На плечах, локтях и коленях топорщатся шипы, похожие на рожки молодого оленя. В некоторых местах доспех скреплен толстыми полосами кожи, а в других он словно вырос на теле, слился с плотью. Доспехи покрыты давними пятнами, бурыми и красными – наверняка это кровь, забрызгавшая его во время очередной резни. Она смотрит на наросты шипов и понимает: этот доспех питается кровью. Именно так он вырастает на хозяине, потому и столь прочный. А этот хозяин вдоволь напитал его кровью. Адепт склоняет голову, к чему-то прислушиваясь, и идет дальше. «Откуда я все это знаю?» Доспех весь покрыт орнаментом, а вот меч не украшен никак – это просто четыре фута гладкой стали. Клинок слегка изогнут и толщиной с добрый секач. Весит подобная штука не меньше семидесяти фунтов, однако адепт несет его с такой легкостью, словно это тонкий прутик. К реке подходит еще один адепт. Оба они очень высокие – в них не меньше шести с половиной футов роста. Конечно, под властью Божеств континентцы вырастали такими высокими – ибо лучше питались и не болели. Второй адепт на ходу поднимает меч. Первый делает то же самое. И тогда… Трудно сказать, что происходит дальше. Однако Мулагеш все знает – тем самым странным знанием, словно это случилось с ней, просто давно, и сейчас она припоминает. Но ощущения настолько странны, настолько не укладываются в ее картину мира, что ей трудно подобрать верные слова. Мечи разговаривают друг с другом. Впрочем, это не совсем так: мечи выполняют роль антенн, с помощью которых адепты разговаривают. Происходит это мысленно, и второй спрашивает первого: – Беглецы? Первый отвечает: – Обнаружены двое. – Преданы смерти? Два адепта по-прежнему переговариваются через мечи – а затем память показывает им картину: два сайпурских раба, мать и сын, бегут через джунгли. Первый адепт неотступно преследует их, прорубаясь через подлесок, снося мечом большие деревья. Мальчик спотыкается, мать кидается его поднимать. Адепт заносит огромный клинок и… Память отвечает: – Да. Второй говорит: – Третий не мог уйти далеко. – Нет. Не мог. Оба резко поворачиваются и устремляются обратно в джунгли, обрубая на своем пути ветки. Отправляются на поиски последнего беглеца. Видение заплывает темнотой. Возвращается свет ламп и голос Панду, который мимоходом замечает: – …вожди племен жаловались: мол, пушки ваши все время держат нас под прицелом, ну я-то понимаю, что им несладко, но ведь они так много десятилетий жили… Мулагеш останавливается и упирается ладонями в колени. Внутри тугими кольцами тошнота скручивает желудок – словно змейка вылупляется из яйца. – Генерал? С вами все в порядке? Нет! Конечно нет! Совсем не в порядке! Она не понимает, что с ней, но, похоже, она улавливает какие-то моменты прошлых жизней, обычных будней – отвратительных, надо сказать, – древних вуртьястанцев. А может, это галлюцинации? Вдруг она больна? Теперь-то она лучше понимает Чудри, расписавшую все стены ни на что не похожими рисунками. – Должно быть… – она сглатывает, – это из-за перепада высот. Панду молчит. Подняв на него глаза, она видит на его лице необычное выражение. – Что-то не так, старший сержант? – спрашивает Мулагеш. – Да так, ничего. Хотите продолжить осмотр, генерал? Не хочет! Она не хочет! Но должна… И они снова идут по тоннелям с высверленными стенами. И доходят до того места, где уже нет ламп. – В этом забое работы давно завершились, – отмечает Панду и снимает с крючка лампу. Улыбается ей и говорит: – Попытайтесь не чихать, генерал. А то задуете лампу, и придется нам выбираться на ощупь. – Мне говорили, – произносит Мулагеш, – что вы нашли здесь в шахтах нечто странное. Кто-то проник и оставил следы – кострище. – Мы действительно обнаружили место, где кто-то развел небольшой костер, да. – Где это было, старший сержант? Он кивает на туннель впереди них – узкий и тесный. В темноте плохо видно, но различить копоть и следы огня на стенах и на полу туннеля можно. – Вот здесь это было. Мулагеш протягивает руку. Панду передает ей лампу. Она наклоняется и осматривает следы пламени. Ничего особенного она не видит – костер разложили в самом обычном туннеле, как близнец похожем на другие, которые она сегодня видела. В углублениях пола – зола и смятые листья, но и в них нет ничего особенного. – Я так понимаю, вы все обыскали после инцидента? – Так точно. Проверили все ограды и туннели, генерал. Никто не входил и не выходил. Единственная точка, откуда можно сюда попасть, – форт. Мулагеш сердито ворчит. Это точно была Чудри. Каким-то образом она сюда пробралась. Она же, в конце концов, агент министерства, их специально натаскивают всякими уловками морочить людям головы. Сторонний человек вообще такого себе представить не может. Она могла шантажировать охранника, а может, знала, как пробраться через ограду, не оставляя следов. Шара в Мирграде такое вытворяла, что теперь Мулагеш уже ничему не удивляется. |