Книга Королевы Иннис Лира , страница 79 – Тесса Греттон

– Нет, – ответила молодая женщина. – Я уговоривала его жениться на тебе.

– Он может сделать и то и другое.

Калепия кивнула:

– Конечно, если ты ему позволишь.

«Почему это я должна позволять, или останавливать, или прекращать, или выбирать?»

Однако эти слова не покидали Элию, поскольку она знала ответ: никто другой не хотел или, возможно, никто другой не мог. Ее сестры много лет назад сделали себя жесткими, а ее отец решил отдать все звездам. Моримарос избрал свой путь и стал королем, и даже Аифа могла снова выбирать, чтобы остаться с Элией и поддержать ее. Все указывали в каком-то направлении, по собственному выбору.

Элию всегда нацеливали и настраивали другие. Принять то, что было дано, подчиниться их воле – особенно, хотя и не исключительно, воле ее отца. Она мирилась с любыми последствиями, отдалившись от своего сердца, не желая изучать собственные поступки в случае, если они могут столкнуться с необходимостью быть неизменными.

Элия позволила звездам решить ход ее жизни, вопреки ее смелым словам, характеризующим их как дальние ориентиры.

Она была в точности как ее отец.

Девушка встала, налила себе еще бренди и подняла чашу:

– За самостоятельный выбор.

У дверей библиотеки появился один из воинов короля Моримароса. Он отдал честь и прошептал известие на ухо ближайшей фрейлине.

Дама передала его королеве, и та взглянула на Элию с некоторым удивлением:

– К тебе срочно прибыл гонец из Иннис Лира.

Уже! Гонец не мог прийти от ее сестер – если только письма пересеклись. Что-то случилось? Волнуясь, девушка поставила чашку на стол и повернулась лицом к двери. Прежде чем она смогла продолжить, измученный путешествием молодой человек с рыжеватыми волосами и веснушчатым лицом толкнул дверь. Возлюбленный звезд.

– Рори! – произнесла потрясенная Элия. – Эрригал. Что ты здесь…

Наследник Эрригала упал перед ней на колени, и раздалось эхо, похожее на стук в дверь самой смерти.

– Элия, – прошептал он. Руки вытянуты, глаза опущены.

Она взяла его лицо в руки и заставила посмотреть на него. Страх наполнил сердце Элии:

– Расскажи мне, что случилось.

За спиной она услышала, как Аифа быстро объясняет, что Рори кто-то вроде двоюродного брата Элии: они знали друг друга со времен детства, и он был честен, как любой другой человек. Доверчивая Аифа была готова защищаться в случае даже намека на осуждение ее принцессы. Хотя Рори и был известен двору как двоюродный брат Алсакса, Элия не могла сосредоточиться на их словах из-за бешеного биения своего сердца.

Элия взяла Рори за руку. Он был хорошим другом, и она за последний год видела его чаще, чем за предыдущие пять, с тех пор, как он перебрался в служебные казармы в Дондубхане, недалеко от того места, где Элия училась в башне Северной звезды.

Рори был широкоплеч и красив, веснушки переполняли его лицо, как звезды небосвод. Его характерная сутулость означала привлекательную лень, многообещающее дружелюбие, а не злой умысел.

Сейчас же Рори затравленно смотрел на Элию. Она потянулась за чашей вишневого бренди, которую затем предложила ему. Молодой человек выпил все до последней капли.

Рядом с Элией, держа язык за зубами, ждала Аифа. Элия чувствовала себя спокойной, но это было терпение, порожденное страхом.

– Моя леди, – сказал Рори, запинаясь, а затем поклонился королевской семье Аремории. – Я… Прошу прощения, что прерываю. – Его короткие желтые ресницы коснулись щек, и он нахмурился, потом открыл глаза и встретился с взглядом Элии:

– Мой отец отрекся от меня, Эл.

Это был резкий удар в сердце девушки, она сжала руки.

– Как это случилось?

– Воистину, не знаю! Меня предали. Вот единственное, в чем я уверен. Бан пришел ко мне и сказал. Ах боже!

Рори запустил пальцами в свои волосы.

– Бан? – спросила Элия, избегая острых глаз Аифы.

– Может, нам стоит перейти в другое место? – вопросительно прошептала Аифа, беспокоясь о королевских женщинах у них за спиной. Элия покачала головой, пристально глядя на Рори.

Сын Эрригала продолжал:

– Да, мой брат, Бан. Он вернулся домой из… Ну… вы можете знать. Бан предупредил меня, что наш отец был в ярости на меня за какую-то провинность, которую Бан еще не обнаружил. Я хотел немедленно поехать к отцу, но Бан поклялся, что тот будет эмоционально неустойчив и кровожаден, и умолял меня затаиться на какое-то время. Я согласился, но лишь по той причине, что Бан обещал смягчить ярость отца. Я ушел, чтобы вернуться к друзьям среди вассалов короля, позволяя Бану остаться, раскрыть и исправить все проступки в мою пользу. Я планировал просить помощи у Лира, как моего крестного отца и сеньора, но мое сердце ослабело, и я начал в тревоге думать о твоем положении, чтобы ты могла понять и дать мне убежище. Король изгнал тебя и всех настоящих, добрейших дам! Может ли он мне посочувствовать, если есть хотя бы минимальный вариант, что я предал своего отца? Ах, звезды, Элия! Что же так сильно настроило наших отцов против нас? Некая вещь в небе? Или причина в ветре?

Слова лились из Рори быстро и почти непонятно, хотя она понимала их суть. Девушка наклонилась вперед и взяла Рори за большие руки. Его пальцы были грубы, а толстые костяшки пальцев изобиловали шрамами. Элия подняла на Рори глаза:

– Мне очень жаль.

И Аифа сказала:

– Получается, одно только слово Бана Эрригала заставило тебя бежать? Исключительно его просьба?

Голос молодой женщины был напряженным, и Элия знала, о чем думала Аифа: Бан обещал доказать Элии, как легко разрушить отцовскую любовь, а здесь как раз из сердца отца, который раньше чувствовал гордость за сына и доверял ему, был изгнан брат Бана. Внутри Элии зародилась тревога.

– Да, мой брат, – устало сказал Рори. – Я благодарю за него свои звезды. Несмотря на истинную причину гнева моего отца, Бан предупредил меня, спас по причине братской любви. Он не заботился о том, что этот поступок, вероятно, сделает и его объектом отцовского гнева. Предатель! Вот, во что поверил отец, наблюдая за моими звездами.

Как Элия могла так легко забыть слова, которые произнес Бан? Вместо увещеваний в нем жила необузданная вера в нее. Девушка и думать забыла об объектах его ярости, страсти и боли. Его яростная клятва от ее имени – доказать, как непостоянна отцовская любовь и то, что безумие Лира было ошибкой не Элии, а звезд. Да Бан разорвет на части весь Иннис Лир, поскольку ее сердце разбито!

«Я держу свои обещания».

Если Бан Эрригал работал против мира, то простые письма сестрам напоминали шепот против шторма.

– Ну что, Элия? – потребовала ответа Аифа. Ее тон привлек внимание Рори, и он взглянул на женщину в замешательстве.