Книга Ведьма, страница 194 – Дональд Маккуин

Кейт остолбенела. Потом взорвалась:

— Как такой умный человек может вести себя так глупо? Ты кого спрашиваешь, его или меня? Конечно, я выйду за тебя замуж. Я люблю тебя, дурачок. — И она поцеловала его.

Вздох одобрения прокатился по толпе, а когда все стихло, Конвей сказал Гэну:

— Я остаюсь. Здесь можно построить целый мир. Торговля, оборона, а возможно, и завоевания. Это вызов, который я принимаю. — Он отсалютовал, и Гэн улыбнулся, отвечая на приветствие. Когда Конвей повернулся к Ланте, она заключила его в объятия.

— Я бы пошла с тобой. Как замечательно, что мы остаемся.

В словах, произнесенных прямо у его груди, Конвей услышал что-то необычное.

— Почему? Что ты говоришь? Я что, нарушил какой-нибудь из законов Церкви или еще что-нибудь?

Все так же прижимаясь к нему, Ланта покачала головой.

— Уже нет.

Сбитый с толку, он взглянул поверх ее головы на остальных. Губы Сайлы изогнулись в сочувственной усмешке. Гэн насмешливо фыркнул. Взгляд Тейт заставил его почувствовать себя так, как будто он только переступил порог лагеря для новобранцев. Конвей пригнул голову, как приготовившийся к обороне бык.

— Что такое?

Ланта топнула ногой.

— Мне не хотелось говорить тебе это так. Но, похоже, все остальные догадались. Я беременна.

Конвей подхватил Ланту на руки, и они засмеялись, как дети. Он гикнул, потом завыл по-волчьи. Ланта сначала зажала руками уши, а потом прикрыла ему рот. Пристыженный, Конвей опустил ее на землю, неловко извинившись:

— Что я делаю? С тобой все в порядке? Я не сделал тебе больно?

Нила сухо сказала:

— Несколько дней назад она выдержала битву, Мэтт Конвей. Я думаю, от таких упражнений с ней ничего не случится. — Поздравляю, Ланта, такая хорошая новость. — Снова раздались крики одобрения. Ланту обступили женщины, обнимая и поздравляя.

Когда суматоха поутихла, Конвей подвел Ланту к огню, напротив Тейт. Когда они сели, он прошептал:

— Я люблю тебя. Никогда еще не был так счастлив. — Ланта улыбнулась, взглянув с благодарностью и пониманием, и еще крепче прижалась к нему.

Подойдя к Гэну, Картер пожала плечами.

— Избранные — мы нужны им. Я хочу сказать, я нужна. Я остаюсь.

Анспач сказала:

— Я тоже. Эти дети теперь для меня как родные. Я не могу уйти. Ни за что.

Отойдя от Класа, Сайла, громко смеясь, бросилась обнимать обеих женщин.

— Я чуть не умерла, затаив дыхание. Вы не представляете, как я рада. Я ухожу с Класом на восток. Хочу основать там монастырь. Я собиралась попросить вас стать в нем настоятельницей Ирисов и настоятельницей Фиалок.

Гэн прервал их изъявление чувств:

— Быть последней не похоже на тебя, Тейт. Мне кажется, я знаю причину.

Тейт сидела у огня, держа «вайп» на коленях. Заговорив, она погладила его, как будто лаская любимое животное. Намеренно не замечая сидящего рядом, плечо к плечу, Налатана, она устремила колкий взгляд прямо на Гэна.

— Ты прав. Я ухожу. Хочу узнать, что там такое. — Внезапно самообладание изменило ей. На какую-то долю секунды взгляд ее задержался на друзьях, как будто выдавая что-то сокровенное. — Твоя судьба, Гэн Мондэрк, — это слава твоего племени, и долгое время твоя судьба была нашей. Мы росли в лучах твоей славы. Но даже у тех, кто остается здесь, есть свои цели. Моя далеко отсюда. Я не знаю где. Я буду искать ее. За стенами.

Налатан обнял ее за плечи. Вздрогнув, Тейт вздохнула. Как будто отпуская что-то дорогое, но выросшее и больше ей не принадлежащее, она с облегчением уступила его силе.

Остальные оставили их одних, подчиняясь невысказанному, но принятому всеми соглашению. Налатан сказал:

— Мы с тобой разные. И мы не такие, как все. Удивительно, как я нашел тебя. Спасибо за то, что ты сказала, что мы должны идти. Ты уверена, что сделала это для себя? Не потому, что мне противны стены?

— Я сделала это потому, что я этого хочу. — Тейт сжала его руку. — Теперь у меня есть все, чего я хотела. Кроме еды. Мы будем есть или нет? — Они весело засмеялись, присоединяясь к остальным.

Остаток вечера прошел без особых событий, хотя и несколько странно. На всем лежала печать какого-то уныния, но в то же время чувствовалось, что принято решение, так долго откладываемое и наконец найденное. И если смех иногда был неестественным, то теплота никогда не покидала его. Они сидели вокруг костра, прогоревшего так, что неяркое свечение почти утонуло в свете мириад звезд. Очарованные этим великолепием, друзья не спешили расходиться.

Наконец, поднявшись, Гэн сказал:

— Вряд ли мы когда-нибудь еще увидим такую ночь все вместе. Какое это было время! Завтра будет новый день. Многое предстоит сделать. Мы построим новый мир и откроем еще множество новых миров. Мы посеем мечты и пожнем радость! А потом снова посеем мечты. И так без конца.