Книга Кровавая Роза, страница 37 – Николас Имс

«Ох, милостивая Весенняя Дева! – сообразила Тэм, едва дыша от страха. – Брус – дерево».

Чтобы успокоиться, Тэм вызвалась помочь Вольному Облаку распрягать лошадей. Друины прекрасно видят в темноте, а Тэм так не умела, поэтому вся ее помощь сводилась к тому, чтобы оглаживать бока и шеи лошадям, пока Вольное Облако выпрягал их из труповозки.

– Что с телегой делать? – спросила Тэм.

– Оставим ее здесь. Все равно по просеке никто не ходит.

– А как же лесорубы?

– Лесорубов нет, – ответил Вольное Облако, отводя первую лошадь подальше. – Брус хозяйничает на лесопилке в одиночку, а из Верхнопуля раз в месяц приезжают забирать обработанную древесину.

– Он что, сам валит деревья?

– Да.

– И складывает их в поленницы?

– Как видишь. – Друин вручил Тэм уздечку и пошел выпрягать вторую лошадь.

– Но это же… убийство? Он же сам…

– Он – не дерево, а древей, – пояснил Вольное Облако. – Хотя, конечно, на дерево очень похож. Вот как мы с тобой: вроде бы тоже похожи, а на самом деле – разные. Вот так и древеи с деревьями – они тоже разные.

– Как это?

– Во-первых, у древеев есть глаза.

– Ага.

– И рты. Они умеют говорить. Вот ты знаешь деревья, которые умеют говорить?

– Нет, но…

– У них есть руки, ноги и имена…

– Ага, понятно.

– Они спят, едят и…

– А что они едят? – поспешно спросила Тэм – из любопытства, но еще и потому, чтобы друин перестал перечислять отличия.

– Да все, что угодно. Ягоды, орехи. Белок, которые сдуру путают рот древея с дуплом. Брус очень любит яблоки. – Облако стреножил лошадей и вернулся к Тэм. – В общем, не называй его деревом.

– Не буду, – пообещала она.

Возвращаясь к лесопилке, Вольное Облако негромко продолжил рассказ:

– Когда здесь работали люди, то без стычек не обходилось, потому что по незнанию древеев принимали за деревья. А теперь Брус сам выбирает, какие деревья валить, и поставляет древесину в Верхнопуль, так что дровосекам больше не приходится рисковать жизнью в лесу.

– А что, в Сребролесье опасно? – спросила Тэм, испуганно вслушиваясь в звуки ночной чащи: треск, хруст, шорохи и шелесты, предсмертный визг какого-то зверька.

Вольное Облако взял ее за руку:

– Пойдем в сарай.

Брус, будучи легковоспламеняемым, то есть древесиной и листвой, разумно опасался открытого огня, поэтому внутреннее устройство жилища древея Тэм видела лишь при свете одинокого фонаря, и сарай напомнил ей городской музей Ардбурга. Со стропил свисали гобелены, такие ветхие – особенно те, на которых были вытканы эпизоды Войн Возрождения, – что порывом ветра их развеяло бы в пыль. На некоторых красовались изображения относительно недавних событий – например, эпическая битва «Саги» с химерой на арене «Макситона».

Поскольку в турне «Сказа» Тэм своими глазами видела, какие именно бои гордо именуют «эпическими сражениями», то заподозрила, что битва, якобы завершившаяся разрушением двух летучих кораблей, бесчисленных рыбацких лодок и самого «Макситона», неимоверно приукрашена.

«Наверное, никакой химеры и вовсе не было, – цинично подсказывал ей внутренний голос, – а были только перекормленный козел, заморенный лев и полудохлая ящерица, которую загонщики объявили драконом».

На стенах висели обшарпанные щиты в форме древесного листа, с неизвестными Тэм эмблемами. У входа застыли манекены в старомодных доспехах, причем со шлемов свисали кольчужные чехольчики, специально для защиты длинных друинских ушей. Довершали обстановку два захламленных книжных шкафа и толстые ковры, некогда роскошные, а теперь покрытые опилками и протертые шаркающими шагами древея.

Огня было не развести, поэтому ужинали холодным огуречным супом и пюре из ямса с корицей. Брус разлил по резным деревянным кружкам холодное пиво – темно-красный ламбик со вкусом вишни и попоны, но в хорошем смысле.

Пока наемники ужинали, хозяин пристально смотрел на всех странными глазами навыкате, влажно поблескивавшими в свете фонаря. Он задержал взгляд на Тэм, а потом уставился на Розу и громко кашлянул, будто треснула пополам непросушенная доска:

– Странно, что вы не ушли на запад – сражаться с ордой.

– Странно, что ты не ушел на запад, – сказала Роза. – Ты уже не молод, негоже упускать такой шанс – в последний раз окропить крону кровью.

Древей хохотнул, и с узловатых ветвей к его ногам слетели редкие листья.

– Да она у меня насквозь кровью пропиталась. Я вам не рассказывал, как сражался в войске Черного Сердца?

– Рассказывал, и не раз, – кивнул Вольное Облако.

– Тот еще мерзавец был, – невозмутимо продолжил Брус. – Недаром же его так прозвали. Всю Смурную трясину перебаламутил, уговорил их пойти войной на Агрию. Ну, мы разорили десяток городов, деревень десятка два, если не больше, и даже помышляли напасть на Пятипрестолье, после того как разберем Брайклиф по камешку. Увы, мы не продвинулись дальше Полого Холма…

– Да-да, я все это уже слыхала, – вздохнула Роза. – Отец до сих пор об этом вспоминает, не заткнешь. А вот ты знаешь, что в «Саге» ни один бард надолго не задерживался? Все дохли как мухи. По-моему, это мой драгоценный папочка все подстраивал, чтобы не они, а он потом басни рассказывал.

– А, «Сага»… – с уважением пробасил древей. – Они против нас три дня оборонялись. Три дня, подумать только! Их, сволочей, было всего пятеро, а нас – целый лес. Ох как Черное Сердце бесновался! А твой отец, Роза, конечно, задал нам жару. Многих порубил в щепки и мне оставил памятку… – Брус коснулся обрубка, торчавшего у виска. – Но Черное Сердце завалил не он, а Пузочес, гад этакий.

Отхлебнув пива, Тэм уточнила:

– Пузочес? Это Клэй Купер, что ли?

– Ага, он самый. Рассек Черное Сердце на части и сколотил из него щит. Этим наше злополучное вторжение и закончилось. – Древей отхлебнул пива из широкой деревянной плошки. – По большей части наше воинство вернулось в Смурную трясину, хотя некоторые решили остаться в Грандуале. Но ты права, – сказал он Розе, – я и впрямь не молод. Точнее, слишком стар. В моем возрасте не побежишь в орду дурака-великана. Ну, коряги помоложе, ясен пень, пошли, а за ними и остальные потянулись, когда птицы принесли вести из Крагмура. Не так давно какие-то недоумки решили заглянуть ко мне, мол, уговорим старика двинуть с нами, он поддержит нам реноме. Уговаривали меня, настойчиво так… Чересчур настойчиво.

Брюн налил себе еще пива.

– Ну и чего добились?

– Да как тебе сказать… – ответил Брус, достал из мешка яблоко и сунул в рот; послышался глухой стук – яблоко упало куда-то внутрь. – В общем, вы мимо них проходили…