Книга Девушка за спиной, страница 20 – Илья Казаков

Он подошел, сел и налил – себе. Хотел уже хлопнуть и поймал себя на этом. Сказал другу: «Извини» – и вылил в его стопку остаток влаги из графинчика. Увидел, что вышло не поровну, и начал доравнивать, переливая из своей. Друг запротестовал, отчего запротестовал уже коллега. Они делили эти десять граммов, как близнецы наследство – чтобы вышло строго пополам. Наконец справились и выпили.

Точнее, выпил друг. А коллега поставил стопку на стол и сказал мне:

– Скажи, пожалуйста, это может быть она?

– Кто? – не понял я.

Он кивнул на столик, за которым тоже сидели две девушки, но постарше. Мы сначала глазели на них, но потом другу с коллегой принесли водку, а я увидел, что за стеклом сидит девушка со спиной, – и про тех мы напрочь забыли.

– Если это Оля, то это она, – сказал коллега.

– Или если это она, то это Оля, – весело сказал друг и махнул официантке.

Та подошла. Вежливая и приветливая. Улыбаясь нам, а мы улыбнулись ей. Точнее, они – друг с коллегой.

– Как вы думаете, – спросил друг, – пятьсот лучше, чем триста? Или триста лучше, чем пятьсот?

– Смотря о чем идет речь, – сказала она философски.

Ее настроение очень подходило к иероглифам, написанным на бамбуковой бумаге. Бумага висела на стенах, украшенных бамбуковыми же палками и красными фонарями, вероятно, тоже из бамбуковой бумаги. Все-таки кафе было вьетнамское, интерьер должен был помочь вам не забыть об этом.

Друг ласково поднял пустой графинчик и весело сказал:

– Об этом прекрасном мужском напитке.

Я думал, она скажет – пятьсот. Но она сказала:

– Лучше триста.

– Вас случайно зовут не Тома? – продолжая веселиться, улыбнулся друг и шутливо погрозил девушке пальцем.

– Нет, – сказала она. – Не Тома.

И ушла. Но очень миролюбиво.

Коллега все сидел с рюмкой водки. Увидел, что мы уже смотрим на него – и выпил.

– А по-моему, это Олечка, – заявил он. – Моя первая девушка. Я ее бросил восемь лет назад.

Пришла официантка. Грациозно поменяла графины и ушла. Друг налил ему и себе.

– Это бывает, – сказал он, и они чокнулись. Коллега хмелел на глазах, а другу было хоть бы хны. – Это бывает, но она должна быть тебе благодарна.

Коллега остолбенел. И друг сразу ему подлил. И себе подлил тоже.

– Почему? – удивился коллега, боясь поверить в услышанное.

Друг кивнул в сторону того столика.

– Потому что благодаря тебе она стала независимой. Ты сделал ей больно, и она решила стать сильной, чтобы больше никто не мог ее так обидеть. Посмотри – как она одета. У нее сумка от Гуччи.

– Это Фурла, – сказал я.

– Тем более, – не смутившись, уронил друг. – Тем более! Ты ушел и завел в ней механизм самосовершенствования. И теперь она – настоящая богиня. Успешная, красивая, сильная.

Коллега сиял. Давний тяжелый камень упал с его души.

– Спасибо! – сказал он проникновенно, и они расцеловались с другом.

Все-таки на ранней стадии разговора водка творит чудеса.

Коллега встал, взял полную стопку в руку. Я думал, что он хочет сказать тост, но ошибся.

– Всё равно пойду извинюсь перед ней, – заявил он и пошел.

Стремительно так пошел, хорошо. Мы слова не успели сказать.

– Ты гений, – отметил я. – Отпустил человеку грех.

За тем столиком уже хохотали. Коллега стоял перед одной из девушек на колене и говорил что-то с пылом. Столик за стеклом заинтересовался. Девушка со спиной повернулась, и я увидел ее лицо. Красивое и абсолютно спокойное. Точно у ожившей мраморной статуи, созданной кем-то из великих стариков.

– Может быть, и мы перейдем? – спросил друг, и это был не вопрос, а предложение.

– Я расплачусь, – сказал я и снова махнул официантке. – Я позвал, поэтому сегодня мой праздник.

Он не уговаривал. Я вынул бумажник и увидел, что он уже рядом с коллегой. Коллега поднялся с колен, пересел за стол. Был счастлив и еще не аморфен. Заметил мой взгляд и пошел ко мне.

– Это не она, – изрек он и забрал графин. – Представляешь, ее даже зовут по-другому.

«Эйфория, – подумал я. – В наше тяжелое время командировки людям необходимы».

Подруга девушки со спиной смотрела на меня. Я на них. И вдруг она мне помахала. Примерно так же, как я официантке. Призывно.

Вернулся друг. С одним вопросом:

– Ты не будешь против, если я закажу еще триста?

– Закажи, – разрешил я. – Только можешь узнать за тем столиком – не будут ли они против?

Друг обернулся.

– Да, – сказал он. – Узнаю своего друга. Верный глаз, твердая рука. Всегда видит лучшее. Прочь сомненья и только вперед.

Если бы я верил в реинкарнацию, то не сомневался бы, что в нем живет диккенсовский Джингл.

И он пошел. Сел с разбега на свободный стул, а потом начал махать мне.

А через пять минут к нам со стулом в одной руке и графином в другой присоединился коллега.

– Удивительный человек, – сказал друг. – Только что встретил свою первую любовь, которую бросил перед свадьбой – чтобы бросить ее еще раз, окончательно и бесповоротно.

– Какая низость, – насмешливо сказала девушка без спины.

А девушка со спиной все молчала. Спину было уже не разглядеть, все сидели за одним столом. Зато можно было любоваться руками.

Друг заметил мой взгляд:

– Да. Да-да-да. Современная молодежь живет совсем не такими ценностями, как мы в их годы. Зал, бассейн, учеба, четкие жизненные приоритеты. Никакого баловства, не то что мы.

Девушка без спины вскочила. Так внезапно, что мы дёрнулись.

– Я даже вздрогнул, как ты меня напугала, – произнес коллега.

Он всегда и со всеми сразу переходил на «ты».

– Что же, – сказал друг. – Это прекрасно. Прекрасно, когда мужчины могут вздрогнуть при девушках. Давай вздрогнем.

И пригласительно поднял стопку. Они вздрогнули, предварительно звонко чокнувшись.

– Вы ведь мультяшки, – сказала девушка без спины. – Вас на самом деле нет. Таких не бывает. Хотите, я угадаю, кто вы? – И повернулась к коллеге: – Вот ты – важный бизнесмен. У тебя свое дело.

Коллега открыл рот. И начал, стараясь делать это незаметно, заправлять рубашку в брюки. «Повезло ему с поездкой, – подумал я. – Встретил бывшую, стал важным бизнесменом».

– А ты… – сказала она другу и задумалась.

– Я самый обычный человек, – отозвался он, по привычке задергивая шторы.