Онлайн книга «Исход»
|
Они встретились за обедом в одном из пабов Бромли на следующий день. – Хорошего обеда не жди, – предупредила Стелла по телефону, – зато если хочешь поговорить, там будет тихо. Паб пустовал. – Как ты узнала, что я хочу поговорить? – Ну, вряд ли ты потащилась бы в такую даль, только чтобы поглядеть на меня. – А я, между прочим, рада тебя видеть. Извини, что потеряла связь с тобой. – Хоть мы и не виделись, не думаю, что мы потеряли связь. – Она занялась меню. – Давай сначала закажем еду. Итак. Можешь взять суп – томатный – или грейпфрут. И то, и другое будет консервированным. На твое счастье, из разных банок. На второе выбирай или картофельную запеканку с мясом, или филе камбалы. Советую камбалу. К ней дают настоящий картофель фри, а в запеканку кладут мерзкий сушеный. – Выбирай ты, мне в самом деле все равно. По причине, которой Луиза не поняла, на глаза у нее навернулись слезы. Смаргивая их, она увидела, как в улыбке подруги знакомо смешались цинизм и симпатия, и узнала их фамильную черту: так улыбался ее отец. Стелла заказала еду, потом подтолкнула к ней через стол пачку сигарет. – Не знала, что ты пристрастилась к курению. – Я – нет. Это для тебя. Покури. Еду принесут еще не скоро. Рассказывай все, о чем пришла рассказать. – Даже не знаю, с чего начать. – Это из-за Майкла? Она кивнула. – Так не годится. Я не гожусь. Не надо было мне выходить за него. – Значит, ты влюблена в другого? – Нет. Была когда-то. – И что же? – Он умер. Его убили. – И ты, стало быть, до сих пор с ним. – С Майклом? – С любимым. Очень трудно разлюбить человека, когда он умирает. Искренне сочувствую тебе, – добавила она, – но я знала, что Майкла ты не любишь. – Я думала, что люблю. – И об этом знаю. Долго ему еще служить на флоте? Луиза объяснила насчет службы. Тем временем принесли суп и тарелку с двумя кусками сероватого хлеба. – Так что, как видишь, я надеялась, что у меня будет целых два года, чтобы все обдумать… то есть решить. – Ты и так можешь, разве нет? Она поразилась этой мысли и отвергла ее. – Это было бы уже не то. Ведь он почти все время здесь. А теперь, когда его родные вернулись в Лондон, придется ужинать с ними хотя бы раз в неделю. Его мать меня ненавидит. Он рассказал ей о том, другом, и конечно, теперь она ненавидит меня еще сильнее. – А как малыш? – Он замечательный. Нам очень повезло с няней. Его-то Зи обожает. Выглядит он точь-в-точь как Майкл в том же возрасте – так она говорит. – Луиза почувствовала на себе взгляд Стеллы, попыталась посмотреть ей в глаза и не смогла. Официантка принесла им рыбу. – Все в порядке? – спросила она, убирая тарелки с нетронутым супом. – Да, спасибо. Мы заговорились, и он остыл. Когда она отошла, Стелла спросила: – Чем хочешь заняться, если уйдешь? – Не знаю. Видимо, попробую найти работу. Денег у меня нет, так что придется. И какое-нибудь жилье, – после паузы добавила она. – Судя по голосу, от этой перспективы ты не в восторге. – Так и есть. А с чего ты взяла, что я буду в восторге хоть от чего-нибудь? У меня вся жизнь кувырком. – Съешь хоть что-нибудь, Луиза. Надо питаться. Она отделила от черной рыбьей кожи ломтик мяса и положила в рот. – Вкус у нее отвратный, правда? Как загустевшая мерзлая вода. – У камбалы? – Няня дает ее Себастьяну на обед. Он ее не выносит. – Она взяла пальцами ломтик картошки и съела. – И все-таки. Если ты считала, что мне не стоит выходить за Майкла, почему не сказала мне? – Ох, Луиза, и что бы из этого вышло, как ты думаешь? Такие советы никто не принимает, кем бы ни был советчик. – Но я же здесь: спрашиваю тебя, как, по-твоему, мне следует поступить! – Правда? – Да! Да, так и есть. – Ну что ж. Раз ты уже вышла за Майкла и у тебя ребенок, думаю, ты должна сделать все возможное и полностью удостовериться, что у тебя ничего не выйдет. Ты не смогла бы, если бы он уплыл в Тихий океан, а теперь, когда он рядом, сможешь. – Он спит с другой. А может, и с другими. Известие Стеллу не тронуло. – А ты была ему верна? Луиза ощутила, как вспыхнули ее щеки. – Нет. Ну, у меня был роман – после смерти Хьюго. Но это ничего не значит. – Дело действительно не в этом, так? – О чем ты? – Я про то, что твое отношение к тому, что ты сделала, не отменяет сам факт того, что ты это сделала. – Не отменяет. Не надо было мне, конечно. – Я ведь тебя не осуждаю… – Еще как осуждаешь. – Нет. Просто хочу расставить все по местам. По-моему, тебе надо с кем-нибудь поговорить. – Вот я и говорю – с тобой. – Нет, я имею в виду профессионала. Мне думается, должно быть еще много такого, что ты от меня скрываешь. И то, в чем не признаёшься даже себе. – По-твоему, я с приветом, или как? Хочешь сказать, что мне надо к психиатру? – Она даже никогда не слышала, чтобы кто-нибудь решался на такое. – Скажи честно, ты правда считаешь меня сумасшедшей? – Не болтай чепухи. Конечно, сумасшедшей я тебя не считаю, но видно же, что ты несчастна, и по-моему, продолжаешь делать то, от чего становишься еще несчастнее. Возможно, тебе следовало бы выяснить почему. – Хочешь сказать, если мне объяснят, что причиной всему моя влюбленность в собственного отца, или наговорят еще какой-нибудь фрейдистской чепухи, все сразу наладится? Ведь все они считают: если с человеком что-то не так, то это как-то связано с сексом или с его родителями, да? – Ей хотелось закурить, но руки тряслись, а она не желала, чтобы это видела Стелла, которая как будто примкнула к врагам. Стелла протянула руку, вынула из пачки сигарету, сунула ее Луизе в рот и поднесла огонек. – Все в нас как-то связано с нашими родителями, – сказала она, – и, наверное, с сексом тоже. Насчет этого точно не знаю. Зато кое-что знаю про несчастья – благодаря моей тете, папиной сестре, которая живет с нами. – А она-то почему несчастна? – Дядю Луиса отправили в Аушвиц. Понадобилось несколько недель, чтобы выяснить это. Нам известно только, что он попал туда в июне 1944 года. И сам дядя Луис, и его совсем старенькие родители, и его сестра. Один из друзей видел, как их забирали. |